Иерей Владимир Хулап, клирик храма св. равноап. Марии Магдалины г. Павловска Религиозное воспитание в христианской перспективе XIV богословские собеседования представителей
Русской Православной Церкви и
Евангелическо-Лютеранской Церкви Финляндии
Санкт-Петербург, 18-24 сентября 2008 г.
Прошедший 24-29 июня 2008 г. Архиерейский Собор Русской Православной Церкви дал следующую оценку современным реалиям и приоритетам церковной жизни: "Значительно увеличилось число приходов, монастырей и духовных школ. Строятся и восстанавливаются храмы. Отмечая эти достижения, Собор одновременно считает необходимым скорректировать направления и приоритеты церковного возрождения таким образом, чтобы больше внимания уделялось духовному измерению церковной жизни, просвещению и воспитанию народа Божия, православному свидетельству в современном мире... Собор полагает необходимым продолжить общецерковное осмысление роли образования в жизни Церкви и общества" [1]. Тем самым обсуждение в рамках XIV богословских собеседований представителей Русской Православной Церкви и Евангелическо-Лютеранской Церкви Финляндии вопросов христианского образования должно способствовать лучшему пониманию общих задач и проблем, стоящих перед нами в этой области.
В основе православного взгляда на образование и воспитание [2] находятся фундаментальные положения христианской антропологии. Христианство рассматривает человека не как случайный биологический продукт эволюции или "социальное животное". Человек – это уникальное духовно-телесное творение Божие, созданное по Его образу и подобию и предназначенное для общения с Ним (Быт. 1,27). Потеряв в результате грехопадения эту целостную и гармоничную связь с Богом, он одновременно стал неспособен к подлинному общению с другими людьми и к ответственному отношению к окружающему творению. Бог воплотился для того, чтобы восстановить эту разрушенную связь, делая нас "причастниками Божеского естества" (2 Пет. 1,4) и призывая к святости, к тому, чтобы в нас "изобразился Христос" (Гал. 4,19). Тем самым христианское образование стремится к раскрытию образа Божьего в человеке, а его целью является формирование надлежащих связей человека с Богом, с его ближними и окружающим миром в рамках целостного и гармоничного развития личности. В таком широком понимании процесс образования и воспитания продолжается всю человеческую жизнь. Однако основания для подлинного раскрытия и самореализации человека закладываются именно в детском и юношеском возрасте, когда происходит формирование личности.
"Наследие от Господа – дети; награда от Него – плод чрева" (Пс. 126,3). Тем самым каждый ребенок (в том числе и нерожденный) с христианской точки зрения обладает безусловной ценностью как дар Божий. Этот дар обязывает перед лицом дарующего Бога родителей и тех, кому вверено попечение о детях, к заботливому и ответственному отношению к ним. Ответственность за воспитание распространяется и на Церковь, попечению которой вверены "все народы" (Мф. 28,19), в том числе и подрастающее поколение страны, в которой она осуществляет свое пастырское служение. Поэтому стремление Церкви к активному участию в образовательном и воспитательном процессе вытекает из ее сущности; она осознает свою ответственность перед Богом, подрастающим поколением и всем обществом, стремясь исполнять свою задачу в той или иной форме.
Мы видим, что в Евангелии Христос называется "учителем" (Мф. 8,19), а Его апостолы – "учениками" (Мф. 5,1); тексты же Нового Завета не только возглашают Благую весть, но содержат в себе научение, увещание, наставление. Однако речь идет не просто об интеллектуальном знакомстве с вероучительными истинами и этическими предписаниями, но об изменении образа жизни верующего в соответствии с заповедями Христа. Такая связь между научением (образованием) и реализацией усвоенного в жизни (воспитанием) ярко выразилось в системе раннехристианского катехумената. Согласно "Апостольскому преданию" (ок. 215 г.), авторство которого приписывается св. Ипполиту Римскому, после трехлетнего периода наставления в христианской вере на предкрещальном "экзамене" епископ спрашивал кандидатов ко крещению именно о реальных плодах, которые катехумены принесли в своей жизни: "Когда будут определены намеревающиеся принять крещение, пусть исследуется их жизнь: жили ли они честно, пока были оглашенными, почитали ли вдов, посещали ли они больных, совершали ли добрые дела?" (гл. 20). Известный богослов и педагог прот. В. Зеньковский (1881-1962), председатель педагогического кабинета в Парижском Свято-Сергиевском Православном богословском институте, говоря об этой неразрывной связи веры и жизни, указывал: "Религиозная функция нам дана как изначальная сила души, но лишь в духовном делании, в духовной жизни она находит для себя питание и применение". Истинное христианское воспитание делает человека способным к самостоятельной и ответственной жизни. Оно должно не принуждать, но побуждать к вере и приглашать к деятельной любви, способствовать формированию внутренней стабильности и социальной идентичности человека, сообщать основополагающие жизненные ориентиры, учить ответственной жизни в обществе.
