RELIGARE («РЕЛИГИЯ и СМИ») , religare.ru
постоянный URL текста: http://www.religare.ru/2_93109.html

15 марта 2012

Евгений Музалевский

Дорога к храму

Источник: http://www.rg.ru/ Российская газета

У православных христиан Великий пост. Время покаяния, тихих размышлений и особенно глубоких молитв.

Но с митрополитом Лонгином корреспондент "РГ" говорил не только об этом. Кто сегодня молится в храмах и как? На какие вопросы ищут люди ответы? Почему тех, кто в храмы не ходит, иногда так сильно раздражает даже слово "церковь "?..

– Владыка, что изменилось в Вашем служении после возведения в сан митрополита? Ведь с обывательской точки зрения и регион, и число священников да и паства остались те же.

– Решение о разукрупнении существующих епархий совершенно правильное. Я лично необходимость этого увидел уже через два года архиерейского служения...

– В чем эта необходимость?

– Дело в том, что архиерей – это не чиновник. В обычной жизни тот, кто в ручном режиме сам руководит подразделениями, считается не очень компетентным управленцем. А по церковным канонам архиерей – это как раз тот, кто лично руководит всеми приходами. Мало кто знает, что священник в церкви не имеет никаких других полномочий, кроме тех, что делегированы ему епископом. Если угодно, священник – это ноги и руки архиерея, только за пределами кафедрального собора. Жить жизнью каждого прихода на территории, которую занимает Саратовская область, при населении почти в два с половиной миллиона человек, архиерею, конечно же, очень трудно. Так что появление новых епархий – решение правильное, зрелое. Потом, это приближает нас к практике других православных церквей – Греции, Румынии, Болгарии. Там, если на одну епархию приходится 50-60 тысяч человек – она уже считается субъектом церковного управления немыслимых размеров. В трехмиллионной Грузии – 38 епархий.

С образованием митрополии на территории Саратовской области появились три совершенно независимые епархии. В них мне сегодня принадлежит условно координирующая роль, потому что во всех своих поступках и действиях двое моих собратьев абсолютно самостоятельны. Есть лишь некое разделение внешних функций, которое прописано в положении о митрополии. В частности, это касается общения с органами власти. Теперь я могу больше внимания уделять, например, городу Саратову, а он в этом нуждается.

– В последние годы и в Саратове, и в области активно строятся храмы. Если судить по светским форумам в Интернете, у некоторых это вызывает агрессивно-негативную реакцию. На улице я таких людей не встречал, но в Интернете пользователи нередко советуют Церкви строить спортплощадки – храмов, дескать, и так уже предостаточно. Как Вы относитесь к таким советам? Так ли это на самом деле?

– Обязанность Церкви – проповедь. Для Церкви проповедь – основная форма ее существования. Проповедь предполагает наличие храма. Так сложилось, что именно в храме человек не только приходит к Богу, но и живет с Богом, участвуя в таинствах. Конечно, мы знаем примеры, когда это случалось и в экстремальных условиях, например в концлагерях, но вряд ли это можно считать нормальным опытом. Вот почему Церковь всегда строила, строит и будет строить храмы.

За последний век в исторических центрах наших городов большая часть храмов была уничтожена. В Саратове, например, хорошо если остался хоть десяток руин от почти пятидесяти церквей . С другой стороны, за это время появились большие микрорайоны, в которых живут десятки, сотни тысяч человек. Храмы при советской власти здесь никогда не строились: религия-то должна была отмирать... А теперь выяснилось, что людям они нужны. Кстати, каждый храм строится по инициативе верующих, а не только по желанию епархии.

Другой вопрос, что в городе теперь очень трудно находить площадки для строительства. Нередко местная власть предлагает какие-то заведомо спорные места для строительства. Вот эти случаи подчас и вызывают конфликты, впрочем, по большей части ангажированные.

Что касается тех, кому это не нравится... Знаете, среди них есть разные люди. Атеисты – от умеренных до совершенно бесноватых. Такие в 1920-1930-е годы брали в руки оружие и ставили священников к стенке. Если бы сейчас появилась аналогичная возможность, не уверен, что они бы ею не воспользовались. Есть и сектанты, которые сознательно встали на путь сопротивления православию. Для них само существование Церкви – нож в сердце. Сегодня у этих людей появился такой способ выпустить пар, как написать ветку комментариев на каком-то сайте, в блоге.

Как к этому относиться? Надо понимать, что это есть. Но ведь удовлетворить этих людей Церковь может только одним способом – самоликвидироваться. Конечно, это невозможно. А что касается призывов к Церкви строить стадионы... Это все равно что призывать министерство культуры строить заводы и плотины. Каждый должен заниматься своим делом.

– Но в этих интернет-дискуссиях люди как сектанты себя не обнаруживают – утверждают, что они просто светские люди, граждане своей страны...

– Есть и сектанты. Но на улице этих людей практически не встретишь. Знаете, я их тоже не видел на улице. Пока, перефразируя известное выражение, узок круг этих пользователей Интернета и очень далеки они от народа.

– Стало известно, что депутаты Госдумы хотят ужесточить наказание за оскорбление чувств верующих. Поводом к этому послужила провокационная акция юных феминисток в Храме Христа Спасителя. Сами верующие по-разному отреагировали на эту выходку – от "казнить" до "помиловать". А какой была Ваша реакция, когда Вы узнали о случившемся?

