Евгений Никифоров "Наша задача – не спорить с чужими, а собирать своих" Источник: Правая ру Правая.Ру: Евгений Константинович, в Ярославле скоро будет проходить XII Международный фестиваль православных кино-, теле – и радиопрограмм "Радонеж", посвященный, в основном, православной телевизионной документалистике. Скажите, для фестиваля акцент на документальное кино принципиален?
Евгений Никифоров: Да, это принципиальный пункт. Мы ориентируемся больше на документальное кино, хотя есть и несколько привезенных художественных картин. Но в первую очередь – это телевизионная документалистика. Фестиваль "Радонеж" проводится с 1995 года, мы уже проводим 12-й фестиваль. Это означает, что мы его проводим уже в новом тысячелетии. Все очень изменяется, в том числе и наша общественная, церковная жизнь. Мы начинали в одном веке, сейчас существуем уже в другом. Развитие нашего общества идет очень бурно. Наша Церковь действительно расцветает, она возрождается. Это уже не просто слова, это реальность, которую мы видим. И наш фестиваль реально свидетельствует об этом. Дело в том, что фестиваль "Радонеж" – это, прежде всего, фестиваль документального кино и тележурналистики. А документальное кино происходит от слова "документ", который запечатлевает, свидетельствует о чем-либо. Церковная жизнь невероятно богата и многообразна, и по ней мы все можем убедиться в том, что реально существует Церковь, реально существуют православные христиане, есть люди не по имени, не по слову, а по сути своей христиане. Существуют старцы, существуют люди, которые в своей жизни исполнили заповеди Христовы, или старались это сделать, по крайней мере. Есть люди, которые творят дела милосердия, которые исполняют дела подвига поиска правды в мире и так далее. Фестиваль "Радонеж" – это очень радостное событие, которое в нашу эпоху кипящих общественно-политических событий, которые призваны будировать и алармировать общество, призвано обращать взор людей к островкам духовного спокойствия. Фестиваль свидетельствует о том, что мы можем быть более или менее спокойны.
– Откуда это спокойствие в нашем неспокойном мире, где казалось, вес мы находимся постоянно начеку?
– Спокойны мы почему? Потому что наш народ так или иначе возрождается. Здесь бы я хотел сказать пару слов о том злосчастном "письме академиков", и мне не столько с ними хочется полемизировать, сколько их поддержать. Дело в том, что академики действительно увидели некое явление. Точнее даже не увидели, а почувствовали, но совершенно неверно его описали, трактовали и назвали – "клерикализация общества". Но послушайте – в одной только Москве полторы тысячи клириков на 15 млн. человек. Даже если бы они лопнули от желания "клерикализовать" общество, так извините, это было бы невозможно никаким образом. Речь идет не "клерикализации", а о нормальном духовном возрождении нашего народа. Сам народ испытывает реальную потребность в Слове Божьем. И вот эту реальную духовную потребность "академики" ощущают по-своему.
– Можно ли сказать, что академики увидели в возрождении Церкви некий системный фактор?
– На самом деле речь идет не о системном факторе, а об органическом процессе, когда духовные поры у народа начинают вновь открываться. Да, академики приняли этот процесс за системный фактор, как некий политический проект, который спущен кем-то сверху для каких-то политических целей. Партийное мышление проявляется здесь совершенно очевидно. Но то, с чем они столкнулись – это религия, это совершенно естественная, органическая часть жизни общества, каждого человека. Не все религиозные люди, но каждый во что-то верит. Одна вера остается в виде некоего дикого невозделанного поля и люди начинают верить в летающие тарелки, в Кришну и прочие суеверия. А есть вера, которая есть культура. Есть люди и институты, которые воспитывают эту культуру. И наша Церковь как раз и есть один из таких институтов, который воспитывает религиозное чувство в человеке. Разумеется, в этом институте есть свои профессоры, доценты, старшие и младшие научные сотрудники. Но не пустить этот институт в общество будет означать, что в таком случае общество будет обречено на дикость, на религиозное варварство. Речь здесь не идет об оппозиции "вера-атеизм", а том, что у нас будет – религиозная культура или религиозное варварство. Поэтому наш фестиваль отражает документальный факт, что эта культура есть, что есть духовное возрождение. Есть самодеятельность народа в этом направлении – люди сами, бескорыстно занимаются детскими лагерями, делами милосердия, созданием приютов, богаделен, собирают гуманитарную помощь. То есть, бедные помогают бедным. Фестиваль – очень яркое свидетельство всему миру, что Церковь есть, что она существует.