Образование как процесс передачи традиции
Процесс образования и воспитания представляет собой процесс передачи традиции мировоззрения, этики и образа жизни. О такой связи поколений как основном источнике передачи опыта веры мы читаем уже в Ветхом Завете: "Что слышали мы и узнали, и отцы наши рассказали нам, не скроем от детей их, возвещая роду грядущему славу Господа... Он положил закон в Израиле, который заповедал отцам нашим возвещать детям их, чтобы знал грядущий род, дети, которые родятся, и чтобы они в свое время возвещали своим детям, возлагать надежду свою на Бога и не забывать дел Божиих, и хранить заповеди Его" (Пс. 77,3-7). Данный процесс превосходит узкие границы передачи традиции от одного поколения к другому, выводя ее на совершенно иной уровень, где бытие индивидуума и общества осмысляется как существующее перед Богом между прошлым ("воспоминание) и будущим ("исполнение").
Воспитание в рамках традиции является серьезным вызовом для сегодняшнего христианства, поскольку понятия "традиционный" и "традиционность" в либеральном обществе стали объектом критики или даже насмешки, вызывая широкую гамму чувств неприятия, простирающуюся от скрытого индифферентизма или скептицизма до открытых революционных попыток ее свержения. Более того, в рамках рационалистического общества потребления, культурной и экономической глобализации мы наблюдаем попытку всемирной и всеобъемлющей ревизии традиций и традиционных ценностей, что отражается и на системе образования.
Однако традиция представляет собой один из фундаментальных принципов развития всего человечества. В отличие от инстинктивного зоологического подражания она созидает из разрозненной группы цивилизацию и культуру, поэтому связь цивилизации и традиции является основополагающей и неразрывной. Одновременно традиция – это имманентный инструмент самосохранения и дальнейшего развития общества, поскольку сила традиции была и остается гарантией преемственности, надежности и дальнейшего развития. Полного отказа от традиции не существует и не может существовать – за исключением полного разрушения цивилизации и культуры, другими словами, самоубийства человечества. Традицию часто изображают как абсолютную и антагонистическую противоположность прогрессу. Однако, как указывает в своем труде "Оправдание традиции" православный богослов Ярослав Пеликан, "любой прыжок прогресса в истории не является прыжком с того места, где мы находимся в данный момент, но прыжком с разбега – оттуда, где мы находились прежде". Тем самым традиция является инструментом, носителем и механизмом исторического развития человечества, в качестве неотъемлемой социокультурной составляющей она делает возможной непрерывную связь поколений. Одновременно в рамках автономного сознания и этики современного общества гетерономный характер традиции делает ее важным механизмом контроля над общественными процессами, своего рода прививкой иммунитета против идеологических пропагандистских систем и политического радикализма.
Поэтому с православной точки зрения связь традиции и воспитания является фундаментальной. Без традиции не существует воспитания – и наоборот. Традиция не означает, что в рамках ее передачи не возникает вопросов, напротив, она – открыта для них, и именно это вопрошание является наиболее плодотворным. Поэтому для развития христианской образовательной системы необходимо непрестанное осмысление традиции в меняющихся реалиях современного мира, придание ей динамизма, ее адекватная артикуляция (в частности, на Архиерейском Соборе 2008 г. было "признано важным начать работу по созданию современного Катехизиса Русской Православной Церкви" [3]), наличие четко сформулированных ответов на вопросы современности (примером чего являются "Основы социальной концепции Русской Православной Церкви", принятые Юбилейным Архиерейским Собором 2000 г.), отказ от изоляционизма и ухода в гетто, активное присутствие в обществе, в том числе путем реализации социальной ответственности и свидетельства делами.
