ГлавноеМатериалыНовостиМониторингДокументыСюжетыФотогалереиПерсоналииАвторыКнигиПоискКонтакты

О "Левом консерватизме" Александра Щипкова

(Контртезисы на тезисы статьи "Левый консерватизм")

Игумен Виталий Уткин :: 13 июля 2013

Щипков: "Правящий класс не раз и не два в истории России запускал сценарий прерывания традиции. При этом историческая ситуация искусственно возвращалась на предыдущий уровень, как в подростковой компьютерной игре. Так было во время Смуты, церковной реформы (Раскола), в начале XVIII века, в 1917 году, в 1991-м."

Игумен Виталий: Неясно, что имеется в виду под "возвращением на предыдущий уровень". Ни одна из перечисленных эпох не идентична полностью другой, но и не является полным отрицанием этой другой. Существует четкая преемственность в ментальности не только низших слоев населения, но и правящего слоя. В истории русской мысли, начиная со славянофилов, эти, якобы, разрывы традиции слишком сильно выпячивались и гипертрофировались. На самом деле даже советская государственность, особенно в период 1936 – 1953 годов напрямую соотносится с традициями российской государственности вообще. Имперский характер вполне характерен и для позднего Сталина, и для патриарха Никона, и для "собирателей Руси" (термин Иловайского). Классическая постпетровская государственность также не выбивается из этого ряда. Здесь следует отметить общность и общего ментального ряда, и геополитических задач страны. Эта преемственность прекрасно отражена в классическом советском искусстве – см., например, фильмы "Ушаков" и "Корабли штурмуют бастионы". А Булгаков в "Белой гвардии", помнится, сравнивал Россию со столом, который как ни поставь, все равно столом останется.

Щипков: "Эта точка зрения не только славянофильская, как иногда принято считать, она также свойственна и европейским консерваторам. О том, что в России "чуждое народу правительство", писал небезызвестный маркиз Астольф де Кюстин, посетивший Россию во времена Николая I".

Игумен Виталий: Де Кустина как раз активно цитировали всегда противники русской традиции. На самом деле ни в одной стране мира правительство "чуждое народу" не может долго существовать, ибо, как говорил Гегель, "каждый народ имеет то правительство, которого он заслуживает". Гипертрофированное противопоставление народа и традиции характерно для либеральствующих славянофилов и для старообрядцев, традиционно оппозиционно настроенных к российской государственности ("Царь – Антихрист").

Щипков: "Тем не менее славянофилы имели исторический шанс стать сторонниками европейского выбора России, т. е. национального и религиозного самоопределения. Попытка разделения полномочий была наивной, а золотой сон русского консерватора короток. Отказ от претензий на политическое самоопределение ничего не решал: власть и не думала соблюдать означенные границы".

Игумен Виталий: Славянофилы пытались рассматривать Церковь как некое собрание, как общение равных. Фактически, это – либеральная формула. Недаром славянофилы стали в значительной степени предтечами русского либерального движения, а Кошелев в Москве был самой авторитетной фигурой среди либеральной общественности 60-80-х годов 19 века, "патриархом" для молодых либералов. Введенное Хомяковым понятие "соборность" на самом деле церковным не является и не соотносится с понятием "Соборная Церковь" из Символа Вера. Согласно традиционному русскому богословию, Церковь является соборной потому, что всегда, везде, где была и есть Православная Церковь в Таинствах мы соединяемся с одним и тем же Христом. Церковь собирается вокруг иерархии в Евхаристии. А Евхаристия возможна только потому, что есть иерархия. К сожалению, русская богословская мысль после середины 19 столетия оказалась в значительной степени в славянофильском плену. Это было обусловлено доминированием в церковном дискурсе либеральных идей, а значит – и либеральной экклезиологии, которая рассматривает Церковь не как иерархически устроенный организм, в котором есть Церковь учащая и Церковь учащаяся (Трулльский собор), а как собрание равных.

Совершенно естественным был перенос этих протестантских по сути экклезиологических построений в общественно-политическую сферу. Именно поэтому московские последователи славянофилов оказались в лагере политической оппозиции Государю и несут, тем самым, прямую ответственность за события 1917 года.

