Поломал сценарий Писатели и философы о Василии Розанове Источник: НГ-exlibris Исполнилось 150 лет со дня рождения Василия Розанова. Мы задали писателям два вопроса: 1. Что такое "Василий Розанов"? 2. Кого из наших современников, на ваш взгляд, можно назвать продолжателями розановских традиций?
Дмитрий Галковский, публицист, философ
1. Розанов дал образ и способ освобождения от идеологической неправды любой степени и глубины. В конечном счете этому посвящено творчество Солженицына, но провинциальный ад полуазиатской деспотии это ничто по сравнению с идеологическим прессингом европейской культуры XIX века. Розанов для меня великий освободитель, "разрыватель пут", вроде Лаокоона, совершающего невозможное и разрывающего ядовитых гадов. Это человек, который ПОЛОМАЛ СЦЕНАРИЙ.
2. В 80-е годы я видел несколько десятков советских 6Е-зумов, "капающих" под произвольно выбранных персонажей русской и мировой культуры. Кроме "Соловьевых", "Ильиных", "Гегелей", "Платонов" и т.д. среди них наблюдалось два-три "Розанова". Самый трогательный среди них чудак-библиофил Сукач. Пожалуй, из-за наивности, увлеченности
Серебряным веком, внутренней замкнутости ему удалось достичь некоторой степени тождества с русской культурой. Разумеется, я имею в виду не образ Розанова, а образ "чудака-библиофила".
Вообще же русские молодая периферийная нация, и с традициями у них не очень. Так что, может, и к лучшему, что "РРФ" (русская религиозная философия) не имела никакого продолжения. В этом и сказалась русская традиция традиция вытирания детских ног о родительские спины. В этом смысле протей-Розанов был традиционен и будет традиционен в русской культуре всегда.
Алексей Варламов, писатель, лауреат премии Солженицына
1. Розанова я очень люблю и перечитываю так часто, как, пожалуй, никого. Но вот дать ему определение... Его ведь многие и очень проницательные люди пытались определить Блок, Пришвин, Ремизов, Гиппиус. Причем люди, которые его знали. Блок писал ему в письме: "Великая тайна, а для меня очень страшная, то, что во многих русских писателях (и в Вас теперь) сплетаются такие непримиримые противоречия, как дух глубины и пытливость, и дух... "Нового времени". Пришвин оставил замечательную запись: "Розанов послесловие русской литературы, я бесплатное приложение. И все..." Что тут добавишь? Но если все-таки добавлять, я бы так сказал: в Розанове было что-то карамазовское, беспокойное, бескрайне широкое. (Не случайно он на Апполинарии женился.) Он был одновременно и Алешей-молитвенником, и Иваном интеллектуалом и провокатором, и Митей, горячим, страстным, и Федором Павловичем сладострастным... Только Смердяковым не был, потому что никого не убивал и Россию любил какая она есть и никакому Наполеону ее бы не отдал. А как он о Государе замечательно написал: "Я знаю, что правление его было ужасно, и ни в чем не оправдываю его. Но люблю и хочу любить Его. И по сердцу знаю, что Царь вернется на Русь, что Русь без Царя не выживет". Весной семнадцатого никто этого не понимал. А еще была в его биографии поразительная страница: он единственный из русских писателей (за исключением Клюева разве что) восторженно писал о Григории Распутине. Не иначе что-то родственное чуял.
2. Никого. Сузился русский человек.
Людмила Сараскина, литературовед, исследовательница творчества Достоевского
1. Розанов, став в 1917-1918 гг. свидетелем крушения надежд
Достоевского на земное счастье народа-богоносца, увидев сбывшееся апокалипсическое пророчество о стране, захваченной бесами, довел до последней крайности все напряжения мысли своего предшественника. Знаток и толкователь Достоевского, один из самых оригинальных и отважных русских философов, Розанов сам представал воплощением того самого "человека Достоевского", по которому можно изучать строй русской души и истоки русской трагедии.
Того самого "человека Достоевского", который, как Иван Карамазов, мог написать "Геологический переворот", "Легенду о рае" или "Поэму о великом инквизиторе". "Апокалипсис нашего времени" Розанова стоит в том же ряду гениальных сочинений: будто сам Достоевский водит пером, сочиняя ЗА своего трагического героя эпический плач и проклятия неведомому Богу над разрушенной Россией, создавая ДЛЯ Розанова его изумительный стиль, происходящий то ли от Кириллова, то ли от Ставрогина, то ли от старика Карамазова.
2. РОЗАНОВ НЕСРАВНЕННЫЙ не имеет и, по-моему, не может иметь никаких продолжателей. Наш современник, который косит под Розанова, не имеет и десятой доли его отваги, его безоглядности, его дерзновенности.
Метафизика Розанова конкретна, чувственна, плотоядна, домашняя, а современник норовит стать бульварным секс-символом, засветиться в ящике и получить Букера. Розанов сводит счеты с Церковью, с Богом, со Христом, но как беспредельно любящий их человек, любящий нутром, потрохами. А современник Бога не знает, и только позирует со свечкой раз в год ("позиционирует" веру). Какая уж тут метафизика. Какая уж тут чувственность...
Сергей Самсонов, прозаик
1. Розанов проще всех умеет выражать сложные, наиболее важные и основополагающие вещи: к примеру, Бог есть, потому что есть кленовый лист, бабочка, паутина, белый гриб все это художественно и является картиной, "прежде чем быть взятыми на картину". Розанову, кроме русских и русского, ничего по-настоящему не интересно. Розанов один из немногих, кто не пошл в своем патриотизме, патриотизм для него привычное и естественное телодвижение, потому что начинается он с грибной лавки в чистый понедельник. Розанов этическое противоядие "либерализму", "протестантской этике" с их бесконечным яканьем и возвышением маленькой частной личности, частного лица. Розанов первым объявил литературу метафизически постыдным занятием духовной проституцией. По Розанову, каждый приличный отечественный литератор выверяет себя на самолюбование и стремление тем "приторгнуть", чего никому показывать нельзя... Розановская интонация, "музыка", "прием" оказались очень соблазнительными в плане подражания, "подкупающими своей простотой". Но подражать ему, повторять его, быть таким же, разумеется, невозможно.
2. Многие поспешили объявить главным наследником Розанова Дмитрия Галковского, да и сам Галковский говорил о тесной связи, но Галковский не теплый, не сексуальный и слишком хочет быть властителем дум.
11.05.2006
|