Ценностное воспитание
Традиция предполагает передачу ценностей, которые сообщают культуре стабильность и социальный порядок, поскольку они включают в себя нормативные элементы. Сегодняшняя тревога, связанная с размытием и эрозией системы ценностей – намного больше, чем традиционные жалобы старшего поколения на молодежь. Христианство в настоящий момент находится перед лицом основных вызовов современного мира: секуляризма, активно стремящегося вытеснить религию из всех сфер общественной жизни, плюрализма, провозглашающего отказ от абсолютной истины и равнозначность различных мировоззренческих систем, и индивидуализма, предоставляющего каждому человеку право автономного выбора среди широкого спектра ценностных позиций. Реальность ценностной катастрофы чрезвычайно велика, поскольку этика современного общества все более и более движется к отказу от объективных этических норм и стремится узаконивать эгоистические интересы человека. В этом процесс особую роль играют средства массовой информации (прежде всего Интернет) с которыми молодежь проводят больше времени, чем в школе или с родителями. Их негативизм, упрощенность и "неофилия" оказывает постоянное давление на традиционные ценности и нормы.
Однако общественная система ценностей не может строиться ни на расчетливом эгоизме, ни на "этике супермаркета", где каждый может подобрать себе ценностный набор по своему вкусу. Как отмечал А. И. Солженицын: "Если в нации иссякли духовные силы – никакое наилучшее государственное устройство и никакое промышленное развитие не спасут ее от смерти, с гнилым дуплом дерево не стоит". Именно поэтому тема ценностей все больше занимает политиков, ученых и педагогов. Церковь должна иметь право и возможность принимать активное участие в процессе созидания и рецепции ценностного базиса общества, в том числе и на том этапе, когда формируется личная ценностная картина индивидуума – в его детстве и юношестве, предлагая возможность познакомиться с религиозными ответами на основополагающие вопросы бытия. Последствия полного разрушения религиозной укорененности этики Ф. М. Достоевский выразил в драматическом тезисе: "Если Бога нет, то все позволено", пророческая значимость которого ярко была продемонстрирована историей XX в. Однако в светском образовании на постсоветском пространстве, освободившемся от диктата коммунистической идеологии, но оказавшемся в мировоззренческом вакууме, зачастую отсутствует даже постановка вопроса о смысле жизни и определяющих ее ценностях.
Религиозное воспитание, как и любое истинное воспитание, является ценностным. Содержащаяся в христианской традиции нормативность воспитывает человека для жизни не только в Церкви, но и в государстве. Поэтому человек, социализованный в процессе христианского образования, с большей степенью вероятности будет обязательным и ответственным гражданином. Ни коллективная идеология марксизма, ни основанная только на достижении успеха и потреблении рыночная экономика не могут развить этику активной солидарности. Однако христианская заповедь о любви к ближнему, усвоенная в процессе воспитания, может стать ее основой: осознавший себя и ближнего в качестве уникального, возлюбленного Богом творения, будет стремиться не презирать, но ценить и любить другого; тот, кто научился делиться в детстве, сможет поступать так и став взрослым и т. д. Особо важной в области образования и воспитания становится выявление и раскрытие связи между фундаментальными ценностями (этика целей) и институтами, моделями поведения, в рамках которых эти ценности можно реализовывать (этика средств). Ценность семьи лишена смысла там, где не взращивается понимание основополагающего значения верности, терпения и самоотверженной любви для создания счастливого брака. Безопасность и стабильность недостижимы там, где не воспитывается послушания закону. Стремление к миру лишено смысла, если молодежи не прививается мужество и решимость для его защиты и сохранения. В процессе формирования таких взглядов Церковь может сыграть важную роль: к примеру, если государство сейчас декларирует необходимость воспитания молодежи в духе толерантности и уважения к традициям других, то было бы логично, чтобы Русская Православная Церковь, определявшая национальную культуру, этику и менталитет на протяжении столетий и имеющая огромный опыт мирного религиозного сосуществования (на такой огромной территории ни разу не было религиозных войн), имела бы возможность участвовать в образовании для совместного созидания стабильности, мира и добрососедства в обществе (того, что Ф. М. Достоевский называл "всечеловечностью", а религиозный философ И. А. Ильин – "наднациональностью").