Славянофильский и старообрядческий дискурс лежит в основе проектов церковных реформ, которые формировались начиная с 1860-х годов и которые Временное правительство пыталось навязать Церкви сразу после февраля 1917 года. Именно эти разрушительные проекты, имеющие в своей основе неправильнуюэкклезиологию, стали базой жутких епархиальных революций весны-лета 1917 года, когда с кафедр изгонялись достойные архипастыри, такие, например, как священномученик Серафим (Чичагов). Больна либеральным славянофильством была и значительная часть участников Поместного собора 1917 – 1918 годов, что обусловило либеральный характер многих его резолюций. Стоит отметить, что этот собор не был свободным. Он был собран в условиях фактически либерального террора и прямого давления на Церковь со стороны революционной власти масонского (чего уж скрывать) Временного правительства. Ведущей силой разрушения канонических основ Церкви оказалось белое статусное духовенство, преподаватели духовных школ, церковные журналисты и общественники. Именно они, начиная с середины 19 столетия в условиях огромного размера епархий, частой смены архиереев все больше и больше стремились освободиться вообще от архиерейской власти. Сомкнувшись по образу жизни и мышления с городской интеллигенцией, они стали частью общелиберального движения, а их богословие зачастую становилось эпигонством этого самого либерального движения.

О старообрядцах. Нужно понимать, что основы старообрядчества, в первую очередь, беспоповства коренятся вовсе не в ревности противостояния реформам патриарха Никона. Эти основы частично восходят к различным русским мистическим сектам, к тому, что вообще "параллельно" Церкви. Не секты стали следствием раскола, а сами старообрядцы, особенно беспоповцы генетически к этим сектам восходят. Главная идея русских мистических сект – непрерывная феофания, воплощение Христа в человеке. Отсюда – гипертрофированная свобода, отрицание всякой институциональности. Плюс утверждение о воцарении Антихриста в той или иной форме, то есть отрицание государственности на духовном уровне. Подспудно эти представления также оказывали воздействие на наш церковный либерализм.

Щипков: "Ведь проект России идеологически оформлялся как просвещение сверху – в отличие от европейского просвещения снизу. То есть как право "просвещённой" компрадорской элиты безраздельно повелевать непросвещённым народом. Причем трудности проекта списывались его активистами на самодержавные предрассудки и "косность" населения".

Игумен Виталий: Европейское просвещение как минимум до Реформации не есть просвещение снизу. Католики совершенно четко делили Церковь в рамках общехристианской традиции на учащую и учащуюся.

Русская элита не была компрадорской. Представление о том, что Россия находилась в колониальной зависимости от Запада, является ошибочным. В литературе обычно гипертрофированно подчеркивается западническая ориентация части нашей элиты в 18-начале 20 столетий. Но это именно гипертрофированность. Власть рассматривала Россию в очень конкретных рамках самостоятельной геополитики. Россия была не объектом, а субъектом. Свидетельство этого – активный рост территории страны, при котором происходило прямое столкновение с интересами западных держав (например, русское движение в сторону Индии и обстоятельства русско-английских отношений, которые не выстраивались даже в самые сложные времена по принципу подчиненный-хозяин).

Россия попадала в поле игры западных держав, зачастую проигрывала в этой игре, но не теряла самостоятельности, не была простым проводником воли западных элит к низовым собственным слоям или населению присоединяемых территорий. Свидетельство того – стремление в начале 20 века не только мировой финансовой закулисы, но и непосредственно той же Англии на государственном уровне уничтожить Россию, вывести ее из мировой политики. Зачем уничтожать свою колонию?

Щипков: "В мировой экономике действует правило центра и периферии. Капиталы перетекают от периферии к центру (из стран третьего мира в страны первого), и любая власть выполняет функции диспетчера этого движения".

Игумен Виталий: Государственность не является диспетчером экономики. Римская государственность по святителю Иоанну Златоусту является Удерживающим, то есть сакральной силой, не дающей прийти в мир Антихристу. Соответственно, такой силой являются и преемники римской государственности – не в смысле Третьего Рима, а в смысле государственной идеи вообще. Государственность – сакральное явление.

Попытки рассматривать историю России как периферии "цивилизованного мира", как страны второго сорта весьма опасны. Они, по сути, перечеркивают уникальность и самобытность российской цивилизации и находятся внутри либерального дискурса.

