"Христианство и светская культура" Круглый стол в редакции интернет-портала "Религия и СМИ" 10 февраля 2003 года в редакции портал "Религия и СМИ" прошел круглый стол "Христианство и светская культура". Предлагаем вниманию читателей стенограмму состоявшейся беседы.
Участники:
Ирина Языкова, искусствовед, преподаватель Библейско-богословского института, Коломенской духовной семинарии.
Вероника Кравчук, заместитель заведующего кафедрой религиоведения Академии государственной службы при президенте РФ
Надежда Кеворкова – обозреватель газеты "Газета"
Александр Щипков – гл. редактор интерент-портала "Религия и СМИ",
Александр Кырлежев – обозреватель портала "Религия и СМИ",
Священник Валерий Степанов – храм святителя Николая в Нововаганькове
Священник Владимир Вигилянский – декан факультета журналистики Российского православного университета.
Александр Морозов:
Здравствуйте, это очередная встреча из серии круглых столов, которые проводит редакция портала "Религия и СМИ" совместно с Гильдией религиозной журналистики Медиасоюза. Инициатива этих постоянных встреч принадлежит моему коллеге и другу Александру Щипкову. Цель этих заседаний – способствовать углубленному диалогу между журналистским сообществом и религиоведами, историками, искусствоведами, государственными чиновниками, представителями конфессий.
Хочу поблагодарить всех за участие в сегодняшней встрече. Обращаюсь к читателям портала "Религия и СМИ" – мы будем рады опубликовать наиболее интересные отклики на темы, которых мы сегодня касались. Наш адрес: editor@religare.ru. Каждую пятницу мы публикуем список участников следующего заседания и вы имеет возможность прислать им свои вопросы.
Наша следующая встреча состоится в понедельник 17 февраля. Ее тема: "Религиозные организации в политической повестке дня 2003 года. Консерватизм и традиция".
Мы взяли тему, которая умышленно поставлена очень широко. Соприкосновение христианства и светской культуры – тема безмерная и она является одной из главных интриг европейской истории на протяжении двух тысяч лет. Она имеет огромный исторический, богословский, философский контексты. И мы хотели бы сегодня коснуться и мировоззренческих моментов, и практических, политических событий последнего времени. Начнем с вопроса очень общего характера и я обращаю его к отцу Владимиру Вигилянскому: существует ли сегодня конфликт между религиозной и светской культурой? Верно ли, что в современном мире деятели религиозной культуры оказываются в гетто и что конфликт углубляется?
Первая часть. Конфликт двух культур?
О. Владимир Вигилянский:
На мой взгляд, оппозиции в культуре "религиозная-светская" не существует. Любая культура религиозна, как религиозен сам творческий акт. Она сознательно или бессознательно стремится к идеалу, к гармонии, красоте, вечности, к разгадке и объяснению тайн мира и человека. Она знает, что жизнь трагедийна и не только не избегает этой трагедии, но вторгается в нее, чтобы преобразить эту жизнь, участвовать в акте воскресения, торжествовать в катарсисе. Она бережно хранит, обновляет и создает язык (будь то национальный язык или язык искусства). Культура, если так можно выразиться, стильна. Есть, конечно, и другие функции культуры, но достаточно и того, что перечислено, чтобы говорить об онтологической религиозности культуры. Сам творец может даже и не догадываться, что он религиозен, мало того, он может даже себя осознавать агностиком или даже противником религии, но объективно, в силу многих обстоятельств (художественного дара, данного ему от Бога, принадлежностью к национальным, художественным традициям и т.д. и т.п.), его творения можно смело причислять к религиозным (в этом контексте приходят на ум такие имена, как Фет, Чехов, Есенин и др.). Любопытно, что в сталинские времена, начиная с середины 30-х годов из тюремных библиотек были изъяты книги русских классиков, оставлены были только советские авторы.
Возможно, существует оппозиция "церковная-светская" культура. Но эта оппозиция связана не с оценочными категориями "хорошая" или "плохая", а с различием аудитории, к которой направлено произведение. Так мы различаем "детскую" литературу от "взрослой", "камерную музыку" от "киномузыки", "станковую живопись" от "книжной иллюстрации". Церковные музыка, живопись, литература, архитектура, кино могут быть прекрасными, но и такими же ужасными, как и светские произведения.
