Есть такой ежемесячный иллюстрированный журнал – "Фома". Он – православный, но при этом определяет свое направление как "журнал для сомневающихся". Фома "неверующий", напомню, это один из апостолов, который усомнился в Воскресении Христа и сказал: "Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю" (Ин. 20:25). Журнал "Фома" задумал его нынешний главный редактор Владимир Легойда в середине 90-х годов, когда он понял, что говорить о вере и церкви можно не только елейным языком, обильно уснащая текст церковно-славянскими словами, но и языком современным. Свой окончательный формат журнал приобрел с 2005 года, так что в этом году он отмечает свое десятилетие.
Я очень люблю этот журнал. Мне нравится его миссионерский тон – вдумчивый, ненавязчивый, рассчитанный на интеллигентных людей. Интеллигент – это не обязательно врач, инженер или писатель. Своя интеллигенция есть и в рабочей, и крестьянской среде. Апостол Фома был, по-видимому, простым рыбаком. Но именно он, мне кажется, стал прообразом интеллигента, потому что был сомневающимся, а сомнение является главным признаком человека мыслящего. Мысль всегда в противоречии с верой, что бы ни говорили. Она недоверчива, и человек мыслящий не может до конца успокоиться в вере. Именно поэтому светская культура никогда не сольется с церковной. Между ними возможен диалог, но не хоровое пение.
Журнал "Фома" – кажется, единственный из церковных журналов, который отметил 100-летие великой певицы Эдит Пиаф, родившейся 19 декабря 1915 года. Ее образ жизни был, мягко говоря, далек от церковной морали. С двух до шести лет она жила в борделе, который содержала ее бабушка. После гибели возлюбленного Марселя Сердана стала алкоголичкой и наркоманкой. А в 47 лет встретила молодого грека Тео и обвенчалась с ним в парижской православной церкви, приняв православие. Статья в журнале "Фома" об Эдит Пиаф – образец разговора о певице, без умолчаний, но и без смакования подробностей, а главное – без акцента на то, что вот, мол, и Эдит Пиаф стала православной! Не все так просто. "Мы не можем говорить о том, что французская певица приняла православие сознательно, по каким-то глубоким религиозным мотивам", – пишет автор статьи Андрей Зайцев. И это – честный разговор.
На днях вышел специальный выпуск "Фомы", посвященный малым городам России. Этот проект поддержан государственным грантом. Это – замечательный пример сотрудничества церкви и государства.
40 малых городов – "героев России". "Судьба страны, – говорится в предисловии, – решается не только в Москве и больших региональных столицах. Игнорировать это – значит, отгородиться от важной части нашей общей реальности".
40 экскурсов в историю малых городов от Боровска до Шлиссельбурга, если называть их в алфавитном порядке. А если представить это себе географически, то между Нестеровым в Калининградской области и Корсаковым на Сахалине расстояние около семи с половиной тысяч километров. Это больше половины диаметра всей Земли (12 742 км) и примерно пятая часть ее окружности по экватору (40 000 км). На самом деле именно такой географией надо представлять себе Россию. А ее история – это история возникновения малых городов, а не столиц, тем более что некоторые из этих городов соперничали и с Москвой, и с Петербургом по части верховного статуса.
Боровск, Братск, Галич, Звенигород, Козельск, Комсомольск-на-Амуре, Ломоносов (Ораниенбаум), Муром, Новый Оскол, Печоры, Рыбинск, Саров, Северодвинск, Сергиев Посад, Таганрог, Тотьма, Тында и другие – одни название произнести, и сразу чувствуешь вкус русской речи, из которой удивительным образом не выбиваются ни Братск, ни Комсомольск-на-Амуре, возникшие уже в советскую эпоху. Одним из главных достоинств этого выпуска "Фомы" я считаю то, что редакция не стала исчерпывать историю малых городов летописью их монастырей и подвигов святых, которыми, безусловно, наполнена эта история. Но это и наша советская история.
В этом плане поразительный пример – Саров, "спрятанный город", "потаенная сила" России. Спрятана была в лесах Успенская Саровская пустынь.
Двести лет назад здесь монашествовал святой Серафим Саровский. Но пришла советская власть, монастырь разорили, иконы сожгли, мощи святого Серафима тайно вывезли, а в помещениях монастыря сначала была колония для несовершеннолетних, потом такое же "учреждение" для взрослых, во время войны – завод для производства гаубиц и "катюш", а в 1946 году здесь разместилось конструкторское бюро № 11 – начало советского атомного проекта. На иллюстрациях к статье мы видим и возрожденную сегодня Саровскую пустынь со скульптурой преподобного Серафима, и первую советскую атомную бомбу в здешнем музее ядерного оружия.
Как к этому относится?
Не знаю... Не знаю, могла ли быть первая атомная бомба создана в другом месте. Созданная в другом месте, стала ли бы она оружием только оборонительным, каким является до сих пор. История – это тонкая субстанция, и нам не дано до конца понять логики сцепления всех ее обстоятельств.
В Великих Луках, старинном православном городе, стоит памятник Александру Матросову, погибшему в этих местах, ныне Псковской области. Его подвиг кто-то считает легендой. Кто-то считает легендой жития святых.
Каждый имеет право на сомнение. Главное, чтобы это не мешало пониманию целостности нашей общей истории, где есть и Серафим Саровский, и Александр Матросов. В специальном выпуске журнала "Фома" эта целостность – есть.
За это я и люблю этот журнал.
Говорить о вере и церкви можно не только елейным языком, но и языком современным
Каждый имеет право на сомнение. Главное, чтобы это не мешало пониманию целостности нашей истории
Источник: Российская газета