Щипков: "Но подлинный консерватизм – это лояльность традиции, а не власти. Союз с властью возможен лишь тогда, когда власть охраняет и развивает традицию. Коротко вековую политику российского правящего класса можно определить как перманентную революцию сверху и искусственное прерывание национальной традиции".

Игумен Виталий: То есть утверждается, что российская власть на протяжении всей своей истории была антитрадиционна, а значит – антинародна. Это не так. Власть по своей природе сакральна, начальник – Божий слуга и не напрасно носит меч нам на добро. Эта сакральность выражается в таинственности и духовности связи власти с народом и территорией. Такая сакральность может ощущаться меньше или больше, но Россия как таковая рано или поздно все равно перемалывает реформы и революции, перерождает их. Это выражается, например, в общности геополитических задач власти в разные периоды нашей истории. У нас одни и те же задачи и одни и те же враги. Невозможно всё это многообразие свести к одной экономике. Более того. Говоря о сакральности государственной власти, стоит вспомнить о том, что ромеи (византийцы) считали государственность некоей внешней оболочкой Церкви, силой, дающей Церкви действовать в этом мире.

Естественно, что сказанное не стоит воспринимать как обожествление некоего министра или губернатора. Речь идет о том, что любые реформы и революции в конечном счете перемалываются страной, и Россия возвращается сама к себе, становится самой собой.

Щипков: "В странах третьего мира власть объективно противостоит обществу, а не защищает его. Она не консервативный, а революционный элемент (вспомним знаменитую пушкинскую фразу:"Все вы, Романовы, революционеры!"). И всякий охранитель в этом случае будет охранителем революции".

Игумен Виталий: Этот тезис вытекает из рассуждений, что есть экономический центр, а есть периферия. Но на самом деле Россия никогда не была страной "третьего мира". Термин "третий мир" появился как раз в период противостояния двух систем – социалистической и капиталистической, то есть является следствием мощи СССР, причем мощи не столько экономической, сколько идейно-цивилизационной. Тезис о периферии не работает. Россия находится в центре Евразии, является самостоятельной цивилизацией.

Щипков: "Что они могут противопоставить проводимому ныне либеральному курсу?

Первые – требование вернуть нормы традиционной нравственности. Вторые – социальные требования. Главное заключается в том, что эти требования неизбежно совпадут. Возможно, не во вселенском масштабе. Но совершенно точно – в нынешней, прошлой и будущей российской ситуации. Два направления оказываются в одной нише и начинают смыкаться, влияя друг на друга и сознавая факт взаимного исторического влияния. То есть схождение между ними предопределено не только ситуативно, но и исторически. Как это выглядит? Например, очевидно, что христианство (традиционное, а не секулярно ориентированное) исключает социал-дарвинистскую доктрину тотальной конкуренции, то есть путь естественного отбора в обществе. В самом деле, невозможно сидеть на двух стульях – быть антидарвинистом в богословских вопросах и дарвинистом в вопросах социальных. Что это означает фактически? Консервативная ценность дублирует левое требование социальной справедливости".

Игумен Виталий: Изложенное верно, но не вытекает из рассуждений о ""двойной" парадигмы экономики, политики и идеологии". Ибо сама эта парадигма, пытающаяся всё свести к экономике, точнее, к реалиям движения капитала – ошибочна.

Щипков: "Стихийный социализм русской крестьянской общины смыкался с отношениями внутри общины церковной, что не раз подчеркивалось философами-славянофилами".

Игумен Виталий: Это ошибочное утверждение. Оно базируется на неверном экклезиологическом тезисе о Церкви как общине равных. Крестьянский мир никогда не существовал в безвоздушном пространстве. Он всегда был включен в ткань государства, которое не являлось некоей внешней силой, только собирающей подать, а было духовным явлением – сакральной силой, соединяющей в одну ткань огромные просторы и череду поколений.

Щипков: "Необходимо поддержать социальные требования большинства в связи с тем, что они соответствуют требованиям общественной нравственности. Сочетание социальных требований и нравственных ценностей – единственный путь, позволяющий русскому консерватизму выйти из исторического тупика, в котором он оказался не по своей воле".

Игумен Виталий: Правильное утверждение.