Места и формы религиозного образования
Религиозное образование и воспитание обычно осуществляется:
в семье, в воскресных школах при приходах, в конфессиональных (негосударственных) средних учебных заведениях, в рамках курсов, излагающих знание о религии, предлагаемых в общеобразовательных государственных и муниципальных учебных заведениях.
Семья является важнейшим фактором религиозной социализации. Вопросы о смысле жизни, об основных нравственных ориентирах возникают в детстве и подростковом возрасте, и ответы на них пытаются найти прежде всего в семье. Прот. В. Зеньковский отмечает: "Отделить дитя от окружающего мира невозможно и не нужно, но можно и должно воспитывать дитя к свободе, т.е. укреплять в нем духовные силы, благодаря которым он не будет подавлен окружающей средой, помогать ему в его детских исканиях, быть источником и резервуаром сил, необходимых ему. Религиозное воспитание возложено на семью не только тогда, когда дитя живет только семьей, но оно еще более необходимо тогда, когда дитя уходит из семьи, подчиняется влиянию школы, сверстников, всей жизни. Роль семьи в этот период становится еще более ответственной: именно в это время духовные силы семьи могут оказаться особенно цепными для подростка, если только семья духовно не распалась, если она еще живет общей духовной жизнью". Речь идет не просто о преодолении мировоззренческого плюрализма, но скорее о подготовке детей к самостоятельной и ответственной жизни на основе христианских ценностей в плюралистическом мире, о научении "быть в мире, но не от мира". Именно поэтому Архиерейский Собор Русской Православной Церкви 2008 г. отметил: "Особым предметом совместного попечения Церкви, государства и общества сегодня должна стать семья. В ней наилучшим образом формируются духовные и нравственные качества новых поколений... Наше общественное действие должно противостоять размыванию представления о семье как верном союзе мужчины и женщины, в котором создаются должные условия для воспитания детей... В своем диалоге с государством и светским обществом Русская Православная Церковь будет отстаивать необходимость не только материальной, но и духовно-нравственной поддержки семьи, в том числе ее религиозных основ".
Именно в семье наиболее выявляется диалектика теории и практики воспитания – для семейного воспитания чрезвычайно важен личный пример ("подражайте мне, как я Христу" 1 Кор. 4,16). Именно переживая и осмысляя все происходящее в семье, в том числе и ее религиозную жизнь как "малой Церкви", формируется христианская идентичность ребенка, в том числе его способность свободно и ответственно жить в окружающем мире. Родители – основные воспитателями своих детей, поэтому школа никоим образом не может заменить семью и все то, что ребенок должен получить в ней. Не только яркие христианские примеры из истории и современности, но именно личная достоверность родителей представляет собой основную предпосылку правильного воспитания. В этом случае семейной воспитание становится намного большим, чем простым этическим воспитанием, в рамках которого ребенку говорят, что он должен и чего не должен делать. Лежащие в его основе ценности не просто предписываются законом или внушаются родителями, но становятся личностно осмысленными и глубоко усвоенными моделями поведения. В противном случае велика опасность того, о чем предупреждал выдающийся русский педагог К. Д. Ушинский (1824-1871): "Приучая детей слушать высокие слова нравственности, смысл которых не понят, а главное, не прочувствован детьми, мы воспитываем лицемеров".
Христианское образование всегда было теснейшим образом связано с приходской системой, в рамках которой оно осуществлялось (в настоящее время это воскресные школы и другие образовательные инициативы). Для Православия чрезвычайно важна экклезиологическая составляющая христианского образования: воцерковление, научение жизни в Церкви, вхождение в эту жизнь и организация необходимой для развития детей церковной среды. Если в советский период приходское религиозное образование было строжайше запрещено, то за последние два десятилетия воскресные школы стали важной и неотъемлемой составляющей современной приходской жизни (в настоящее время в Русской Православной Церкви их насчитывается около 11 тысяч). Однако именно здесь существует большая опасность формализации процесса христианского образования и сведения его только к ознакомлению детей с определенным объемом вероучительной и литургической информации, которая никак не отражается на их повседневной жизни и не способствует более углубленному участию в жизни прихода. Поэтому в настоящий момент для Русской Православной Церкви острой задачей является развития православной педагогики, которая творчески отвечала бы на запросы современных детей и молодежи.
