Rambler's Top100

RELIGARE («РЕЛИГИЯ и СМИ») , religare.ru
постоянный URL текста: http://www.religare.ru/2_102872.html


15 ноября 2013

Светлана Галанинская

О встречах

Интервью с Еленой Утенковой-Тихоновой

До 17 ноября в Доме Гоголя (по адресу Никитский Бульвар, д.7) на выставке со скромным названием "Просто день" можно соприкоснуться с настоящим чудом. Чудом живописи Елены Утенковой-Тихоновой, признанного мастера, чьи работы находятся во многих музеях мира. Приходящему на выставку зрителя вместо стандартного релиза для чтения вручается эссе о тайной красоте жизни и творчестве, написанное самим художником и предваренное эпиграфом из книги Бытия: "И назвал Бог свет Днём, а тьму Ночью". А дальше мы попадаем в мир, переливающийся тончайшими оттенками сложных цветов, словно увиденный сквозь шелковую вуаль, которую носили на своих шляпках барышни позапрошлого века...

В эпистолярном интервью интернет-порталу "Религаре" Елена Евгеньевна рассказала о том, как она стала художником, о семье, о нынешнем этапе творчества и о значении христианства для человека культуры. И ее речь так же удивительна, как и картины. Принято говорить о "прозе поэта", но разве не бывает "прозы художника"?

– Елена Евгеньевна, Вы потомственный художник. Ваш отец посвятил свою жизнь творчеству, его картины и иконы – огромное, уникальное наследие. Другой известный художник, Евгений Кибрик, также давший начало творческой династии, не очень хотел, чтобы дети пошли по его стопам. Он говорил, что художником должен быть только тот, не может им не стать. А вы могли бы не стать художником?

Это сложный вопрос. Мне кажется, если бы я не стала художником, я больше бы писала и стала бы писателем, писателем по образованию, я имею в виду. Я и сейчас иногда что-то пишу, но так как я художник, с меня менее строгий спрос. Я и называю написанное – "текстами". Художник написал текст, это ведь не прозаик написал рассказ или поэт стихотворение, это менее ответственно звучит ...

Но писатель в широком значении слова – тоже художник. И Кибрик безусловно прав, что это призвание, а не профессия... Чехов по профессии был врачом, а Айвазовский моряком, а кто-то учителем, а кто-то иногда и дворником... Художник это, конечно тот, кто не может им не быть... Марина Цветаева говорила (дословно не помню), что жизнь в угоду творчеству не идёт, все обстоятельства жизни, это противостояние, помеха творческой работе. Просто ты не можешь жить спокойно, не находя доступной тебе формы для выражения того, что ты видишь и чувствуешь.

Что касается меня, то мне действительно было легче, заниматься искусством, чем многим моим сверстникам. Мой отец – Евгений Утенков был художник. Бабушка всю свою жизнь посвятила "искусству движения" (школа Ацседоры Дункан) , мама, хоть и закончила МВТУ им. Баумана, но по призванию литератор .. В моей семье, вообще, любое другое занятие, кроме занятия искусством, считалось второстепенным, менее важным, ну как мытьё посуды, например, или уборка. То есть надо, конечно, но разве это дело?

Меня и музыке учили в детстве, приходил старый бабушкин друг, её верный аккомпаниатор Леонид Владимирович. Чудесный был человек, но у меня полностью отсутствовал музыкальный слух и все его старания пошли прахом. Главный урок, правда я вынесла из этих занятий. Никогда не петь, если в комнате есть люди... Даже если очень хочется. И сейчас не пою, потому что знаю, какое страдание приносит окружающим моё пение...

– Что нужно чтобы из просто любящего рисовать ребенка вырос художник? Как детство повлияло на вас? Здесь ведь , наверное, важно не только прямое обучение рисованию, а вообще эстетические впечатления ребенка, которые формируют его душу. Ведь не каждый человек со способностями становится им...

Художника специально, я думаю, нельзя вырастить. Можно постараться открыть ребёнку разные области творчества. И если у него что-то будет получаться начать ставить ему на этом пути задачи, по мере его сил. Чтобы он понял, что всё достигается большим трудом и опытом. А не то что, если вдруг сыграл три ноты или встал на табуретку и прочёл стихотворение, то ты уже Моцарт или Пушкин. В этом смысле эстетические впечатления, конечно, очень важны. И их даёт семья, прежде всего. В семье определяется, какие книги читать , какую музыку слушать. Важно показать ребёнку некую высокую планку, приобщить его опытным путём к настоящему искусству, а не к суррогату.