Щипков: "Разорвать круг исторических навязчивостей, остановить либерально-державный маятник – вот в чём заключается задача консервативной политики. Нации пора утвердиться в поступательном историческом движении. Но для этого необходим консенсус национального большинства. И такой консенсус может быть лишь социально-консервативным".

Игумен Виталий: Противопоставление нации и государства является классическим утверждением либерализма.

Щипков: "В России всегда были социал-консервативные лидеры и партии, и это не только умеренная часть эсеров. Сам принцип был озвучен, например, устами протоиерея Валентина Свенцицкого. В 1912 году в статье "Христиане и предстоящие выборы" он писал о том, что на выборах в Думу следует голосовать за "кандидатов левых партий" (эсеров), поскольку только они способны "разъяснить народу, где его враги"".

Игумен Виталий: Думается, вполне естественно, что рассуждения, отталкивающиеся от либерального славянофильства, пришли к о.Валентину Свенцицкому, одному из самых неистовых членов "Христианского братства борьбы" 1905 года. Это истинное дитя революции. Непонятно, как он мог быть вообще в сентябре 1917 года рукоположен в священный сан, ибо в период своей революционности обвинялся товарищами в связях со своими экзальтированными поклонницами. У него родились внебрачные дочери. Более того, фактически, речь шла о создании Свенцицким своей секты – так называемых "голгофских христиан", группы хлыстовского толка. Да-да, знаю – якобы, по благословению преподобного Анатолия (Потапова) его рукоположил будущий священномученик Вениамин, избранный в результате епархиальной революции на Петроградскую кафедру. Вот только очень много вопросов к этой хиротонии. Как можно рукоположить в священный сан блудника, имеющего внебрачных детей? Или у нас всеобъемлющим словом "новомученики" теперь отменяются церковные каноны? И ни о чем уже не надо думать, ни о чем не надо рассуждать? И всё-всё, что делали новомученики в своей жизни, является правильным и беспрекословным?

Разрыв Свенцицкого с канонической Церковью после 1927 года представляется вполне вытекающим из его предшествующего духовного пути. Слава Богу, что перед смертью он принес в этом разрыве покаяние.

На примере о.Валентина Свенцицкого мы видим характерную для русской революции смычку либерализма и мистических сект.

Следует отметить, что мы, похоже, не желаем вообще вникать в историю церковного революционаризма, церковного либерализма второй половины 19 – начала 20 века. А свое начало этот революционаризм берет в славянофильстве.

Щипков: "Но самые истоки социал-консерватизма, конечно, следует искать у славянофилов с их пониманием соборности. А. Хомяков с единомышленниками частично вывели это церковное понятие из прежнего контекста и перенесли на общество в целом, подразумевая особый (семейно-общинный) тип связи между его членами. Славянофилы трактовали соборность как общинный идеал, связывая его с идеалом коллективного спасения, характерным для русского православия".

Игумен Виталий: Нет никакого коллективного спасения. И быть не может. И невозможно ставить церковно-несостоятельные идеи в основу христианско-социальной доктрины. Представление о том, что Церковь есть просто некая община, является характерным для либерального богословия. А проистекает это либеральное богословие 20 века, все эти о.о.Афанасьевы и Шмеманы из того импульса, который дали славянофилы.

Щипков: "Например, испанский социолог МануэльСаркисянц склонен считать, что "служение народу" правых и левых народников в России – в том числе и их публичное покаяние – было видом социальной аскезы. И эту аскезу можно сравнить "с англосаксонским протестантским идеалом (serviceideal)"

Игумен Виталий: Это была прелесть. И закончилась эта прелесть террором, как известно. Цареубийством. Для Православия подобные взгляды совершенно нехарактерны. Во всяком случае, для утверждения подобных взглядов необходимо нечто альтернативное Православию. Вот эта альтернативность и утверждалась сначала славянофилами, а затем либерально-церковным идейным движением.

Щипков: "Но эта аналогия, разумеется, не полная. Она предполагает одно существенное различие: социализация религии в России не сопровождалась религиозной реформацией – да и не могла сопровождаться ввиду отсутствия условий для "религиозных войн" и бюргерских верований. У нас ситуация выглядела в этом смысле проще: речь шла о "христианизации" социальных отношений. Православный катехизис не претерпел никаких изменений, поскольку процесс шёл по направлению от Церкви к остальному обществу, а не наоборот (аналогичное явление – "культурализация" католичества)".

