//Александр Щипков. Во что верит Россия Вступление Спецкурс «Религиозные процессы в постперестроечной России (90-е гг.)» был подготовлен в Православном институте миссиологии, экуменизма и новых религиозных движений для студентов, обучающихся на богословских и религиоведческих специальностях. Хронологически курс охватывает последнее десятилетие ХХ века. Основное внимание уделяется описанию и анализу религиозных процессов, государственно-церковным проблемам, межрелигиозным и межконфессиональным отношениям в крупнейших регионах и субъектах Российской Федерации. Этот спецкурс читался на философском факультете Санкт-Петербургского государственного университета и на богословском отделении Русского христианского гуманитарного института.
Во что верит Россия? Вот вопрос, на который всем, кто интересуется религиозной жизнью, хотелось бы получить ответ. Дать его в полном объеме практически невозможно. Но можно приоткрыть завесу и прикоснуться к тайне религиозного поиска, которым охвачена сегодня Россия. Мы попытались затронуть лишь некоторые узловые проблемы религиозной жизни. Многое осталось за пределами страниц этого сборника. Так, мы ничего не сказали о буддизме и иудаизме, в специфическом разрезе представили ислам, описали только финское лютеранство, помня о том, что не менее важные процессы имеют место в лютеранских общинах российских немцев, обошли стороной невероятно интересный религиозный пласт — традиционный русский протестантизм: евангелисты, баптисты, пятидесятники. К этим и другим явлениям ещё предстоит вернуться.
Подчеркнём, что всё, о чём вы прочитаете в этой книге, — плод личных наблюдений автора. Это скромный опыт путешествий по любимой стране, опыт научных экспедиций, совершённых совместно с коллегой Сергеем Филатовым. Опыт социологии религии.
Если вдуматься в словосочетание «социология религии», станет явной его несуразность. Социология — строгая наука, поиск логики в жизни общества. Религия — нечто неуловимо подвижное, таинственное. Дух дышит где хочет. Веру невозможно оценить и описать, пользуясь только формальной логикой. Cоциолог, забывший об этом, рискует ничего не понять в предмете своего исследования — в чужой вере. Поэтому иногда полезно отходить от «научной» формы изложения и не говорить о сложнейших религиозных процессах языком «зондажей» и «контент-анализов», что автор и попытался сделать в публикуемом курсе лекций.
А. Щ.
|
