Виталий Куренной Церковный постмодерн Западные права человека, конечно, возникли исторически. Но возникли они из универсальной интерпретации христианства Источник: Политический журнал "Декларация о правах и достоинстве человека" X Всемирного Русского Народного Собора и разъясняющее выступление митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла "Права человека и нравственная ответственность" вызвали множество откликов и комментариев. Во избежание недоразумений сразу нужно сказать, что этот документ – не позиция Русской православной церкви (которую может выразить лишь Поместный, а по некоторым вопросам – Архиерейский собор), а мнение религиозно-общественной организации. Поэтому переоценивать значение документа даже для самой РПЦ не стоит.
Мнения, понятно, разделились: кто видит в этом долгожданный ответ "русской цивилизации" ненавистному Западу, а кто – традиционное для РПЦ выполнение "госзаказа". В данном случае – заказа на идеологию, направленную против неправительственных и в первую очередь правозащитных организаций. Между участившимися рассуждениями высших лиц государства о собственной модели демократии, двойных стандартах, навязывании чуждых нам ценностей и содержанием "Декларации", действительно, наблюдается удивительная симфония. Понятно и возмущение правозащитников – пока они пытались бороться за права человека при советском режиме, представители РПЦ что-то помалкивали, а теперь, оказывается, незыблемо стоят за "ценность и достоинство" человека. Серьезно включаться в эту дискуссию едва ли, впрочем, продуктивно, тем более что сама акция имеет все признаки РR-кампании (митрополит Кирилл – председатель отдела внешних церковных связей Московского патриархата). Тем не менее сам документ и пояснения к нему весьма примечательны. Примечательны с точки зрения логики и состояния умов самых просвещенных представителей РПЦ. Во избежание недоразумений сразу, конечно, нужно сказать, что такого рода заявления РПЦ как авторитетнейшей организации в России необходимо всячески приветствовать. Более того, дефицит подобной активности – застарелый недуг РПЦ. Ясное заявление позиции по общественным и нравственным вопросам – заслуга, а не неуместное действие РПЦ. Применительно к этой позиции можно, разумеется, сразу занять формально-юридическую позицию, изобличить в антиконституционализме и проч. Но проблема, на наш взгляд, не в этом. Формальную неуклюжесть можно и извинить. "Юридизм", в котором столь искушен католицизм, явно не относится к сильным сторонам РПЦ. Справедливости ради добавим, что юридическую оценку обычно не вызывают выступления каких-нибудь политических резонеров или резонерствующих политиканов, еще более антиконституционные по своему характеру.
Проблема состоит в другом. Как патриоту мне, например, хочется, чтобы в России была процветающая экономика. И наука мирового уровня. И эффективное государство. А также – безотносительно к личной религиозности – церковь, которая выступала бы как церковь, то есть мудро, "как змии", и просто, "как голуби". К сожалению, до этого пока далеко. РПЦ явно надо срочно что-то делать со своей идеологией. Поясним это на одном примере.
После краха советского строя на постсоветском пространстве бурным цветом расцвел так называемый постмодернизм. Против него в западном варианте сказать ничего нельзя – умные люди занимаются изощренной интерпретацией, изобличая западный "фаллос-логоцентризм" в разных его проявлениях. Например, Жак Деррида известен своими разоблачениями Декларации независимости США, в которой он изыскал разного рода "европоцентристские" предрассудки. Почему постмодернизм бурно расцвел именно у нас в 1990-6? Объяснение простое: релятивизм. Марксизм – это исторически релятивистская концепция. Согласно релятивизму, нет ничего универсального, все относительно (например, относительно классовой позиции). Постмодернизм в этом отношении наследует марксизму, но более радикален. Например, ошибается тот, кто думает, что есть универсальные научные нормы. На самом деле все они представляют собой определенную социально-дискурсивную и властную практику, привязанную к контексту своего появления. Из "Декларации" и комментариев к ней следует, что постмодернизм и релятивизм пустили глубокие корни в умах публичных церковных деятелей. Они тоже наконец узнали, что права человека – это изобретение западного рационалистического Просвещения. А раз так, то наше дело – сторона, можем и свои придумать.
Но релятивизм, коль скоро вы его впустили в свою логику рассуждений, вещь обоюдоострая. Например, в русле той же логики можно сказать, что православный символ веры – это такие же происки иностранных держав, как и права человека. Потому что он возник не на территории России, да и, заметим, появился в те времена, когда РПЦ еще и в проекте не было. Напротив, в XVII в., на момент формирования современной доктрины прав человека, Российская империя уже была – культурно, экономически и т. д. – частью Европы. Императрица Екатерина II даже состояла в переписке с виднейшими деятелями европейского Просвещения, ею, кстати сказать, восхищавшимися. Так что с этими происками – в сравнении с иноземными корнями РПЦ – все более или менее чисто и даже документировано. Можно пойти и много дальше, например поднять вопрос о гражданстве товарищей, документировавших божественные заповеди, по которым нам предлагается строить жизнь свою. Можно ведь и поинтересоваться: а как с интересами нашей текстильной промышленности соотносится такая вот заповедь: "Я Господь [Бог ваш]. Уставы Мои соблюдайте; ... в одежду из разнородных нитей, из шерсти и льна не одевайтесь" (Левит 19:19)?
Это, конечно, карикатурное рассуждение, но логика его соответствует логике комментариев к "Декларации". В результате возникает самопротиворечие, поскольку одновременно "Декларация" является антирелятивистской, настаивая на существовании "вечного нравственного закона". Из "западной" элементарной логики известно, однако, что наличие противоречия сводит информативность текста к нулю. Получается чистое сотрясение воздуха. А если говорить серьезно, то, коль скоро православная церковь, как и всякая "приличная", решила выступить против абортов, эвтаназии и проч., то не нужно забывать, что пуще абортов ей следует остерегаться релятивизма, тем более исторического и цивилизационного.
Западные права человека, конечно, возникли исторически. Но возникли они из универсальной интерпретации христианства, христианского понимания человека, для которой нет, как известно, ни эллина, ни иудея. И отказываться от этого универсализма – отнюдь не христианское дело. Бороться с двойными стандартами эффективно можно, используя их универсальный потенциал, а не путем умножения самобытных деклараций.
24.04.2006
|