– Не секрет, что атмосфера нашей Церкви очень сильно изменилась со времени 90-х годов с их очень неспокойным чувством времени, балансирующим на грани болезненной религиозности. Но поколения в Церкви все же сменились, ждали мы этого или не ждали. Можно ли сказать, что дух фестиваля отражает новые реалии, в которых оказалась Церковь?
– Я думаю, что и раньше тележурналисты обращались к положительным явлениям в Церкви, и гораздо в меньшей степени обращали внимание на нечто критическое, острое публицистическое, занимаясь, скажем так, церковной апологетикой. В этом отношении большой разницы между нашим временем и 90-ми годами нет. Но есть разница в другом. В первые годы на фестивале документальная тележурналистика вырабатывала язык православной теле-проповеди, потому что тогда была масса тривиальности. Все снимали одно и об одном и думали, что это как раз и нужно: девочка со свечкой, колокольный звон, умилительная матушка, золотые купола, позолоченный иконостас, в общем – такое благолепие церковное. Конечно, все это хорошо и это нужно показывать, потому что это наше достояние. Но это показали раз, показали два. А на третий раз что показывать? Поэтому наша задача была показать, что есть православное документальное кино, что такое православная тележурналистика. Это – все явления жизни, все явления мира, но увиденные глазами православного человека и осмысленные им. Вот это осмысление показывает не только большую глубину, но и большую убедительность языка православных тележурналистов. Шел процесс поиска этого языка теле-проповеди. Сейчас этот язык найден, выработан; сформировались блистательные профессиональные православные тележурналисты.
– Насколько широка география фестиваля?
– География фестиваля очень велика – от Москвы до самых до окраин. Сейчас задача у нас другая – собрать лучшие фильмы и дать им ту аудиторию, которую они достойны. Потому что даже центральные телеканалы снимают великолепные крупнобюджетные православные фильмы, например, фильм Алексея Денисова "Суворов". Или "Русская Австралия". Это удивительные, замечательные фильмы, которые дорого стоят, великолепно сделаны. Но кто их видел? Практически никто. Потому что наши телеканалы хоть и принадлежат государству, в реальности работают как коммерческие негосударственные структуры. И они зависят от этих пресловутых рейтингов, от рекламы, от зрителя. А реклама, прежде всего, обращена к самой широкой аудитории. То есть, качественные православные фильмы обречены быть показанными либо глубоко за полночь, либо ранним утром, когда все еще спят. Иными словами, нашей задачей является еще и то, что все эти фильмы увидели как можно больше зрителей через видеопродукцию, кабельные каналы, интернет-телевидение. Чтобы те, кто ищет знания о нашей Церкви, информации о нашей Вере, могли все это найти.
– Сильно ли, на Ваш взгляд, изменилась либеральная тележурналистика с 90-х годов? Нет ли здесь очевидного парадокса, когда одни и те же люди, в сущности, сидят "на кнопке" и тогда и сейчас?
– Парадокса здесь особого нет, потому что я с этими либеральными журналистами дела как раз и не имею. Мы сотрудничаем с такими серьезными профессионалами, как Аркадий Мамонтов, Михаил Леонтьев, Алексей Денисов и многими другими. Это очень крупные и серьезные журналисты и таких очень много, на самом деле, может быть, не афиширующих свою религиозность, но подходящих к своей работе серьезно и ответственно. И наша задача – не полемизировать с людьми, которые не наши, не были нашими или ушли от нас, а собирать своих. Это цель фестиваля – чтобы эти люди были увидены, услышаны и оценены своими единомышленниками.