Русская Православная Церковь и светская школа
Идеальной образовательной системой является тесное сотрудничество Церкви, семьи, церковноприходской и светской школы, однако нынешние российские реалии далеки от этого. Поэтому "Основы социальной концепции Русской Православной Церкви", принятые Юбилейным Архиерейским Собором 2000 г., указывают: "С православной точки зрения желательно, чтобы вся система образования была построена на религиозных началах и основана на христианских ценностях. Тем не менее, Церковь, следуя многовековой традиции, уважает светскую школу и готова строить свои взаимоотношения с ней исходя из признания человеческой свободы. При этом Церковь считает недопустимым намеренное навязывание учащимся антирелигиозных и антихристианских идей, утверждение монополии материалистического взгляда на мир". Действительно, система православных школ и гимназий до сих пор находится в процессе становления, с трудом преодолевая законодательные препоны и финансовые сложности, связанные с невозможностью получения государственного финансирования. Нынешние же воскресные школы, здания которых (а до революции их насчитывалось около 37 тысяч) были изъяты у Церкви, зачастую не имеют достаточно помещений и педагогических сил для осуществления широких просветительских программ, превышающих размеры прихода. Поэтому вопрос о преподавании основ религиозной культуры в государственных и муниципальных школах, как единственных общедоступных образовательных учреждениях, стоит в настоящее время чрезвычайно остро. Предпринятые в последние годы шаги по введению в ряде школ субъектов Российской Федерации предмета "Основы православной культуры" и его аналогов вызвал поток негативной реакции со стороны ряда СМИ, представителей некоторых административных структур и общественных деятелей [4]. В качестве основных препятствий к введению подобного предмета оппоненты чаще всего называют: светский характер государства и системы образования, опасность насильственного навязывания ребенку определенной мировоззренческой системы, многоконфессиональный характер российского общества и т.д.
Прежде всего, следует отметить, что Церковь никоим образом не стремится подменить или заместить школу в образовательном процессе, но она открыта к сотрудничеству и развитию социального партнерства в образовательной сфере. Такое сотрудничество никоим образом не нарушает принципа светскости государства, который предполагает разделение полномочий и функций органов государственной власти со структурами религиозных организаций [5], однако не запрещает их взаимодействия по широкому спектру общественно значимых вопросов. Интересы государства и Церкви в образовательной сфере во многом совпадают: это интеграция учащихся в национальную культуру, их социализация в обществе, воспитание на основе целостных духовно-мировоззренческих и этических традиций, формирование российской гражданской и культурной идентичности. профилактика социальных девиаций и т.д. [6]
К сожалению, принцип светскости в российском обществе в настоящее время часто трактуется (в продолжение коммунистического наследия) как диктат атеистической или антирелигиозной идеологии. Однако если обратиться к опыту большинства демократических европейских государств, светский характер которых не вызывает никакого сомнения (как Западной, так Центральной и Восточной Европы), мы увидим успешную практику преподавания основ знаний о религии в государственных школах. Различающиеся от страны к стране модели подобного преподавания не только не рассматриваются как угроза светскому характеру государства и школы, но представляют собой механизм реализации принципа свободы совести, гарантируя разнообразие мировоззренческих подходов в процессе обучении. Дети и молодежь тем самым могут получать образование в соответствии с убеждениями, принятыми в семье, со своими национальными духовными и культурными традициями. Стремление к этому было выражено Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2008 г.: "Участники Собора считают необходимым обеспечение права на получение учащимися государственных школ знаний об основах культуры той религии, которой придерживаются дети и их родители. Преподаваться эти знания должны на добровольной основе. Недопустима монополия в школе материалистических убеждений и скептического взгляда на религию, игнорирующего вопрос об истине и потому неприемлемого для верующих людей" [7]. Оппоненты, выдвигающие распространенный либеральный аргумент "ребенок должен сам выбрать религию, когда вырастет", зачастую забывают о том, что решение можно принимать только в пользу или против того, о чем знает человек. Поэтому запрет знакомиться с основами религиозной культуры своей страны означает ущемление прав школьника в том числе в перспективе его дальнейшего жизненного выбора. У всех детей возникают основополагающие вопросы о смысле жизни и сущности религии, ответы на которые нельзя просто "отодвинуть" до периода совершеннолетия. Эти якобы пустые религиозные страницы в книге жизни все равно будут заполнены – к сожалению, как показывает опыт, нередко эзотерическим или сектантским псевдорелигиозным суррогатом.
