Дмитрий Орешкин Цена вопроса Источник: Коммерсант История с косовским епископом Артемием поразительно вписывается в наши стандарты. Человеку предъявляют уголовные обвинения, а он ссылается на внешний заговор. Патриотическая общественность тут же встает в стойку: наших бьют!
Не так уж важно, сколько здесь правды, а сколько лукавства. Такая логика сама по себе диагноз. Общество или готово воспринимать идеологемы отдельно от юридической практики, или нет. Плохо структурированная и заторможенная социальная структура мыслит в категориях "наш не наш". Если "наш", пусть вороватый и распальцованный, то ему можно. Наших в обиду не даем!
Это логика родоплеменного уровня и круговой поруки. Если она доминирует, то все разговоры о правовом обществе лишь сотрясение воздуха. Неважно, в Албании, в Косово или в России.
Между надрывным патриотизмом и склонностью к воровству нет прямой функциональной связи, но есть связь опосредованная. Она сформулирована многократно от английской фразы Сэма Джонсона, сказанной еще в 1775 году, про последнее прибежище негодяя до не менее известного русского выражения Салтыкова-Щедрина насчет того, что раз уж про патриотизм заговорили, значит, проворовались.
Этому феномену есть вполне рациональное объяснение. Оборонительно-ксенофобский патриотизм, основанный не столько на любви к своему, сколько на ненависти к чужому, несет в себе скрытую боязнь конкуренции. Очень человеческое чувство. Апеллируя к нему, несложно вызвать социальную поддержку, масштаб которой определяется уровнем развития общества. Если общество легко отзывается, грех не воспользоваться этим для создания закрытой от критики и контроля системы, в которой публичные патриоты монопольно распоряжаются ресурсами.
Эта система не обязательно сразу ведет к воровству. Достаточно, что она создает для него очевидные предпосылки. Василий Розанов как-то назвал настоящий патриотизм "горячим молчанием". Он прав: непристойно выглядит человек, хвастающийся своей любовью к матери. Когда такая риторика выходит на политической уровень, можно констатировать, что первый сдерживающий порог (представления о приличиях) успешно пройден. А второго порога, собственно, и нет. Не считать же им уголовный кодекс или Гаагский трибунал. С ними к настоящему патриоту и близко не подойдешь.
Цена вопроса зависит от размеров казны. Для Сербии и отца Артемия это миллионы евро, для России миллиарды долларов. Наша страна богата выдающимися патриотами благо бюджеты тоже не маленькие. Можно не называть фамилии людей, плодотворно поработавших над освоением казенных средств во имя процветания родины и своего бизнеса. Достаточно составить список самых державно-патриотических граждан элиты и сопоставить его с размерами их бизнеса.
|