Есть люди, которые, действительно, насильно запихивают в некое культурное гетто не просто религиозную культуру, но религиозное сознание как таковое. Это те, например, кто противодействует изучению в школах "Основ православной культуры". Киновед Л. Дуларидзе верно отметила в одной из своих статей, что современные литература и кино, несмотря на абсолютную свободу, практически прозевали религиозного человека в качестве героя, что говорит не об отсутствии такового характера, а об уровне нынешней культуры. Отчасти и сами православные (как миряне, так и клирики) слишком узко понимают значение культуры, слишком остро воспринимают трагический разрыв культуры с Церковью, произошедший в Средние века. В результате, мы наблюдаем странную картину, когда посещаем православные выставки: оказывается религиозная культура – это изделия из лубяной коры, расписанные пасхальные яйца, картинки с изображением храмов, церковные назидательные брошюры и рушники с вышивкой ХВ и ВВ.
Александр Морозов:
Отмечу здесь, что есть многочисленные свидетельства того, что конфликт между светской и религиозной культурой – если брать не только христианство, а весь современный мировой контекст – обнаруживается в самых острых формах. Напомню: талибы взорвали статую Будды, в Кении конкурс красоты вызвал массовые беспорядки и резню. И вот только что выступление некоей тайской актрисы привело к погромам в Камбодже. С другой стороны, если мы посмотрим, например, выступления Иоанна Павла II, то обнаружим, что тема "вера и искусство" и шире – светская культура современности – стоит в центре его рассуждений. В России в последние недели много писали по поводу выставки "Осторожно: религия!". Поэтому утверждение, что оппозиции "вера – культура" не существует, если я правильно понял о.Владимира, может показаться парадоксальным. И я прошу высказаться Ирину Языкову.
Ирина Языкова:
Я считаю эту тему очень важной и своевременной. Не думаю, что мы придём к какому-нибудь однозначному решению, само христианство не предполагает линейных ответов. Когда оно приходит к каким-нибудь линейным ответам, оно становится идеологией, а если оно становится идеологией, оно перестаёт быть той верой, которая зажигает сердца.
Само человеческое существо раздираемо между горизонталью и вертикалью, между миром и небом. Мы всё время живём в ситуации "двух градов", о которых писал Августин, мы всё время присутствуем на пересечении миров, поэтому искать в прошлом такую ситуацию, когда всё было бесконфликтно или ждать, что мы сейчас найдём како-то бесконфликтный выход, это бесполезно.
Как и многие из вас я, с одной стороны, профессионально занимаюсь вопросами культуры, а с другой – как верующая христианка, ищу для себя ответ, где пересечение этой вертикали и горизонтали, потому что светская культура – это всегда ценность горизонтальная, это всегда ценность этого мира. Мы в этом мире живём, при этом мы призваны жить не от мира сего. С одной стороны мы все – "светские" люди, потому что мы живём в светском обществе. Отгораживаясь от этого общества, мы превращаемся в субкультуру. В конечном счете сама жизнь христианина – это и есть непрерывный поиск ответа на вопрос о том, как взаимодействуют светская культура и вера. При этом культура – это не только великие шедевры искусства, но это и культура отношений, это речь. В культуру входит слишком много.
Конфликт здесь, разумеется, неизбежен, потому что когда Бог пришёл в этот мир – это уже был конфликт, конфликт Бога и мира, потому что Бог не умещается в этот мир, и конфликт здесь заложен с самого начала.
Известный современный американский богослов Харви Кокс, говоря о секуляризации, которой всегда боятся христиане сказал, что первый акт секуляризации это акт Боговоплощения. Когда Бог открывает себя этому миру, он уже секуляризируется, он же входит в этот мир. Это значит, что конфликт извечный, ситуация этого конфликта нормальна.
Но она ненормальна только когда мы идём специально на конфликт. Когда начинают умышленно совершать действия, которые оскорбляет религиозные чувства другого человека. Но я сразу хочу подчеркнуть, что в таком случае мы имеем дело не с конфликтом культуры и религии, а с конфликтом внутри самой культуры. Кто-то демонстрирует свою якобы свободу, а других заставляет оказаться в ситуации не свободы.
Вот почему, если говорить, например, о нашумевшей выставке "Осторожно: религия!", то здесь надо говорить не о религиозных чувствах – а именно о культуре. Это не конфликт религии и культуры, это конфликт двух культурных установок. Один человек считает, что ему всё дозволено, а другой считает, что прерогатива культурного человека это некоторое уважение к тому, что у другого могут быть другие взгляды, другие ценности.