Право на получение религиозного образования является неотъемлемым элементом свободы совести [8]. Запрет на преподавание основ религиозной культуры тем самым означает дискриминацию верующих граждан по сравнению с неверующими и продолжение мировоззренческой монополии государства в общеобразовательной школе; заявляемая же ныне "мировоззренческая нейтральность" на самом деле приводит к явному или скрытому навязыванию "религии секуляризма". Если демократический характер современного российского государства является не просто декларацией, то он должен предполагать учет мировоззренческих и культурных особенностей самых разных социальных групп, в том числе и верующих. Государство, требуя от граждан выполнения определенных обязательств, само должно проявлять заботу о них, в том числе о духовном развитии их детей. Поэтому родители имеют законное право – в том числе зафиксированное в различных международных конвенциях, подписанных Российской Федерацией [9] – выбирать форму школьного обучения, которое будет формировать мировоззрение их детей и позволит им осваивать традиционную духовно-нравственную культуру своей семьи и народа. Нам не понять многие исторические процессы, произведения русской литературы и искусства, если отделять их от той религиозной основы и мотивации, которая двигала осуществлявшими и создававшими их людьми. Особая роль православного христианства в России является неоспоримым культурно-историческим фактом, поэтому общеобразовательная школа вместо того, чтобы продолжать цензуру собственной истории, должна помочь ученикам осознать роль религии в жизни нашего общества, способствовать сохранению того, что академик Д. С. Лихачев называл "экологией души – средой, созданной культурой предков".
Необоснованно обвинение в том, что данный курс якобы будет способствовать нагнетанию межрелигиозной напряженности виду многоконфессионального характера Российской Федерации. В специальном заявлении Святейшего Патриарха Алексия II и Священного Синода Русской Православной Церкви в связи с реформой школьного образования в России 07.11.2007 г. было особо отмечено: "Не последнее значение для образовательного процесса имеет наследие основных российских религий. На основании многолетней практики преподавания Основ культуры православия и других традиционных религий в разных регионах России, с уверенностью можем свидетельствовать о положительном воздействии этого предмета на духовное и нравственное состояние школьников. Только глубокое и живое знакомство с собственной религией учит юного гражданина доброму отношению к представителю другой веры и национальности. Более того, через Основы православной культуры и через курсы культур других традиционных религий России можно успешно прививать доброжелательное отношение к человеку иного мировоззрения с использованием аргументов, присущих каждой религии... В то же самое время мы считаем, что современный человек, помимо воспитания в собственной религиозной традиции, должен получать знания о других основных религиях. Включение соответствующих разделов в курсы обществоведения и истории могли бы, как кажется, достойно удовлетворить потребность в таковых знаниях". Действительно, как показывает опыт ряда российских регионов, в которых преподается история и культура традиционных и культурообразующих для российского общества религий (в некоторых – уже более десяти лет), эти курсы востребованы и их позитивное наполнение никоим образом не приводят к расслоению общества, но напротив, способствует его консолидации. Однако, к сожалению, на федеральном уровне до сих пор не удалось распространить этот позитивный опыт на все общеобразовательные школы. Одновременно заявление Священного Синода подчеркивает добровольных характер данного предмета: "Мы выражаем свое убеждение в том, что преподавание предмета, знакомящего учащихся с их религией, должно быть основано на добровольном выборе самих учащихся и их родителей. Вместе с тем, мы твердо считаем, что наилучшим и действенным способом присутствия духовно-нравственного предмета в школе является его включение в основную сетку часов, с возможностью выбора учащимися альтернативной дисциплины".