Игумен Виталий: Автор заблуждается. Именно попытка религиозной реформации была следствием социализации религии, развития церковными либералами своей доктрины. И дело не только в обновленчестве. Само обновленчество – лишь поздняя форма церковного либерализма. Лозунг "Живой Церкви" был характерен для всего церковного либерализма в целом, вне зависимости от разрыва или неразрыва его носителями канонической связи с Церковью. Церковь оказалась заложницей либеральных идей, она была ввергнута весной-летом 1917 года в пучину антиканоническихепархиальных революций. Доктринальные выводы с несомненностью последовали бы, если бы этот процесс не был остановлен гонениями.

Щипков: "Неправы будут те, кто увидит в деятельности славянофилов признаки религиозной реформации. Неверным будет и утверждение, что расширительное понимание соборности было выдумано славянофилами с нуля".

Игумен Виталий: Так оно и есть. Именно выдумано. Положения славянофильства не связаны с православной богословской традицией, являются разрывом с нею.

Щипков: "Очевидно, что "периферийный" консерватизм, в том числе русский, не будет слепком с доктрины американских неоконов – о причинах было написано выше".

Игумен Виталий: Вновь мы видим, что автор считает Россию некоей периферией.

Далее. Размышления автора о германском социал-консерватизме представляются верными. Вопрос лишь в том, каковы религиозные корни этого консерватизма. Стоит вспомнить, что параллельно, например, выдавливанию Церкви из общественного пространства в России и во Франции (думаю, что это тема отдельного разговора) во второй половине 19 века в Германии происходил процесс "культуркампфа" – борьбы против активного участия католической Церкви в общественной жизни. Кто и когда проследил, как эти секулярные процессы, а равно новый, по сути, языческий национальный романтизм оказали влияние на немецкий социал-консерватизм? То есть – насколько он церковен? Насколько он связан не с некими "религиозными", а с конкретно-церковными началами? Не связан, говорите? Вот и славянофилы не связаны.

Не стоит пытаться придумать новую социальную идею. Это утопия. Социальность и солидаризм действительно могут быть основой общественной жизни в России. Вот только не стоит при этом чисто по-либеральному противопоставлять общество и государство, выбрасывать государственную традицию за борт корабля истории.