Александр Морозов:
Хотелось бы, чтобы тему продолжил Александр Кырлежев. Христианские лидеры сегодня постоянно говорят сегодня о том, что "Благая весть" ушла из культуры сегодня, что культура глобализированного мира, массовая культура отторгает благовестие. Может быть совсем закончился христианский проект вторжения в культуру. Что вы об этом думаете?
Александр Кырлежев:
Под культурой мы понимаем здесь не только искусство или гуманитарную сферу. Все является культурой, поскольку культура – это воспроизводство взаимоотношений. И значит в это емкое понятие включены и этика, право и даже государство. Государство – есть форма культуры, потому что его функция заключается в том, чтобы служить благу общества. Культура как воспроизводство человеком социальных связей, которое осуществляется от поколения к поколению, по определению "религиозна", потому что в своих предельных основаниях она опирается на максимальные, а значит – религиозные цели. В самом вопспроизводстве культурных связей, контекстов заложена отсылка к трансцендентному.
Когда культура отказывается от максимальных целей, и сам процесс воспроизводства необходимых для жизнедеятельности человека и общества механизмов и отношений становится высшей ценностью, – тогда культура вступает в противоречие с религией. А если она верна себе, она всегда заимствует предельные цели из тех религиозных систем, которые говорят о необходимости в самой культуре трансцендентных ценностей.
Чтобы горизонтальное измерение культуры, о котором говорила Ирина Языкова, развивалось, оно должно знать, что оно горизонтальное и о наличии вертикали. Именно поэтому фундаментальный конфликт – невозможен.
Другое дело – конкретный исторический контекст. Вера остывает, ее плоды приобретают формы, которые становятся сокровищницей национальных культур. Культовая живопись встраивается в историю изобразительного искусства, богословские трактаты становятся частью мировой истории литературы. И когда понимание предельных основ человеческого существования остывает, уходит, общественность указывает на то, что культура – под угрозой
О. Валерий Степанов:
В Европарламенте завершилась дискуссия, которая длилась 5 лет и в которой участвовали не только представители стран, входящих в Евросоюз, но и религиозные организации, имеющие там своих представителей. к этому подключилась и Московская Патриархия, о внесении в Конституцию Евросоюза мысли или фразы о некой трансцендентности или хотя бы слово о Боге. Эта дискуссия завершилась тем, что ничего подобного внесено не будет. Апологетами этого выступали французские парламентарии. Конфликт светской культуры и христианства, таким образом, вступил в новую стадию и ярко обозначился. Вместе с этим в Европе мы видим, что спрос на религиозную идею присутствует и активно развивается и пропагандируется исламской культурой. Вторая по величине религия в маленькой Дании, наряду с лютеранством это ислам. Спрос на религиозную культуру, на религиозную идею, на религиозную составляющую светской культуры есть. Отсюда вопрос: это европейские процессы и они находят отзвук и у нас, как нести религиозную составляющую в современную культуру. Об этом было много написано и я помню доклад Святейшего, в котором он говорил, что это путь через воцерковление людей, через религиозное образование, через то, чтобы каждому указать свою дверь, свою дорогу в Церковь и тогда изменится характер культуры, она станет более христиански насыщенной.
Александр Морозов:
Складывается впечатление, что тема "христианство и светская культура" у православных мало затрагивается сегодня – если сравнивать, например, с католиками. Так ли это? Это вопрос отцу Владимиру Вигилянскому...
О. Владимир Вигилянский:
Это не так. Напомню только книги, вышедшие за последние лет пять: Никиты Струве, Мих. Дунаева, Олеси Николаевой, некоего священника Михаила (о православном отношении к творчеству). Статьям же на эту тему несть числа. Очень любопытный круглый стол "Христианство и культура" был опубликован в журнале "Знамя" в 1999 году, № 10 (А. Зубов, о. Иоанн Экономцев, Б. Любимов, О. Николаева, И. Роднянская, О. Седакова, М. Синельников, Н. Струве, о. Тихон Шевкунов, С. Хоружий), журнал "Искусство кино" посвятил целый номер этой проблеме (2000, № 1).