– Но все же есть ли перспективы показа этих фильмов на федеральных телеканалах?
– Пока существует это рейтинговое коммерческое телевидение, пока оно так устроено, как в России, эта задача бесперспективна. Но нужно посмотреть, как с этим дела обстоят на Западе. Там качественное документальное кино можно увидеть в самое рейтинговое время. Дело в том, что там рейтинги не плод коммерческого заказа, а результат достоверности и реальности. У них там счетчики встроены даже в пульты телевизоров. А у общества всегда есть потребность видеть интеллектуальное качественное телевидение. У нас же в России до сих пор варварское телевидение. Конечно я не за то, чтобы его считать абсолютно плохим. Есть хорошие передачи. Но на Западе современное телевидение существует достаточно давно, а мы только относительно недавно оказались в современных условиях – всего каких-то 15-20 лет назад. А они в постоянной конкурентной борьбе выработали иммунитет, противовесы какие-то. Какая сейчас самая качественная документалистика на свете? Это ВВС, их каналы типа "Дискавери" и т.д., которые происходят по качеству все, что мы имеем. Есть прекрасный французский канал "Art". Но, несмотря на то, что у них, казалось бы, есть такое качественное телевидение, нигде в мире, как в России, не снимается такого количества документального кино и телепередач, посвященных духовной теме. Ничего подобного в мире нет. Россия действительно в этом отношении – свет миру. Там даже нет фестивалей, даже небольшого круглого стола, посвященного религиозной теме. Эта тема вымыта из западного телевидения почти что полностью.
– Какие фильмы и какие авторы на фестивале наиболее яркие и заметные?
– Поражает, во-первых, сам охват авторов. Например, в фестивале участвует Кшиштоф Занусси, который снял потрясающий фильм о раннем христианстве, о паломничестве в древний Рим, Вечный город неразделенной еще Церкви. Есть фильмы Никиты Михалкова и Ираклия Квирикадзе и других очень серьезных авторов. Конечно, это гранды национального кино и с ними равняться очень сложно региональному кино, так что у нас будет отдельная номинация для авторов регионального уровня, потому что они располагают другими средствами, чем центральные каналы. На этом фестивале мы изменяем формат и идем в народ, мы будем стараться, чтобы эти фильмы были увидены, чтобы они нашли свое место на полке воскресной школы, у миссионера, который работает с военными, с врачами, с заключенными, с молодежью и т.д. Все фильмы – разные, для разной аудитории, о разном говорят. Что еще интересно – впервые спонсором у нас выступает не какая-то коммерческая организация, а культурный православный центр. Это культурный центр "Русская неделя" из Тюмени, который профессионально занимается благотворительностью, создали духовно-просветительский центр и т.д. Это вообще очень приятно, когда ты не исполняешь задания каких-то толстосумов, а имеешь дело с единомышленниками, которые понимают и поддерживают тебя.
– Молодые таланты есть на фестивале?
– Да, постоянно такие таланты открываются. Это и режиссеры и авторы. В чем вообще самый успокоительный и обнадеживающий фактор нашего фестиваля? В том, что это уже какая-то обыденность. Если раньше, когда мы открывали первый Конгресс православной прессы в 2000 году или открывали в 1995 году фестиваль "Радонеж", нам казалась, что все это было авантюрой. Ну где в 1995 году возьмутся эти самые "православные журналисты"? А приехало 50-60 человек со всей страны, что уже было немало. И радость узнавания, что где-то есть люди, которые где-то то же самое делают, была огромной. А сейчас эта радость еще больше, потому что это братское общение стало обыденностью.
С председателем Православного братства "Радонеж" Евгением Никифоровым беседовал Дмитрий Данилов
|