Аналитика
Книги А. В. Щипкова
Telegram
новости
Щипков. "Епархиальный набор"В ТАСС состоялась презентация английской версии монографии В.А. Щипкова "Против секуляризма"В Российском православном университете состоялась церемония вручения дипломов выпускникам 2024/2025 учебного годаЩипков. "Плаха – геноцид русских"Ректор РПУ: яркая дискуссия о традиционных ценностях подтвердила актуальность темыВ рамках Петербургского экономического форума официальный представитель МИД России М.В. Захарова провела презентацию монографии В.А. Щипкова "Против секуляризма"Представители Церкви приняли участие в панельной дискуссии на сессии "Религия и экономика: к новым путям взаимодействия государства и религиозных организаций" в рамках Петербургского экономического форумаА.В. Щипков выступил на сессии "Роль государства и медиа в формировании мировоззрения и ценностей человека" в рамках Петербургского международного экономического форумаЩипков. "Писательский труд"Щипков. "Беловежский сговор"Щипков. "Потёмкинские деревни"Щипков. "Окраинный нацизм"Щипков. "Магистры в РПУ"Щипков. "Священный День Победы"Щипков. "Предметный патриотизм"Неделя ваий в университетском храмеЩипков. "Ефрем Сирин и Пушкин"Щипков. "Лютер и вечная Реформация"Ректор РПУ вошел в состав V созыва Общественной палаты города МосквыЩипков. "Епархиальный набор"Ректор Российского православного университета встретился с губернатором Смоленской областиЩипков. "Защита русского языка"Щипков. "Трамп и православие"Щипков. "Александр Третий и социализм"А.В. Щипков награжден почетным знаком Санкт-Петербургского государственного университета святой Татианы "Наставник молодежи"Митрополит Санкт-Петербургский Варсонофий освятил домовый храм Санкт-Петербургского государственного университетаЩипков. "Фонд ”Защитники Отечества”"А.В. Щипков: Защита русских и Православия на Украине должна стать темой диалога с СШАЩипков. "Церковь и идеология"Щипков. "Либеральное право"Щипков. "Дмитрий Медведев про Тайвань и Украину"В рамках Рождественских чтений состоялась дискуссия с ректором Российского православного университета святого Иоанна Богослова А.В. ЩипковымВ рамках Рождественских чтений состоялась презентация учебного пособия по курсу "Обществознание" для 10-11 классов православных гимназийВ рамках Международных Рождественских чтений в Российском православном университете состоялась конференция "Образ Победы в словах и в красках"Щипков. "Русский календарь"В рамках XXXIII Международных Рождественских образовательных чтений состоится дискуссия с ректором Российского православного университета А.В. ЩипковымНа конференции в рамках XXXIII Международных Рождественских образовательных чтений состоится презентация учебного пособия "Обществознание" для 10–11 классов православных гимназийВ рамках XXXIII Международных Рождественских образовательных чтений состоится Конференция "Духовно-нравственное воспитание в высшей школе"В Российском православном университете состоится научно-практическая конференция "Образ Победы в словах и красках"Щипков. "Патриарх и будущее русского мира"Щипков. "Церковные итоги 2024 года"Щипков. "Политические итоги 2024 года"Щипков. "Российский православный университет"Щипков. "Шесть принципов Путина"Щипков. "XXVI Собор ВРНС"Щипков. "Фашизм Макса Вебера"Щипков. "Идеология вымирания"Щипков. "Грузия и Молдавия. Выборы"В Отделе внешних церковных связей состоялась презентация книги В.А. Щипкова "Генеалогия секулярного дискурса"В Российском православном университете обсудили возможность введения церковнославянского языка в средней школеВ Москве прошли общецерковные курсы повышения квалификации для преподавателей обществознания в духовных учебных заведениях Русской ЦерквиЩипков. "День Бессмертного полка"Щипков. "Новая воспитательная политика"Щипков. "Журнал ”Ортодоксия”. Полоцкий собор"Щипков. "Субкультура оборотней"Управляющий делами Московской Патриархии совершил Литургию в домовом храме Российского православного университетаПредседатель Отдела внешних церковных связей выступил с лекцией перед студентами Российского православного университетаЩипков. "Кто изобрёл концлагерь?"Ректор Российского православного университета принял участие в первом заседании Комиссии по реализации основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовных ценностей в Администрации Президента РФЩипков. "Русский мир против нацизма"А.В. Щипков выступил на заседании Высшего Церковного Совета, которое возглавил Святейший Патриарх КириллЩипков. "Религия французской революции"Щипков. "”Кем быть?” или ”Каким быть?”"Ректор РПУ и председатель попечительского совета Института теологии СПбГУ А.В. Щипков принял участие в освящении домового храма СПбГУЩипков. "Напутствие студентам"Щипков. "Глобализм и индустрия детства"Щипков: России необходима Новая воспитательная политикаЩипков. "Уроки Первой мировой войны"Щипков. "Олимпийский позор"Щипков. "Гламур убивает патриотизм"В Российском православном университете состоялась торжественная церемония вручения дипломовРектор Российского православного университета вошел в состав Совета Российского союза ректоровЩипков. "Справедливые налоги"Состоялось общее собрание Московского регионального отделения Всемирного русского народного собораУчастники ПМЮФ – о том, как зафиксировать традиционные ценности в правеПодписано соглашение о сотрудничестве между Российским православным университетом и Санкт-Петербургским государственным университетомЩипков. "Дмитрий Медведев о деколонизации"/ ещё /
университет
Лекторий
доклад
мониторинг СМИ
"Подобного еще не было в России". В Смоленске начнут денацификацию европейского мышленияНовая воспитательная политикаЧто стоит за предложением юридически оформить права и обязанности семьиАлександр Щипков: "Одна из глобальных миссий России – репатриация христианства в Европу"Русское образование должно быть русским: имперские традиции высшей школы возрождаютсяВласть "пространства"Русские выздоравливают: прививка от гибели сделана 30 лет назад15 мая. Патриарх Сергий. 79 лет со дня кончиныВрачей не хватает: кто-то уехал, кто-то погиб, кто-то прятался по подваламОбъединив потенциал лучших экспертов"А вы дустом не пробовали?"Народный социализм и православие: жизнь сложнее противостояния/ ещё /
реклама