Александр Морозов:
А верно ли, что в условиях господства секулярного гуманизма религиозная культура является маргинальной и с неизбежностью радикализуется в своем непринятии современного мира?
О. Владимир Вигилянский:
Весьма сомнительно утверждение о том, что "секулярный гуманизм" господствует сегодня в культуре. Господствует ныне постмодернизм, ничего не имеющий общего с гуманизмом. В этой ситуации сам гуманизм становится маргинальным. Постмодернизм сознательно борется с основополагающими принципами Культуры – причинности, идентичности, в конце концов, с Истиной. Он упраздняет в художественном творчестве предмет изображения – человека (личность, лик) как образа и подобия Божия. Он намеренно разрушает язык, слово как таковое, стиль. Его мышление эклектично. Пользуясь всеми достижениями культуры, он, в лучшем случае, брезгливо безразличен к ней. Религиозное сознание – главный враг постмодернизма. Постмодернизм может быть очень агрессивным, особенно в тоталитарном навязывании всем и вся своей беспринципности, беспорядочности, анормальности, неприличия, бескультурья, бессовестности, беззакония. В этом смысле упомянутые явления кощунства и вопиющей пошлости – если не сами проявления постмодернизма (выставка "Осторожно: религия!", публичное осквернение икон Тер-Огоньяном), то всегда поддерживаются деятелями постмодернизма.
С другой стороны, мы становимся свидетелями проникновения постмодернистских тенденций даже в церковную или околоцерковную среду. Требования православной канонизации Василия Ивановича Чапаева (А.С. Пушкина, Иоанна Грозного, матери Терезы, доктора Гааза, "старца" Григория), чтение во время церковной проповеди статьи, опубликованной в "Известиях", члена Политбюро КПСС Александра Яковлева, агитация, предпринятая некоторыми священниками, голосовать, с одной стороны, за Г. Зюганова, с другой – за Союз правых сил, экстравагантные высказывания известного священника Георгия Кочеткова (о крещении плевками, о том, что Патриарх является неполным членом Церкви, поскольку не прошел катехизацию и т.д.) – разве не явления постмодернизма в чистом виде?
К сожалению, можно сейчас натолкнуться и на крайние проявления обскурантизма в отношении культуры. Недавно в Интернете появилась богословско-литературоведческая работа одного из послушников Оптиной пустыни, посвященная "Мухе-цокотухе" Корнея Чуковского, под названием "Сатанинская энтомология". В ней доказывается, что Комар – это образ антихриста, а Паук – образ Самого Бога, что в трех "крендельках", которые поедают "букашечки" вместе с чаем, зашифрована цифра 666 и т.д. и т.п. И все это – на 15 страницах компьютерного текста! Самый христианский по духу русский детский писатель объявлен чуть ли не сатанистом. Интересно, что нападки православного послушника в отдельных случаях совпадают с нападками Н. К. Крупской на Чуковского (положительное отношение к некоторым видам насекомых). К счастью, таких анекдотичных примеров все-таки в среде православных мало.
Александр Морозов:
Надежда Кеворкова постоянно и достаточно подробно поддерживает общественно-религиозную тематику в газете "Газета". С точки зрения журналиста, достаточно активно пишущего на темы религии и общества, существует ли конфликт между светской и религиозной культурой в современном мире? И как эта конфликтность должна отражаться в СМИ?
Надежда Кеворкова:
Здесь требуется пояснение. Я не столько пишу, сколько сдерживаю журналистов. Я им говорю: "Нет, этой темы у нас не будет"! У нас не было темы в связи с выставкой Тер-Огоньяна, и я думаю, что это моя большая победа. Долгое обсуждение этого эпизода среди журналистов, занимающихся христианскими темами, уже само по себе грустный показатель.
Такая выставка – совершенно ясный акт бесчинства. Ясно на что рассчитанный, откуда исходящий. Смешно, что достаточно неглупые люди так долго мусолят эту тему. Это первое. Второе, что это, безусловно показатель того, что Россия – страна не христианская, и в ней нет ни христианских ценностей, ни светских. Ни в одной другой христианской стране такая выставка была бы не возможна и реакция была бы другой. У нас в стране нет общества и у этого общества нет мнения. Эту выставку никто бы не заметил, если бы наши коллеги не расписали бы ее на всех мыслимых и немыслимых станицах и сайтах.
