Владимир Пудов Ученые против священнослужителей Письмо академиков против клерикализации государства и общества вызвало бурную дискуссию. Снова, как и в отношении к преподаванию Основ Православной Культуры, общество разделилось на два непримиримых лагеря. Да, собственно говоря, письмо академиков есть переход от частного случая введения ОПК к всеобщему противопоставлению Церкви и общества, к требованию к властным структурам оградить общество от Церкви. Такие настроения в обществе, достаточно широко распространенные, в том числе и среди тех, кто называют себя православными, не могут не тревожить. И в первую очередь это вызвано тем, что в России до сих пор нет гражданского общества, да и, наверное, за всю историю страны его в ней никогда и не было. Периодически его зачатки появлялись, но быстро сходили на нет. Сегодня граждане России только пытаются учиться жить в гражданском обществе и, вероятно, плохо понимают, что это такое. Отсюда, наверное, и такие письма к Президенту.
Никогда не были в России независимыми и Церкви – они всегда находились под государственным контролем и руководством, официальным или неофициальным. В Русской Православной Церкви взаимоотношения между государством и Церковью нашли свое отражение в богословии в виде концепции симфонии государственной и церковной власти. Но реально симфонии, наверное, никогда не было, а было руководство со стороны государства всем и вся.
Какова же роль верующих и Церкви в построении гражданского общества? Иначе говоря, как они могут и должны ли влиять на процессы, происходящие в обществе? Для многих из нас, на подсознательном уровне, государство и гражданское общество представляется одним и тем же, хотя понимание того, что это не так, понемногу приходит. И здесь очень важно не удариться в другую крайность. Не начать противопоставлять себя государству, замкнувшись только в личной жизни. Наверное, это тоже не путь для построения гражданского общества. Хотя современное общество больше ориентировано на индивидуальную личность, чем на самоё себя в целом.
Мне кажется, вообще нужно постараться понять, что есть гражданское общество для России, и есть гражданское общество в Западных странах. Скорей всего, это совсем не одно и то же.
Русская Православная Церковь приняла социальную концепцию. То же сделали и некоторые другие Христианские церкви. РПЦ приняла даже 10 заповедей предпринимателя, которыми ему предлагается руководствоваться в своей деятельности. Так что попытки найти свое место в обществе Церковью ведутся, и, будем надеяться, что это приведет к положительным результатам.
Что это за место? Может ли Церковь принимать участие в политической жизни? Традиционное мнение отвечает на этот вопрос отрицательно, т.к., во-первых, политика – это "грязное дело", а, во-вторых, политические партии разделяют людей на группы, нередко враждующие друг с другом и отстаивающие свои узкие интересы. Задача же Церкви заключается в том, чтобы служить всем людям, независимо от их политических убеждений. В то же время Церковь существует не в вакууме. Люди, составляющие ее, живут в обществе и являются частью этого общества, а потому не могут считать себя отделенными от внешнего мира.
Проблема органичного взаимодействия Божественного и человеческого в общественной жизни до сих пор остается нерешенной. Между тем принципиально важно найти между ними некий баланс, который обеспечил бы жизнеспособное развитие человека и общества. В Библии сказано: "Царство Моё не от мира сего" (Ин.18, 36). В этом смысле между религией и Церковью, с одной стороны, и обществом и государством, с другой существует, казалось бы, непреодолимый барьер. Сама по себе религия представляет собой направленность к Божественному, неземному. В то же время, она реально существует здесь, на земле. Протестантский теолог двадцатого столетия Д. Бонхоеффер (1906-1945) писал: "Едва ли есть чувство, дающее больше радости, чем ощущение, что можешь приносить какую-то пользу людям. При этом главное вовсе не в количестве, а в интенсивности. Ведь в конце концов именно человеческое отношение и есть самое главное в жизни... Сам Бог дает нам возможность служить ему в сфере человеческого. Все остальное приближается к "гордыне"..." ("Сопротивление и покорность").
