Иерей Владимир Хулап Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещен. Языческие мистерии и христианские Таинства Источник: Православие и мир Иерей Владимир Хулап – кандидат богословия, клирик храма св. равноап. Марии Магдалины г. Павловска, референт Санкт-Петербургского филиала ОВЦС МП
Длинная процессия медленно тянется из Афин к морю. Здесь все совершают ритуальное омовение, приносят жертву и проводят весь день в строгом посте, отказываясь даже от воды. С наступлением ночи облаченные в священные одежды женщины начинают бегать по берегу с факелами, ища кого-то и оглашая воздух безутешными криками.
Мерцание огней, танцы и громкое пение накаляют атмосферу, вводя участников церемонии в состояние транса. Напряжение достигает своего предела, но вот раздается громкий удар гонга и толпа взрывается радостными криками! Все направляются к святилищу, в которое входят только немногие, достигшие высшей степени посвящения. Здесь, при ярком свете пламени им показывают священный образ богини Персефоны. Цель достигнута: они – победители смерти... Так выглядели елевсинские мистерии, один из самых популярных ритуалов Древней Греции.
Чем же были античные мистерии? Само слово μυστήριον происходит от глагола " μύω " – "закрывать (уста)", "скрывать", "хранить молчание". Тем самым перед нами – тайные культовые практики, и именно в этой таинственности заключалось их отличие как от общественного государственного культа, так и от повседневных домашних ритуалов той эпохи.
Поэтому они обычно совершались по ночам, а участвовать в них могли только те посвященные, которые прошли через определенные обряды инициации – строгий пост, очистительные жертвы, ритуальные омовения.
Мистерии были чрезвычайно популярны, и это объясняется довольно просто: в религии человек ищет личного контакта с высшими силами, но этого ему не могли предоставить ни тогдашняя пышность официальных государственных жертвоприношений, ни те обряды, которые совершались в греческой семье, скорее "по инерции".
Придя из Малой Азии и Египта, мистериальные культы получили широкое распространение в Греции и Риме с VII века до Рождества Христова по IV век нашей эры.
Наряду с елевсинскими мистериями самыми известными были культы Кибелы и Атиса, Исиды и Осириса, солнечного бога Митры и бога виноделия Диониса.
Жажда спасения
Истоки мистерий лежат в глубокой древности. Вероятно, они восходят к вегетационным обрядам, связанных с наблюдением процесса ежегодного умирания и возрождения окружающей природы. Поскольку природу персонифицировали и представляли в виде того или иного божества, в этом новом личностном облике ее судьбу можно было сравнивать с судьбой человека. Подобно природе человек должен умереть, однако подобно ей он хотел бы вновь ожить. Неудивительно, что большинство мистериальных божеств были в той или иной мере связаны с процессами жизни и смерти: похищенная Аидом в подземное царство Персефона, которую находит и вызволяет ее мать Деметра; жестоко убитый титанами и оживший Дионис; Митра, убивающий священного быка, из которого появляются все растения и животные.
Характерно, что в мистериях акцент делался не на каком-то развитом догматическом учении, но на регулярном совершении определенных ритуалов.
В их центре находилось "драматическое" представление сцен из жизни божества. Все посвященные в той или иной мере принимали участие в этом сакральном представлении, стремясь тем самым стать причастными жизни божества и надеясь, что душа человека после смерти сможет обрести "спасение" ( σωτηρία ). Для более надежной гарантии этого спасения люди старались быть посвященными в возможно большее количество мистерий. Поскольку государственная религия была ориентирована только на земное благополучие, мистерии стали своего рода ее личностным дополнением. Именно поэтому их высоко ценили такие выдающиеся личности, как Софокл и Платон. Цицерон говорил о мистериях, что они "учили их участников жить радостно и умирать с надеждой".
При совершении мистерий наиболее популярны были те культовые формы, которые могли ввести человека в состояние экстаза, "вывести его из себя", раздвинуть границы реальности: шумная музыка, танцы, определенные виды пищи и напитков, контраст света и тьмы и т. д. Воспоминание о крайних формах таких обрядов до сих пор сохранилось во многих европейских языках. Всем известное слово "оргия" происходит от "эргон" ("дело" – того же самого корня, который находится и в составе нашего слова "литургия" ("общее дело")), его значение общеизвестно и указывает на необузданность и бесчинства, которые царили на некоторых мистериях. Оргии Вакха (он же Дионис) или вакханалии были настолько ужасны – дело иногда доходило до того, что неистовствующие женщины разрывали на части живых животных, – что римский сенат запретил их особым указом в 186г. до Р.Х.