Теперь, о том, что касается отсутствия в нашей стране христианского общества и христианских ценностей. Они, прежде всего, проявляются в том, что христиане светские, христиане церковные или облеченные властью не реагируют на реальную боль, а реагируют только на нечто яркое. Вот Тер-Огоньян – очень яркий персонаж. На него мы все с удовольствием реагируем.
Мне стоило большого труда и моему главному редактору стоило большого мужества напечатать доклад, который большинство моих коллег подвергло сомнению. При том, что я знаю, что все в сообществе журналистов знали, что такой доклад существует, чему он посвящен и каково его примерное направление. Это доклад, подготовленный группой Кадырова и Абрамова, а не Зорина, как это было представлено в СМИ. Это доклад, подготовленный рабочей группой Госсовета для совместного заседания Совета безопасности, Госсовета и Комиссии по религиозным организациям. Доклад, в котором было сказано, что верующие являются угрозой для безопасности нашей страны, и перечислены по мере представления этой угрозы. Первыми были названы католики, вторыми протестанты, третьими сектанты и сатанисты, четвертыми мусульмане. Если первыми шли бы мусульмане этот доклад нигде не был бы опубликован и о нем бы никто бы не узнал. Это к вопросу о соотнесении христианской культуры и светской культуры в нашей стране. Светской культуры в нашей стране, позволю себе парадоксальный выпад, тоже не существует, потому что светский человек всегда уважительно относится к убеждениям другого верующего. В нашей стране предпринят беспрецедентный, несравнимый ни с чем антиисламский накат. Мы – христиане – этого не замечаем. В нашей стране происходят дискриминационные действия в отношении верующих. Мы христианские журналисты стараемся об этом молчать. Это трудно опубликовать. И мне это трудно публиковать, хотя я работаю в светской газете, но что-то мы пробуем делать.
Александр Морозов:
В России не все так плохо, т.е. у нас очень низкий уровень светской культуры и низкий уровень религиозной культуры, но если трезво сравнить нашу ситуацию, например, со Шведской, то в Швеции сейчас ситуация такая, что внутри Шведской Лютеранской Церкви 500 тысяч членов, как известно, не крещено вообще. До такой степени дошел "круг по интересам" в Шведской Лютеранской Церкви. И когда в 2000 году 30 летний процесс разгосударствления Шведской Церкви был завершен, и она отделилась от государства, то весь парадокс заключен в том, что большая часть некрещеных шведов-лютеран не нашли необходимых оснований выйти из состава Церкви по той причине, что они в ней родились, в нее не вступали и нет необходимости переставать платить налог, который они платят. Таким образом, религиозная толерантность запада имеет и свою обратную сторону, и мы как христиане и люди, наблюдающие за мировым культурным процессом это понимаем, что за 12 лет уровень толерантности в России не настолько вырос, как нам бы хотелось, но в то же время, та толерантность, которая существует там, где она очень высока, она имеет обратную сторону.
Теперь я хочу спросить Веронику Кравчук: на ваш взгляд, насколько адекватно в современных СМИ отражается реальная проблематика религиозной жизни и в каких-то глобальных проблемах, не только мировых но и российских.
Вероника Кравчук:
Круг моих научных интересов – мировой опыт взаимоотношения государства и церкви, правовой блок. Тема сегодняшнего круглого стола кажется мне очень интересной и актуальной сегодня.
Безусловно религиозная тематика оказывается сегодня, как и всякая другая, в поле социального заказа. Ситуация освящается очень часто не адекватно.
Кто-то в погоне за сенсацией освящает проблематику религиозную с определённых позиций, кто-то выполняет социальный заказ в расчёте на электорат. Я считаю, что адекватно ситуацию могут освящать люди, которые занимаются этим профессионально, по религиозной проблематике пишет кто угодно. Только в этом случае можно говорить о каком-то серьёзном подходе в средствах массовой информации о каком-то серьёзном подходе и о какой-то адекватной оценке происходящих событий.
Я считаю, что нужно проводить курс повышения квалификации не только для государственных служащих, но и для журналистов. Как человек может писать на религиозную проблематику, если он не знает элементарных вещей.
Если говорить о религиозной культуре сегодня, то бесспорным является тот факт, что в мировом масштабе по темпам роста новые религиозные движения идут на первом месте, затем идут протестантизм и ислам. Глубинными причинами этого является в целом трансформация сознания при глобализации, т.е. смена парадигмы и кризис понимания мира. Продолжается трансформация сознания в сторону взаимопроникновения традиций и культур, тяга к некоторому синкретизму.
