Ольга Гуманова Время без желаний Источник: Матроны. ру Пост, как известно – время самоограничения. Время аскезы, когда любителю вкусно и сытно поесть придется забыть о самых вожделенных блюдах, любителю выпить – об алкоголе, модницам – о распродажах, любителям оперы и балета – о театре, равно как и любителю кино – о самых дорогих картинах и ближайших премьерах.... А как быть с теми, кто не хочет ничего? Ну вот совсем ничего не желает, и все тут.
"Разве так бывает? – спросите вы. – Так, чтобы совсем ничего не хотеть? Даже глазированный сырок, ванильный, в шоколадной корочке? Даже кружку горячего кофе со сливками? А кофе со сливками под любимую компьютерную игру? А новые голубые ботильоны, которые ни к чему не подходят, но очень поднимают настроение? Или хотя бы заколку? Маленькую такую китайскую заколку со стразами и кусочками меха, с развала "все по 20 руб."? Да не может быть!"
Увы, может. И таких людей я встречаю с каждым днем все больше и все чаще. Тех, кто вообще ничего не хочет. Не испытывает острых желаний, не строит планов, ни о чем не мечтает. Даже не завидует тем, кому досталось что-то большее – талант, деньги, счастье, все вместе.
Каждый вечер Юра и Вова допивают начатое по дороге от метро пиво – в зависимости от погоды, либо стоя у подъезда, либо стоя в подъезде. Юра – толстый молодой человек 25-ти лет в сильно поношенных турецких джинсах, который, как он однажды признался, где-то немного работает за 15 тыс. рублей в месяц. Вове – 22, он, несмотря на неограниченное потребление пива, весьма худощав и тоже где-то типа работает за 10 тысяч. Юра живет вдовем с пятидесятилетней мамой-почтальоном, которая время от времени громко отчитывает сына за безделье и пьянство. Вова живет в двухкомнатной квартире со своей "девушкой" и ее родителями. Живет уже то ли год, то ли два, то ли три – кажется, что он был здесь всегда. Никаких планов на матримониальное будущее Вова не строит, а перспектива рождения ребенка – это, пожалуй, самый сильный из его страхов. Впрочем, никто и не убеждает его стать отцом: ни родители девушки, которым и так тесно, ни сама девушка, которой и так хорошо.
Мы, особенно православные, давно привыкли обличать "бездуховных и безудержных потребителей": хипстеров, которые страстно мечтают о новом ай-гаджете, модниц, сходящих с ума по туфлям и сумкам, гурманов, которые ходят в рестораны именно что вкусно поесть, а не просто выпить водки. Но давайте представим себе: а что станет с человеком, если вдруг одним движением волшебного скальпеля разом отсечь у него желания ай-пада, новых туфель, испанского кафеля в ванной, еще двадцати квадратных метров жилплощади и куска говядины с белым жиром? Выйдет ли из него подвижник, бессребренник, аскет, готовый довольствоваться самым малым и жить только духовным или получатся Юра и Вова с баночками пива, купленными на распродаже в "Пятерочке"? Молодые, здоровые, неглупые парни, которые просто уже не верят, что в их жизни что-то когда-то может измениться и не прилагающие к этому никаких усилий? Которые уже перестали надеяться, что когда-то смогут найти себе хорошую работу с достойной оплатой, разъехаться с родителями, содержать свою семью, рожать и воспитывать детей?
Можно долго рассуждать о том, откуда взялись такие апатичные Юра и Вова, которые не хотят ничего, кроме попить пива и отключиться под громкую музыку. Откуда взялись целые депрессивные спальные окраины, заселенные кислыми Юрами и вялыми Вовами. Виновато ли в том государство, которое не предоставило им возможностей и социальных лифтов, родители, не привившие воли к жизни и продолжающие поругивать, но, тем не менее, подкармливать взрослых детей и тесниться с ними на пятиметровых кухнях, политики и философы, не сочинившие Великую Идею, загоревшись которой, Юра и Вова тут же бы выбросили в помойку баночки и пошли записыватся в стройотряды добровольцев для освоения Сибири, Дальнего Востока, Крайнего Севера и марсианских равнин. Факт остается фактом – они просто ничего не хотят и живут так, чтобы не надо было ничего хотеть.
Помню, как на одном из форумов "тапками забросали" молодую пару, которая пожаловалась, что им тесновато в двухкомнатной квартире с одним ребенком и хотелось бы "трешку", а то папе негде устроить рабочий кабинет. "Да мы! Да мы с троими живем в однокомнатной и не жалуемся, а вы – зажрались! Ишь, кабинет захотели, баре какие", – так звучали наиболее резкие отклики, а авторы более мягких предлагали успокоиться, повесить на стену зеркало, чтобы комната казалась больше, наклеить светлые обои... Короче, провести сеанс психотерапии, цель которого – перестать хотеть неприлично многого. Это при том, что молодая семья имела все условия как для того, чтобы поменять свою двухкомнатную квартиру на трехкомнатную, но в менее престижном районе, так и для того, чтобы подкопить денег и совершить обмен с доплатой. Они просили конкретных советов о том, как им обзавестись третьей комнатой, а не интересовались нравственной оценкой своего желания расширить жиплощадь. Но в ответ на эту просьбу их попытались вернуть в ныне распространенное привычно-унылое настроение: как же, мы все ничего не хотим и ни на что уже не надеемся, вот и вы не хотите и не надейтесь, сложите ручки и сидите тихо, а то вдруг вы начнете жить слишком хорошо, и тогда непременно кто-нибудь позавидует и обидится.
Впрочем, Великим постом мы молимся как раз об изгнании этих духов – праздности, уныния... И хватит уже иронизировать над соседями по спальному району – свой молодой человек с баночкой, твердящий: "А зачем вообще тебе все это надо, все равно лучше не будет, так нечего и дергаться" гнездится в душе у каждого. Так давайте деликатно попросим его замолчать и не будем бояться своих нормальных, здоровых желаний. Ведь как было бы здорово, если бы все – и молодые люди с пивом, и их мамы в халатах, и папа в растянутых трениках, и вечная "девушка" однажды захотели что-то изменить, а не просто продолжать вяло киснуть. Тогда, никуда не переезжая, мы бы однажды проснулись в другом городе.
|
