Проблемы, с которым русский мир столкнулся в последние четыре года и возможные пути их решения стали главной темой новой книги Патриарха Кирилла "Семь слов о русском мире". Предстоятель РПЦ указывает на необходимость пробуждения национальной идентичности, которая определяет государствообразующую роль русского народа и его культуры. Президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов в интервью для "Политаналитики" согласен с тезисами, представленными в сборнике:
– Действительно, Патриарх Кирилл с момента своего избрания предстоятелем РПЦ стал также и главой организации, которая называется Всемирный русский народный собор. Это единственная крупная масштабная организация, которая может претендовать на то, чтобы представлять русских как социокультурную общность на площадках межнационального диалога, говорить об их интересах, формировать некую культуру диалога об этих интересах. Не говоря уже о том, что РПЦ – это тоже единственная крупная общественная организация, авторитетная, с колоссальным влиянием на умы и сердца людей, в основу которой заложена широкая концепция русской идентичности.
Концепция триединого народа, в которую входят русские, малороссы и белорусы, и не разделенная административными границами.
В публичном пространстве Патриарх стал выступать как флагман некого дискурса русской идентичности. На мой взгляд, нам крайне важно сформировать культуру разговора об интересах русских как этнокультурной и социокультурной общности, потому что в официальных государственных документах часто признается, с одной стороны, значимая роль русского народа в истории российской государственности, с другой стороны – сложное положение, "социальное самочувствие" русского народа в сегодняшний момент.
То есть проблемы связаны именно с национальным развитием этого народа, но полностью отсутствует какой-либо инструментарий, какое-либо целеполагание, которое касается решения этих проблем. На уровне констатаций, диагностики программные документы национальной политики более-менее адекватны. На уровне целеполагания и инструментария эта цель выпадает – цель, связанная с этнокультурным развитием русского народа, с сохранением России как страны с преобладающим влиянием русской культуры. И, соответственно, это звено должно быть восполнено.
Сейчас, наверное, самый реальный путь – чтобы оно восполнялось на уровне общественных практик и общественных политик. То есть на уровне гражданского общества. И здесь стоит в том числе целый ряд общественных задач. Одной из форм государственной национальной политики является, скажем, взаимодействие с национальными культурными организациями. В их числе отсутствует русские национальные культурные организации, исключение составляет казачество.
Но казаки представляют некую специфическую субъективность русского народа – кстати говоря, именно отсутствие нормализованной возможности представительства русских на площадках национального диалога побуждает казаков к тому, чтобы максимально обособляться. К тому, чтобы выпадать из общего поля и позиционировать себя как отдельный, по сути, этнос.
Соответственно, юридически невозможно для русских создавать национальные культурные автономии – были приняты соответствующие решения, постановления. Значит, надо создать юридическую возможность для развития тех или иных форм национальных культурных организаций русских, которые смогут на разном уровне – муниципалитетов, регионов, на федеральном уровне – представлять эти интересы в отношении с государством и другими культурными организациями, и, самое главное, нести какую-то часть культурно-просветительной и воспитательной работы. Потому что идентичность большой нации – это не сорняк.
Да, она конечно может сама прорастать, но на самом деле она нуждается в культивации, она нуждается в социальных пространствах, где это распространение происходит.
Какое сегодня социальное пространство для воспитания русской идентичности? Школа? Очень косвенно, скорее нет. Преобладает концепция единой российской идентичности, о русской идентичности в школе говорить неполиткорректно зачастую. Многое зависит от конкретных коллективов, но общая тенденция все-таки в образовании такова.
Государство, официальный уровень – то же самое. В публичной риторике президента стала появляться фигура "русской нации" – это пока не спустилось вниз, потому что это спустится вниз только в том случае, если это будет переведено на язык ведомственных инструкций, программных документов стратегического планирования и так далее – вот этого еще не произошло.
То есть на уровне риторики главы государства мы уже слышим, что мы единый, но многообразный народ единой русской нации. В своем послании президент не раз уже говорил о русской нации как о крупнейшем разделенном народе, но в программных документах государственной национальной политики проекция этих тезисов пока отсутствует.
Соответственно, нужно переводить вот это начавшееся на уровне Патриарха и президента пробуждение русской идентичности на язык государственных ведомственных, нормативных и подзаконных актов с одной стороны, и с другой стороны – на язык социального действия, поощряя развитие тех форм гражданской социальной активности, которые будут вести культурно-просветительную, воспитательную, патриотическую работу вот в этом русском векторе.
Уникальность положения Предстоятеля РПЦ, главы Всемирного русского народного собора, состоит в том, что именно под эгидой этих организаций возможно развитие русской идентичности, неконфликтное по отношению к другим народам, неконфликтное по отношению к государственному проекту в силу целого ряда причин. Под эгидой этой организации возможно развитие русской идентичности, которую невозможно упрекнуть даже в косвенном, имплицитном нацизме. Потому что нацизм – это в первую очередь антихристианство. То есть это очень хорошая "крыша" для строительства "русского дома".
Дом обычно не строится с крыши, но фундамент у нас уже есть – это сама культура, самосознание. Осталось построить только стены.
Источник: Политаналитика.ru