Как можно привносить христианские ценности в современную культуру в современную жизнь с целью заразить ими молодёжь? Если использовать лапидарную лексику, нужны другие средства доставки, нужны другие технологии, нужно что-то современной, что могло бы зажечь интерес у молодёжи, которая тяготеет к этому. Возьмём, например, Шведскую Церковь, которая сейчас сделала крен в сторону отделения от государства. Что в целом представляет из себя Шведская Церковь? В самой Церкви существует клуб по интересам для молодёжи – с одной стороны это церковь, с другой и спортзал, и интернет-кафе, и что-то ещё, что привлекает туда молодёжь.
О. Валерий Степанов:
Позвольте возразить. Я учился один семестр в Дании, где схожая ситуация, всё есть и клубы, и интернет-залы, и детские сады, всё есть, есть социальная работа, есть уход за престарелыми, всё есть, кроме одного – в основе этого уже нет главного – христианской идеи!
Вероника Кравчук:
И все же я считаю, что для того, чтобы быть успешным сегодня на этом многоголосом рынке религиозных услуг, нужно быть более активным и более практичным, нужно идти в ногу со временем и идти в ногу с технологиями, для того, чтобы быть канкурентноспособным. Это моё глубокое убеждение.
Если говорить по поводу новых религиозных движений, я считаю, что их успех заключается в том, что они сегодня отвечают всем тем критериям, которые нужны для привлечения молодёжи. Они успешны, во-первых, потому что во главе стоит харизматический лидер, во-вторых, из вероучение носит эклектический характер. Привлечь в эту организацию можно человека с любыми мировоззренческими установками. Технологии, которыми они оперируют, отвечают сегодня времени.
Вторая часть. Основы православной культуры
Александр Морозов:
Теперь мы хотели бы кратко остановится на проблеме, которая очень бурно обсуждалась в последние полгода в российских СМИ и которая имеет прямое отношение к теме "христианстсво и светская культура". Речь идет об "основах православной культуры" в средней школе...
Надежда Кеворкова:
На мой, взгляд и на взгляд полутора десятков православных священников, которых я опросил, это оскорбительная для христианина книга. Она оскорбительна тем, что она обнажает мнимую или реальную пустоту нашей Церкви и нашего вероучения. Она ведь будет преподнесена и преподана детям. В таком виде христианство как та смоковница.
Когда вы открываете эту книгу, вы понимаете, что вам сейчас будут рассказывать о чудесах. Автор, не до конца уверовал, он ещё не твёрд в своей вере.
Церковь всегда хотела учить детей. Ей не давали учить детей. Вдруг, внезапно, такая возможность появилась. Почему никто не задаётся вопросом откуда это, почему проводится такая компания. Инициатива по всему спектру церковных проблем происходит не от Церкви.
Александр Щипков:
Опасность того, что учебники основ православной культуры будут напичканы либо идеологией либо лубком, – очень велика. И то и другое вредно. И если задуматься над сложившейся ситуацией, то становится очевидно, что кто бы не взялся писать учебник внутри Церкви или рядом с нею, то это будет иметь опасные результаты. Поэтому я сторонник того, чтобы учебник – если он необходим – создавался бы по инициативе государства, авторами, которых выбрало государство и под строгим контролем государства.
Ирина Языкова:
Пока мы не поймём, что такое "православная культура", где её граница, – о каких "основах" мы можем говорить. Кто её будет преподавать? Почему бы детям не преподавать вообще культуру, в которую будет интегрировано и православие. Дети должны знать, что кроме православия существуют и другие культуры. Оскорбляют не только чувства православных верующих, а православные верующие очень часто тоже оскорбляют чувства других людей, поэтому мы все всё время делаем то, что непотребно делать. Я совершенно согласна, что наша страна не только не христианская, но в обществе и культуры как таковой нет, потому что мы столько раз её разрушали, что сейчас совсем не понятно о чём говорить. Надо начинать с ликбеза, с азов вообще культуры, не только православной.