Тем самым мистерии представляли собой несовершенную человеческую попытку преодолеть своими силами земные законы и победить смерть хотя бы таким образом. Их неоднозначную сущность замечательно определил литургист Одо Казель (1886-1948): "С благороднейшими порывами души здесь соседствуют темные силы сладострастия и эгоизма, зачастую подавляющие самые высокие стремления. Мистерии подобны изысканному вину, в котором образовался дурной осадок.
Погружаясь в них, мы чувствуем себя подобно путешественнику в тропиках. Он радуется пышной растительности, яркому великолепию цветов и птиц.
Однако его нога часто попадает в гниль, душные запахи одурманивают его чувства, в чаще подстерегает хищный зверь и извивается ядовитая змея".
Близнецы-братья?
Немаловажным фактором в истории мистерий стало то, что они обрели свое второе дыхание в эпоху римских императоров, особенно во II в. Р. Х. – то есть практически одновременно с распространением молодого христианства. Это дало повод некоторым исследователям, занимавшимся греко-римской античностью, утверждать на основании терминологического сходства мистериального словаря древности и христианской сакраментологии, что христианские Таинства якобы возникли из эллинистических мистерий. Действительно, по-гречески "таинство" звучит как μυστήριον , и уже кальвинист Исаак Казобон (1559-1614) озвучил данную гипотезу. Этот тезис активно и систематически развивала эволюционистская школа "истории религий" во второй половине XIX – начале XXв., рассматривавшая христианство как более или менее удачное синкретическое продолжение язычества и иудаизма. Однако в 1920-30-х годах подавляющее большинство исследователей пришло к выводу о том, что говорить о подобной зависимости нет никаких оснований: в той среде, где возникли христианские Таинства, не было никакой возможности для соприкосновения с языческими культами, сущность двух богословских систем является принципиально различной, а ритуальное сходство, если оно и существует, является только внешним. Говоря о связи языческих мистерий и христианских Таинств, важно различать три периода.
Тайна, открытая миру
У апостола Павла термин μυστήριον встречается довольно часто, обозначая тайну спасения мира, совершенного во Христе. Эта премудрая воля Божия о спасении мира пребывает в тайне (1 Кор. 2, 7), она от века сокрыта у Бога, Творца мира (Еф. 3, 9). Сокрытый и непостижимый божественный план открылся и осуществился во Христе. То, что было скрыто от прежних поколений, теперь явлено апостолам (Еф. 3, 5), задача которых – возвещать эту тайну Божия спасения во Христе всем народам (Рим. 14, 24).
Итак, христианская "мистерия" кардинальным образом отличается от мистерий языческих. Если в последних речь шла о сохранении в строжайшей тайне их содержания, доступного только немногочисленным посвященным, то тайна спасения мира во Христе, "тайна благовествования" (Еф. 6, 19) открывается всем людям, независимо от их национальности, профессии, образования и социального положения. Сам Бог "открыл нам тайну Своей воли по Своему благоволению" (Еф. 1, 9) – "тайну Христову" (Еф. 3, 3), которая, конечно, в результате этого не становится менее таинственной и глубокой.
Мистерии ложные и истинные
Второй период – это время борьбы христианских авторов II-IIIв. с мистериями, которые за это время обрели большую популярность и начали представлять серьезную угрозу для роста христианства ввиду своей привлекательности для широких масс населения.
Одновременно некоторые литургические элементы христианского Крещения и Евхаристии имели ряд схожих внешних черт с мистериальными практиками (омовение водой, запечатление участников особым знаком, трапезы из хлеба и вина, в которых могли принимать участие только посвященные).
Очевидно, такое сходство вызвало определенный соблазн, поэтому около середины IIв. Р. Х. св. Иустин Философ († ок. 165г.), повествуя в своей "Апологии" об установлении Евхаристии на Тайной Вечере, делает следующее замечание: "То же самое злые демоны из подражания научили делать и в таинствах Митры; ибо, как вы знаете или можете узнать, – при посвящении вступающего в мистерии, предлагается там хлеб и чаша с водою".
