Андрей Зайцев Конвейер милосердия Почему Андрей Зайцев не жмет на кнопку "Поделиться" Источник: Фома Те, кто постоянно читает мою колонку в "Фоме", должны знать – я злой человек.
Вот уже несколько лет я активный пользователь социальных сетей, электронная почта у меня уже есть лет десять, а блоггер, наверное, я уже лет семь.
Так вот. За все это время я ни разу не перепостил просьб о помощи, которые исходят от незнакомых мне людей. Не пристраивал чужих котят, не призывал сдавать кровь или перечислять сто тысяч миллионов крон, которые нужны для лечения какого-нибудь очаровательного карапуза или милой старушки, чей портрет я вижу в сети в первый и в последний раз. Я не размещаю на своих аккаунтах объявления о пропавших детях или нашедшихся взрослых.
В интернете и так слишком много просьб о помощи, и мне не хочется засорять свою ленту и напрягать друзей. Вокруг и так слишком много добрых людей, призывающих меня отдать мои деньги на помощь кому-то, найти подвал для какой-нибудь очень хорошей организации или купить памперсы для малышей.
Если дело так пойдет дальше, то скоро в социальных сетях можно будет поиграть в виртуальных тимуровцев и переводить старушек через дорогу, кликая мышкой.
Виртуальное пространство подарило нам очень опасную возможность – почувствовать себя добрым, не неся никакой ответственности. Даже если оставить за скобками наличие огромного числа мошенников, собирающих средства для мнимых больных, обилие просьб о помощи делает их навязчивым спамом и вызывает стойкое желание заблокировать тот или иной пост.
Конечно, это не вина, а беда благотворительных организаций и частных лиц, пытающих достучаться до меня через интернет.
Мне, кстати, не денег жалко, а того, что многие посты очень напоминают навязчивую рекламу или принуждение к милосердию. Человеческие эмоции не беспредельны, и если каждый день я вижу 10-20 просьб о помощи (а у меня достаточно маленькая по числу френдов лента в социальных сетях), то я перестаю на них откликаться. Вообще.
И не нужно мне говорить, что из-за моей черствости умрет ребенок, взрослый или собачка. Это лишь ожесточит мое сердце.
Мне кажется, что бесконечные перепосты убивают саму идею благотворительности. Человек пьет кофе или жует рогалик и механически куда-то кликает. Такое милосердие не требует от меня ни ума, ни сердца, ни денег. Своим действием я лишь обесцениваю идею сбора средств на что-либо. Сегодня на ребенка, завтра на какой-нибудь митинг или политзаключенных, послезавтра на кошечек, еще через день на собачек, там старушка подвернется или голодающие в Африке. Сколько там получилось? 7 постов. Ну и чудесно, всю неделю я был нравственным человеком, не потратив ни одного рубля и лишь секунд 30 времени в сутки.
Возможно, мои слова прозвучат жестоко, но интернет привел к гиперинфляции псевдомилосердия. В результате лента напоминает новости бульварных газет. 4 человека попали под поезд, в Техасе произошел мощный взрыв, в детдоме избили сироту, в N-ской области сгорел дом престарелых, "в зоопарке тигру не докладывают мяса".
Чужие холодные пальцы выстукивают морзянку на клавиатуре, а в России при этом существует чудовищный дефицит реальной помощи.
Если я завтра свалюсь в метро, то 10 человек подумают, что я пьяный, еще парочка назовет меня бомжом, еще человек 20 поохают, а остальные просто не обратят внимания. Зачем помогать какому-то мужику с палкой? Я свою порцию добрых дел сегодня выполнил, перепостив просьбу в социальных сетях.
Если на ваших глазах приключилась беда, если в двух шагах от вас забился в судорогах реальный человек, то, поверьте, это выглядит очень страшно. Если вы не медик, не прошли специальные курсы и реально не знаете, что делать, то никакие рассказы из интернета о том, как распознать инсульт, вам не помогут. В ситуации паники хорошо, если вы сможете протестировать себя или близких, а подойти к чужому человеку просто не получится. Знаю по себе, наблюдал пару раз, как людям становилось плохо. Максимум иду к кнопке связи с машинистом.
Страх в подобной ситуации – защитная реакция организма. Интернет же убивает его, поскольку чужие трагедии становятся для нас лишь зрелищем или поводом доказать свою хорошесть. Теперь мы наблюдаем реальные трагедии людей, находящихся в соседней квартире также отстраненно, как и просьбы о помощи в соцсетях.
Мы воспринимаем происходящее как зрители в кинотеатре. Вот попкорн, вот газировка, а вот мужик умирает от рака. Нет, еще не умирает, а нет, потерял сознание. Вон жена пришла, плачет. Ну, ничего-ничего, сейчас свет включат, и все закончится.
В результате при обилии френдов человек остается один на один со своей бедой.
Лучший друг переживает из-за того, что его маленький сын болеет, а ты слушаешь его по телефону и думаешь о том, как в соседнем городе разлилась ртуть, и какие-то люди отравились. В результате и другу не сочувствуешь, и на жителей города N тебе наплевать.
Где-то произошел теракт. Где, на Кавказе? Ну, ничего, главное не у нас, а Кавказ это ладно, там каждый день взрывы. Мы пробуждаемся лишь тогда, когда происходит что-то совершенно страшное по масштабам. Вот Крымск затопило, надо помочь. В следующий раз это будет уже не так страшно, и число сочувствующих может стать меньше.
Виртуальная благотворительность, сетевые добродетели, борьба за что-то, не вставая с дивана. Хватит, надоело. Хотите реально помочь – посмотрите вокруг себя.
Возможно, в вашем подъезде живет бабушка, которой не хватает денег, многодетная мама, которой надо вкрутить лампочку, соседка без интернета, которой нужно найти билеты на поезд, коллега по работе, у которого мама заболела. Одним словом, прежде чем помогать голодающим в Африке или пристраивать котят, возьмите ответственность за тех, кто живет рядом с вами.
Уверяю, что число просьб о помощи сразу уменьшится.
|