Александр Морозов:
Относительно "Основ Православной культуры". В России несомненно сегодня имеется национальная Церковь. В отличие от ситуации начала 90-х годов, когда у нас было так называемое многоконфессиональное государство и это была такая особая ситуация после коммунизма, в течение последних 15 лет , совершенно ясно, что Россия развилась в направлении государства с национальной церковью и проблема заключена в том сегодня, что между государством, обществом и Церковью этот вопрос не решен. "Основы православной культуры" попадают в поле этой неосмысленности.
Действительно, ОПК внедряется независимо от того, что писали в газетах. Рреальный процесс идет, у нас существуют целые губернии в которых это ОПК преподается, если не в ста, то в восьмидесяти процентов школ.
На мой взгляд, проблема заключена именно в том, что СМИ в течение 2002 года не смогли выйти на реальную проблематику этого ОПК. Вместо того, чтобы поставить вопрос о содержании этого курса, о том, что такое культура в этом курсе, о том насколько академические круги, филологи и историки, те академические круги, которые сочувствуют православию или не сочувствуют, как они оценивают содержание курса. Реально общество очень мало знало в течение этого года, и СМИ очень мало сообщило о том, какой реально процесс обсуждения, экспертизы тех или иных учебных пособий и курсов протекает: какие имеются колебания, в каких пределах можно или нельзя освещать вопросы вероучения, каким образом трактуются те или иные факты русской истории в этих учебных пособиях.
О. Валерий Степанов:
Я хочу сказать, что такие процессы идут. Зам министра образования сказал на последних рождественских чтениях, что министерство готово создать общественный совет, что существуют рабочие группы, что привлечены эксперты, он освятил ту работу, которая на протяжении полутора лет происходит в Министерстве образования. Просто эта работа не была известна обществу.
Александр Морозов:
Вопрос к о. Владимиру Вигилянскому. Что имеется в виду под словом культура в выражении Основы православной культуры ? В чем сегодня главные институциональные (политико-правовые) проблемы между Церковью и сферой культуры и как они должны решаться?
О. Владимир Вигилянский:
На первый вопрос отвечу маленькой историей. В 16 лет у меня была учительница английского языка, которая преподавала то ли в МИМО, то ли в институте военных переводчиков. Так вот она вела спецкурс "Ветхого и Нового Заветов" на английском языке. Советское атеистическое тоталитарное государство почему-то заботилось о наших разведчиках, дипломатах, переводчиках, чтобы они не выглядели полными идиотами на Западе. Государство понимало, чтобы быть культурным, надо знать Библию, не говоря уже об истории и отечественной культуре. А наше антихристианское лобби понимает дело так: какой ужас, если наши дети, живущие в "свободном" государстве будут понимать язык иконы, знать принципы архитектуры православного храма, понимать причины трагического раскола 17 века, рассуждать на темы христианской этики!..
Следующий вопрос. Меня очень порадовало в весьма кратком выступлении Патриарха на Рождественских чтениях призыв к мирянам создать Общественный совет по защите традиционной культуры. В последнее десятилетие церковная политика большей частью была направлена на строительство и восстановление порушенных храмов. И это правильно. Главное для христиан, чтобы совершалась Евхаристия – именно в ней заключается полнота Благовестия. Но сейчас уже пора думать и о социальном и миссионерском служении, и о культурной политике. Оказалось, что большое количество творческих деятелей (писателей, музыкантов, артистов, художников, работников кино и ТВ) открыто говорят о себе как о верующих людях. Только за последнюю неделю я по ТВ услышал об этом от кинорежиссера Балабанова, Мих. Козакова, Максима Шостаковича. Это люди культуры "первого ряда". К ним можно прибавить Н. Михалкова, А. Битова, И. Лиснянскую, О. Чухонцева, Леона Измайлова, Ю. Башмета, М. Захарова, В. Спивакова, Ю. Кублановского, А. Солженицына и многих других. Церковью эти люди совершенно не востребованы. Как не востребованы тысячи других менее известных деятелей культуры. Это очень большое упущение. Было бы неплохо, если бы Архиерейский собор РПЦ поставил вопрос о поддержке (пусть пока только моральной) провинциальной интеллигенции (музыкантов, писателей, художников, учителей, филологов), прозябающей в жуткой нищете, без какой бы то ни было помощи государства. Архиереи могли бы быть инициаторами в провинции художественных выставок, литературных конференций, музыкальных и поэтических вечеров, предоставляя хотя бы свои помещения для этих культурных акций.
© Фото портала "Религия и СМИ"
|