– Безобразие оно и есть безобразие. Конечно, этих людей жалко. Они сами себя наказали, и наказали надолго, если не на всю жизнь. Да, надо признать, что появились люди, которые радикально нечувствительны ни к чужому горю, ни к чужим радостям, ни к чужим святыням. Они ничем не отличаются от тех подростков, которые на Вечном огне сосиски жарили, а потом "поджарили" человека. А что – "прикольно"... Есть такое словечко, любимое тинейджерами. Это "прикольно", к сожалению, все время расширяет свои границы, и до чего они расширятся, никто не знает.

Как к этому относиться? Я думаю, тут надо разделить отношение христианина к такому поведению и отношение государства. Государство должно это пресекать, ведь закон в идеале служит не наказанию, а предупреждению. Если люди не имеют тормозов внутри себя, они должны знать, что есть тормоза внешние.

Раскаются ли эти девушки?.. Расскажу такую историю. Я, когда вернулся из армии, перед поступлением в семинарию уехал в Москву и устроился чтецом в один из храмов, чтобы развить свои навыки чтения на церковнославянском. А там пономарила одна старая монахиня. Замечательная женщина – добрая, ласковая, трудолюбивая и необыкновенно светлая. Она часто молилась со слезами. Как-то раз я с нею разговорился и услышал: я такая грешница, страшная грешница! И она рассказала мне свою историю: как в 1930-е годы у себя в деревне была активной комсомолкой и участвовала в разных антирелигиозных карнавалах. Кстати, эти девчонки-то наши сегодняшние ничего нового не придумали – все уже было... В общем, однажды ее, девку, ребята голой на престол посадили. Вот после этого в ней что-то перевернулось – уехала в город, стала ходить в храм, впоследствии приняла постриг...

Все бывает с людьми. В нашем случае, с одной стороны, не стоит надеяться на какое-то волшебное перерождение этих несчастных, с другой – и закрывать для них такой возможности тоже нельзя.

Не могу не отметить одного поразившего меня обстоятельства. Во всех интернет-дискуссиях по поводу этого хулиганства ни один человек ни разу не вспомнил о том, что Храм Христа Спасителя помимо всего прочего является мемориалом – памятником погибшим воинам Отечественной войны 1812 года. И подобное кощунство в нем в год 200-летия этой войны есть ни с чем не сравнимое надругательство над патриотическими чувствами миллионов людей, в том числе и неправославных.

– Владыка, на сайте "Православие и современность" Вы регулярно отвечаете верующим в рубрике "Вопросы архиерею". Понятно, что это дает людям. А что это дает Вам?

– Радует, что вопросы есть. Я не всегда успеваю отвечать на них толком. Довольно часто они повторяются, тогда мы просто даем ссылки на предыдущие ответы. Вызывает сожаление, что много вопросов из разряда "оцеживания комаров": например, можно ли есть постом белый хлеб, потому что в него при изготовлении добавляется сыворотка?..

Еще одна горькая особенность вопросов – часто люди рассказывают о такой в высшей степени запутанной жизненной ситуации, что понимаешь: она не имеет никаких шансов разрешиться сколь-нибудь благополучно. Причем человек сам создал эту ситуацию, своими руками, потому что жил, игнорируя не только евангельские заповеди, но и все общепринятые правила морали. А потом приходит и просит: ну-ка, помогите мне. Да еще было бы желание действительно что-нибудь исправлять! Когда говоришь, что нужно менять в себе все, начиная с самых основ личности, это вызывает возмущение – чему это вы меня учите? Все равно как в магазине: я пришел, отдал деньги, давайте товар и не морочьте голову! Очень многие не понимают, что христианство – не рецепт, как жить. Это и есть сама жизнь. Если жить, следуя исключительно инстинктам, не помня о Господних заповедях и своих обязанностях, – никто не поможет. Сегодня люди ежедневно идут в храмы, открывают для себя веру и Церковь . Господь ведь зовет каждого человека. Кто-то не отвечает, прячется от Бога. А кто-то раскрывает Ему свое сердце.

об участии в политической жизни

Апостол сказал: "Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми". Это первое. А во-вторых, мы знаем еще одно такое хорошее святоотеческое правило: святитель Иоанн Златоуст говорил, что нужно различать грех и грешника – ненавидеть грех, но любить человека. Что-то похожее, наверное, можно применить и в политике. Можно не соглашаться с чужими убеждениями, но при этом оставаться добрыми друзьями, нормальными людьми и единоверцами и даже причащаться из одной Чаши.

Конечно, психологически удобнее было бы поступить по принципу: уклонись от зла и сотвори благо. Но мы не имеем права отказываться от участия в жизни страны. Потому что если мы не будем в ней участвовать, то другие могут сделать нашу жизнь невыносимой.

А вообще в христианстве ведь нет кодекса ответов на все случаи жизни. Это более древнее, архаическое религиозное сознание требовало предписаний, как поступить в каждом отдельном случае. А христианство – это благовестие человеческой свободы. Человек свободен выбирать и должен это делать. Только так он может состояться как человек.