На основании этого подхода были сформулированы и последние предложения Церкви государственным органам системы образования, нашедшие свое отражение в Концепции включения в новое поколение госстандартов общего среднего образования учебного предмета "Православная культура" в составе новой образовательной области "Духовно-нравственная культура" (2007 г.). В рамках осуществляющейся сейчас реформы школьного образования Русская Православная Церковь предлагает ввести учебный предмет "Православная культура" в новую образовательную область под названием "Духовно-нравственная культура", в состав которой также будет включаться учебный предмет нерелигиозного этического философско-культурологического содержания, ориентированный на потребности нерелигиозной части российского общества. Курс "Православная культура" имеет культурологический характер, не сопровождается молитвой, дети изучают его по согласию родителей, которые (а с определенного возраста – и сами дети) будут иметь возможность выбора между "Православной культурой" (либо аналогичными предметами, связанными с культурой других религий) и светской этикой. Хочется надеяться, что данная модель в ближайшее время будет реализована на федеральном уровне, и Россия тем самым присоединится к опыту большинства европейских стран.
Говоря о последних двух десятилетиях и перспективах православного образования в России, хочется вспомнить пророческие слова прот. Г. Флоровского, написанные им еще в 1927 г. в Париже: "Церковь не прекращает, но усиливает свой учительный подвиг. И учительство Церкви выходит за пределы нравственного душепопечения, ибо верующее самоопределение стало теперь невозможно без твердого и четкого решения мировоззрительных вопросов. В это учительство неизбежно вовлекается весь состав церковный, и пастыри, и миряне... Не следует увлекаться оптимистическими надеждами. Несомненно одно, этот процесс начинается или начнется, ибо не может не начаться – конечно, не сразу и не везде. Это учительство имеет молекулярный характер, вспыхивает по местам, – и в том его сила, и залог силы". Активное взаимодействие и развитие различных уровней и форм христианского образования и воспитания – основа не только его будущего, но будущего всей Церкви и общества.
[1] Определение "О вопросах внутренней жизни и внешней деятельности Русской Православной Церкви" п. 2; 12.
[2] В дальнейшем мы не проводим четкого разграничения между понятиями "образование" и "воспитание", поскольку истинное образование представляет собой не просто процесс интеллектуального усвоения определенного набора знаний, но имеет своей целью формирование личности человека. Как отметил в своем выступлении на общем собрании в Российской академии образования Патриарх Московский и всея Руси Алексий II (25.04.2005 г.), образование и воспитание – "это два крыла, которые делают человека Человеком с большой буквы".
[3] Определение "О вопросах внутренней жизни и внешней деятельности Русской Православной Церкви" п. 21.
[4] О накале дискуссии свидетельствует уже тот факт, что в новостном разделе поисковой системы yandex.ru поиск по фразе "Основы православной культуры" дает ок. 11 тыс. страниц.
[5] Федеральный закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" устанавливает, что государство "не возлагает на религиозные объединения выполнение функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления; не вмешивается в деятельность религиозных объединений, если она не противоречит настоящему Федеральному закону" (ст. 4).
[6] Так, Закон Российской Федерации "Об образовании" провозглашает в числе принципов государственной политики в области образования: "Воспитание гражданственности, трудолюбия, уважения к правам и свободам человека, любви к окружающей природе, Родине, семье" (ст. 2, п. 1); в тексте закона также подчеркивается: "Содержание образования должно обеспечивать: адекватный мировому уровень общей и профессиональной культуры общества; формирование у обучающегося адекватной современному уровню знаний и уровню образовательной программы картины мира; интеграцию личности в национальную и мировую культуру; формирование человека и гражданина, интегрированного в современное ему общество и нацеленного на совершенствование этого общества" (ст. 14 п. 2).
[7] Определение "О вопросах внутренней жизни и внешней деятельности Русской Православной Церкви" п. 21.
[8] Так, Конституция Российской Федерации гарантирует каждому "свободу совести, свободу вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними" (ст. 28), а Федеральный закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" устанавливает: "Каждый имеет право на получение религиозного образования по своему выбору индивидуально или совместно с другими" (ст. 5 п. 1).
[9] В числе прочего, Конвенция о правах ребенка от 20.11.1989 г.: "...учитывая должным образом важность традиций и культурных ценностей каждого народа для защиты и гармоничного развития ребенка" (преамбула); "Государства-участники соглашаются в том, что образование ребенка должно быть направлено на... воспитание уважения к родителям ребенка, его культурной самобытности, языку, ценностям, к национальным ценностям страны, в которой ребенок проживает, страны его происхождения и к цивилизациям, отличным от его собственной" (пункт "с" части 1 статьи 29).
|