В этой связи важное значение приобретает вопрос о взаимоотношении государства и человека. В своей энциклике "Rerum Novarum" 1891 года Папа Лев XIII сказал, что человек древнее государства. Действительно, люди жили обществами многие тысячи лет, прежде чем создались государства как форма общественной жизни человека. Понятие "государство" включает в себя не только существование власти над человеком и обществом, но и сосредоточение многих отправлений общественной жизни в руках немногих. Вместе с тем, мы, как верующие, исходим из того, что в каждом человеке есть образ Божий. Библия говорит: "И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их" (Быт.1:27). И в этом смысле все люди равны и одинаково свободны. Не для того Бог наделил человека свободой, чтобы люди отнимали ее друг у друга. Если власть перестанет служить своему народу, то она теряет установленное Богом моральное право своего собственного существования. И тогда опорой этой власти становится только грубая физическая сила.
Краеугольным камнем взаимоотношения человека и государства является служение. Но не человек, не гражданин должен служить государству, а государство – своим гражданам. Все, что требуется от государства, – создать условия для раскрытия образа и подобия Божия в каждом человеке, т. е. создать необходимые условия для достойной жизни людей, обеспечить им свободу выбора.
Оптимальное государственное устройство должно, с одной стороны, обеспечивать человеку возможность свободного развития, а, с другой, ограничивать зло, проистекающие из двойственной природы человека. Ведь, с одной стороны, человек создан по образу и подобию Божию, призван к шествованию по благой стезе Божией (именно в этом и заключается конечный смысл земного бытия).
В то же время, человечество не лишено первородного греха и его последствий и, вследствие этого, способно двигаться в противоположную сторону – ко злу. Что касается добра, то все, что способствует ему прямо или косвенно, имеет явную религиозную ценность. Что же касается зла, то история развития человечества наглядно доказывает, что безусловному запрету следует подвергать лишь явные его проявления, такие как воровство, насилие, убийство. Любые попытки полностью искоренить зло всегда приводили к еще большему злу. Поэтому во всех областях регламентации жизни общества за цель следует принимать не абстрактное понятие высшего блага, а наименьшее зло в обществе. Из этого нужно исходить, говоря о фундаментальных правах и свободах человека в нашем обществе. Некоторые ограничения в свободе слова и еще больше в свободе действия должны существовать. Государство должно нести контролирующую функцию, но таковая применяется исключительно по отношению к внешним проявлениям деятельности человека, включая соблюдение его гражданами очевидных и однозначных истин, выраженных еще в ветхозаветных заповедях: не убий, не укради. Внутренняя же жизнь человека, его убеждения, его вера не должны контролироваться государством. Не должно быть никаких ограничений свободы мысли, совести. Естественной границей свободы одного человека может считаться только свобода другого человека и ничто другое.
Забота о людях является неотъемлемой частью служения Церкви, как написано: "... так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Мф.25, 31-46). Но Церковь должна помнить о том, что заботиться о слабых можно не только путем личной или организованной благотворительности, но и путем принятия соответствующих законов. И здесь Церковь не только может, но и должна высказать свою общественную позицию. Необходимо понимание не только благотворительной, но и законотворческой деятельности, как формы христианского служения, как любви, выраженной на уровне общества. Поэтому наш христианский долг активно участвовать в общественной жизни, в том числе и через законотворчестве, реализуя в таковом Божественное видение мира и систему ценностей, преподанную нам Христом. Это непросто. Большинство не захочет понимать нас, потому что ценности мира и ценности Христа слишком сильно различаются. Поэтому мы не можем следовать за каким бы то ни было отдельно взятым человеком, за какой бы то ни было отдельной партией. Мы можем следовать лишь за Христом и за Истиной, открытой Им через Писание. Конечно, Церковь не может определять, какие научные теории истинные, а какие ложные. Это дело самой науки. Ученые изучают мир сотворенный Господом, строят свои гипотезы, теории. Периодически их опровергают и выдвигают новые. И не надо верующим спорить с этими научными теориями, отстаивая, как правило, старые научные теории которые они почему-то принимают за Божественное Откровение. Вера может и дает для человека ответ на другой вопрос, на который не может дать ответ наука, что есть добро, а что есть зло.
|