С ним полностью согласен западный автор Тертуллиан († ок. 220г.), который говорит, что дьявол "подражает даже самим священным таинствам в идольских мистериях. И он сам крестит некоторых, – тех именно, кто верит в него и верен ему: он обещает взамен снятие грехов в этой купели. И Митра чертит там знаки на лбах своих воинов, празднует он и приношение хлеба, представляет образ воскресения".
Отцы Церкви резко и бескомпромиссно выступали против мистерий, но одновременно, руководствуясь миссионерским стремлением, они неоднократно увещали язычников: приходите к нам – истинные мистерии у нас!
Мы встречаем подобный призыв у Климента Александрийского († 215г.): "Приди, безумец, приди к разумению! Я покажу тебе Логос и мистерии Логоса, и истолкую их тебе согласно твоим собственным представлениям. Здесь возлюбленная Богом гора – не предмет священных трагедий, но посвященная драмам Истины... на ней не безумствуют женщины, поглощенные плотской похотью, но дщери Божии, благие агницы, прорицающие о священных оргиях Логоса... Хор состоит из праведников, он поют гимн Творцу мира... О воистину священные мистерии, о чистый свет! Иерофант (первосвященник) – Господь, Он ведет миста к свету и дает ему печать; Он показует Отца верующим... Это праздник моих мистерий. Если хочешь, приди и ты, прими посвящение!"
Христианская мистагогия
Наконец, наступил IVв., когда христианство стало разрешенной, а затем и государственной религией. Враг в лице языческих соперников перестал быть опасным, не было больше нужды воевать с ним. С этого времени христианские авторы, уже не стесняясь, используют выражения из мистериального языка для описания христианского богослужения.
Возникает даже своего рода богословская "мода" говорить о Таинствах на языке мистерий: готовящий уверовавших к вступлению в Церковь называется "мистагог", а его учение – "мистагогия" ("тайноводство"), крещеные – это "посвященные", а само Крещение обозначается как "просвещение" и т. д.
В этот же период возникает т. н. "дисциплины тайны" (disciplina arcani). Ее предметом были определенные богослужебные действия и тексты: чинопоследования Крещения и Евхаристии, текст Символа веры, молитва "Отче наш".
Все эти действия и слова должны были храниться в тайне от некрещеных – язычников и катехуменов, покидавших храм до начала собственно Таинства Евхаристии. И даже до сих пор мы произносим в молитве перед Причастием древние слова: "Не бо врагом Твоим Тайну повем" – "Я не сообщу Твоим врагам Тайну ( μυστήριον )".
Тексты Псевдо-Дионисия Ареопагита, возникшие ок. 500г., полны мистериальных выражений: речь в них постоянно идет об "иерургии" (священных обрядах), "иерологии" (священном языке), "телете" (обрядах посвящения) и т. д. Именно они впоследствии оказали большое влияние на развитие византийской литературы, которую данная терминология отличает от текстов прежней эпохи.
Конечно, говоря об этом различии, важно помнить, что речь идет только о внешней словесной оболочке, а не о сути.
Прообраз и исполнение
Итак, перед нами не зависимость христианских Таинств от языческих мистерий, а яркое свидетельство гибкости христианства и его готовности обращаться к миру на понятном ему языке.
Христианство, распространявшее Благую весть в области эллинистической культуры, успешно использовало термины мистериальных религий, чтобы сделать свою проповедь более доступной для язычников.
В свою очередь греко-римский мир был в определенной мере подготовлен через мистерии – последнее слово языческих религий – к принятию христианской проповеди. Они были той подготовительной школой, тем жертвенником с надписью "Неведомому Богу", которую проходили язычники – подобно тому как Ветхий Завет был подготовкой к принятию Христа для иудеев.
Конечно, налицо существенные различия: там – миф, здесь – историческая реальность, Иисус Христос, "распятый за нас при Понтии Пилате".
Там – лишь персонифицированный природный процесс, ежегодное весеннее возрождение жизни, здесь – дело Божественной благодати и любви для искупления человечества.
Там все остается природным и чувственным, человеку не выдвигаются никакие нравственные требования, здесь же необходимо полное изменение и обновление жизни.
Но все то, к чему язычники стремились в своих мистериях, и даже намного больше, принес в мир Христос. Сын Божий пришел в мир, пострадал, умер и воскрес, тем самым открыв дорогу всему человечеству ко спасению. Он дал реальную, а не призрачную возможность обретения новой жизни и истинного избавления от проклятия смерти. Все тайное стало явным.
|