– Я знаю, у вас была замечательная бабушка. Какова здесь ее роль?

Меня воспитывала бабушка (пока родители работали), дворянка по рождению, и она неукоснительно знала, как надо воспитывать детей. "Ты будешь рисовать, а я тебе за это буду читать", – говорила она и выбора у меня уже не было. И она действительно прочла мне очень много и довольно рано. Я рисовала и роняла на бумагу слёзы, слушая "Му-му" Тургенева или "Белого Бима" Троепольского. Или, наоборот, проглатывала дыхание при описании первого бала Наташи Ростовой. Мой старший сын, например, так и не прочёл целиком "Войны и мира" Толстого, а бабушка прочла мне его целиком, без единого сокращения. Засыпала порой, но читала. И не одного Толстого....

Пережив две войны и революцию, бабушка презирала атрибуты "буржуазного быта". Все вещи в доме должны были быть предельно простыми и недорогими. Просто кровать, просто стул, просто тарелка. Главное украшение – это картины на стенах. И лучше всего, чтобы их рисовали внуки...

Но это моя история, как я стала художником... Это не рецепт воспитания. Например, мой муж, Михаил Тихонов, очень серьёзный художник, вырос совсем в другой семье, и долго доказывал близким своё право заниматься искусством. И никто ему не помогал в этом...

А мой родной брат, росший вместе со мной, стал программистом.... Потому что быть художником – это, конечно, призвание, или личная потребность, если говорить менее пафосно.

– А каких художников вы бы назвали для себя главными: оказавшими наибольшее влияние и просто любимыми? И почему?

– В смысле личных встреч или из истории искусств? Лично, конечно, прежде всего отец. Его благоговение перед красотой природы, человеческих лиц. Он почти всегда рисовал, в Москве, на даче, в путешествиях. В детстве можно было взять любую понравившуюся книгу "с картинками" – сесть рядом с ним и долго рассматривать ВМЕСТЕ. Он это мог – сразу отложить все свои дела ради кого-то... Я уже так не могу...

Андрей Былинский, художник.. . В его мастерскую на Киевской мы приходили с моим приятелем одноклассником очень часто, пока учились в МСХШ. Друг и ровесник моих родителей – он стал нашим другом... Его понимание цвета, его суждение о других художниках, просто само его мироощущение, бытие внутри искусства – мне очень много дали.

А из истории искусств – трудно говорить о предпочтениях. Потому что история искусств это единый организм, где одно связано с другим. В разные периоды близки разные художники...

Есть конечно любимые люди... Например, Борисов-Мусатов. Я выросла в Тарусе. Каждое лето мы приезжали туда на дачу и соседний переулок кончался рекой, вернее выходил на высокий берег к могиле Виктора Эльпидифоровича со знаменитым Матвеевским памятником. На скамейке у памятника мы дети собирались каждый вечер. Сидели, играли, болтали, и уже потом много позже я увидела его знаменитую "Осеннюю песнь" написанную с этого места . Но она уже была частью меня, как стала Таруса...

– Почему большинство ваших картин либо написаны пастелью, либо (даже в технике масляной живописи) очень похожи на пастель? Кажется, что на картинах запечатлен не только сам мир, но и его едва уловимая тайна, такая не всегда очевидная красота обыденности (особенно это было заметно на картинах выставки "Русский Нил").

– Одно время я много работала пастелью и сейчас очень люблю эту технику. В пастели можно добиться мягкости тона при сложности цвета, ты работаешь мелками, то есть непосредственно красочным пигментом. Мне очень нравится бархатистость, глубина пастели, возможность быстро обобщить, наложить один пигмент на другой...

В масле я тоже стараюсь добиться тональной глубины и мягкости. Поэтому маслом я, как правило, работаю очень долго над картиной. Поверхность работы всё просит и просит новых слоёв краски, только их наложение друг на друга даёт некую вибрацию, жизнь...

Несколько лет назад в Москве проходила ваша выставка "Две темы". Можно ли сказать, что "Пейзажи" и "Детские радости" – это действительно две главные темы вашего творчества? Причем, не только художественного, но и литературного? Ведь и ваши картины, и ваши эссе "рассказывают" о восприятии человеком красоты природы и о детских воспоминаниях или детских впечатлениях...

- Но художник всегда рисует в некотором смысле себя. Ведь рисуешь то, что видишь. И разные художники одно и то же место нарисуют по-разному... Потому что видят и чувствуют по-разному. Пейзаж – это состоянии души художника, его нарисовавшего.

Я не люблю долго рисовать с натуры, потому что на работу начинают пролезать не нужные, случайные детали. Ведь когда вспоминаешь поразившее тебя место или состояние природы через какое-то время – не помнишь всех подробностей, встаёт только главное для тебя. Я обычно делаю короткие рисунки с натуры, а потом в мастерской из них может что-то родиться.

Мир по частям, простые предметы по отдельности, как удивительные явления жизни, я старалась рассмотреть в серии работ посвящённых детской теме. В детстве вообще свое особое пространство, своя "география", так как ни карт, ни календаря, этих привычных систем координат взрослой жизни, у ребенка нет. Каждое событие одинаково важно, ново и значительно, будь то дождь за окном, прилет бабочки или солнечные блики в луже под ногами. С рождением собственных детей детство окликает нас вновь. Это не кончилось лето, – это пришла осень... вдруг с удивлением обнаруживаешь ты и уже радостно ждешь первого снега, совсем первого для тебя и твоего ребенка.

Но сейчас мои дети заметно подросли и детская тема как-то остановилась. Сейчас , например, мне больше интересна тема Дороги. Во всяком случае выставку уже нельзя будет назвать "Две темы". Лучше мне темы уже не считать...

- А нынешняя выставка называется "Просто День"и похожа на такую запечатленную чреду, ретроспективу, как пишете вы сами, "высвеченных и подаренных" вам фрагментов бытия... Каким должен быть этот фрагмент, чтобы попасть на холст или на бумагу? Что "отфильтровывается" в бесконечной череде впечатлений и событий?

- Что отфильтровывается – сложно сказать. У каждого своё. То, что ты УВИДЕЛ. А это как – бы не от тебя во многом зависит. Тебе даётся что-то увидеть или нет. От тебя зависит – прореагировать на это, как художнику или не обратить внимания. Я по своему опыту знаю , если не обращать внимания , не реагировать то и даваться будет меньше. А когда ничего не даётся – это очень мучительно. Отнимается некая благодать.

– Самые ваши запоминающиеся картины, связанные с темой детства, как правило, названы по имени вещи ("Папин гамак", "Дерево", "Качели", "Лужа", "Конфета", "Электричка", "Песочница"), хотя главный герой – явно ребенок, ведь по сути это портреты или сценки. Почему же названия именно таковы?

- Вещь в данном случае определяет состояние ребёнка, его взаимодействие с материальным миром. Ну вот, например, Качели – это же детское счастье.... Взрослые ведь не качаются на качелях, это занятие для них бессмысленно, потому что возможности счастья у взрослого ограниченны. У меня был цикл картин с детьми на качелях по временам года: "Лето, осень, зима..."

Ну или деревья, например.... Все мальчики любят залезать на деревья.... С ними гулять не интересно – чуть что, опять остановка, опять залез... Взрослые же не лезут на деревья по доброй воле...

Или костры поджигать....

Но это долгая тема....

– Согласны ли вы с тем, что в пространстве картины, как любого настоящего произведения искусства, происходит встреча со зрителем (а, может быть, и с Богом)? Каковы ее признаки? И условия?

- При "общении" с настоящим произведением искусства у хорошего зрителя происходит встреча не только с художником – но и с самим собой. Если у художника что-то получилось выразить и ты это увидел, значит вы встретились в одном общем пространстве и это пространство Божественное, потому что мир видимый и не видимый – сотворён Богом. И иногда можно увидеть или почувствовать что-то большее, чем то, что имел в виду художник. И это тоже будет правдой. Потому что искусство – это инструмент познания жизни.

– Что вам как художнику дало христианство?

– Как ответить на этот вопрос? Христианство лежит в основе того огромного пласта культуры, посильными продолжателями которого мы все являемся, хотим мы того или нет. Как у Пастернака в Рождественской звезде :

И странным виденьем грядущей поры
Вставало вдали всё пришедшее после.
Все мысли веков, все мечты, все миры.
Всё будущее галерей и музеев,
Все шалости фей, все дела чародеев,
Все ёлки на свете, все сны детворы.

Всё наше изобразительное искусство, вся наша литература пропитана основами христианства. Я уж не говорю отдельно о европейской культуре, с которой мы неразрывно связаны... Можно ли представить русское искусство без древнерусской иконописи? И так далее. ...по порядку..

В современной жизни мне кажется, что христианство – это та твёрдая почва, которую можно нащупать ногой в нашем зыбком, заболоченном мире. Мир держится на простых христианских заповедях. И пока как-то держится, он жив, я надеюсь. Всё выживает любовью. А искусство вне любви не существует. Но это такая громадная тема, боюсь, что я не потяну её в коротком интервью...

РЕКЛАМА