Фиаско "всеправославного" проекта

Ожидания миллионов православных верующих во всем мире по поводу скорого созыва Всеправославного Собора на острове Крит (16-27 июня сего года), получили неожиданно драматическое развитие.

1 июня Болгарская Православная Церковь (БПЦ) выступила с официальным заявлением о категорическом отказе от участия во Всеправославном Соборе, в случае невозможности переноса времени его проведения. Учитывая, что сама идея созыва Всеправославного Собора подразумевает участие в нем всех Поместных Православных Церквей, заявление БПЦ однозначно означает срыв проведения данного Собора в запланированные сроки и ставит под реальную угрозу возможность его проведения в будущем в статусе "всеправославного".

Кроме того, появилась информация, что Антиохийская Православная Церковь готова последовать примеру БПЦ и в ближайшее время также заявит об отказе от участия в Соборе, а Грузинская Православная Церковь (ГПЦ) выступила с резкой критикой нескольких соборных документов, принятых на Предсоборном Совещании в Шамбези 21 – 27 января 2016 г. и заявила об отказе их подписывать.

В условиях, когда проведение Всеправославного Собора в намеченные сроки висит на волоске, только Русская Православная Церковь из всех Поместных Православных Церквей выступила с инициативой созвать не позднее 10 июня 2016 года "экстренное Всеправославное предсоборное совещание" на острове Крит с участием всех Поместных Церквей в связи с "чрезвычайным положением", сложившимся в ходе подготовки Всеправославного собора с целью обсудить возникшие проблемы в их взаимоотношениях друг с другом и попытаться их разрешить, чтобы предотвратить угрозу срыва Собора.

Но руководство Константинопольской Православной Церкви (КПЦ), являющееся основным инициатором и организатором подготовки Всеправославного Собора, явно не оценило дружественного жеста Русской Православной Церкви, предложившей практически последний реальный шанс для проведения Всеправославного Собора в заявленном статусе.

В понедельник 6 июня Синод КПЦ выступил с заявлением, в котором Константинопольский Патриархат, подчеркнув собственное иерархическое первенство по отношению ко всем остальным Поместным Православным Церквям, "как Церковь, несущая основную ответственность за поддержание единства Православия", безапелляционно потребовал от Всех Поместных Православных Церквей оставаться в рамках "запланированного соборного процесса", поскольку выйти за его пределы ни одна из Поместных Церквей не имеет права.

Такое поведение КПЦ есть ни что иное как властный гневный окрик не только в отношении Болгарской, Грузинской и Антиохийской Церквей, но и в отношении Русской Православной Церкви за ее инициативу об "экстренном Всеправославном предсоборном совещании" 10 июня. Отвержение предложения РПЦ представляет собой со стороны Константинополя откровенный политический сигнал о том, кто в доме хозяин. В своем заявлении 6 июня Синод КПЦ без обиняков еще до всякого соборного решения провозгласил первенство не только чести, но и власти константинопольской кафедры в православном мире.

Таким образом, становится совершенно очевидно, что Всеправославный собор есть по преимуществу инструмент властных амбиций нынешнего Константинопольского патриарха Варфоломея, и его основная цель состоит в претензии Константинополя на право вселенской юрисдикции, т.е. установлении отношений диктаторского подчинения константинопольскому патриарху со стороны остальных 13 Поместных Православных Церквей.

Кроме того, КПЦ откровенно навязывает остальным автокефальным православным церквям с помощью различных организационных уловок собственную богословскую редакцию общецерковных соборных документов, а также регламент проведения Всеправославного Собора, что является категорически неприемлемым для некоторых Поместных Церквей, например, Болгарской и Грузинской, поскольку, по их мнению, содержание данных документов частично откровенно противоречит догматическому и каноническому Преданию Православной Церкви.

БПЦ обосновала свой отказ от участия во Всеправославном Соборе, в том числе невозможностью редактировать тексты в ходе работы Собора, согласно уже принятому регламенту его проведения.

Некоторыми Поместными Православными Церквами было выражено несогласие с некоторыми уже официально одобренным текстам Всеправославного Собора. На заседании Священного Синода Русской Православной Церкви 3 июня 2016 года также была подвергнута серьезной критике подготовка Всеправославного Собора и проекты соборных документов.

Отсюда логично возникает вопрос, а нужен ли Русской Православной Церкви, как и другим Поместным Православным Церквям, такой "Всеправославный" Собор, основной целью которого является установление диктатуры константинопольского патриарха над всем православным миром?

Даже само название этого собора "всеправославный" не имеет ничего общего со Священным Преданием Церкви и придумано богословами КПЦ, для того чтобы достичь "единства" всех Поместных Православных Церквей под омофором их собственного патриарха Варфоломея.

Всеправославный Собор – всего лишь инструмент более широкого "всеправославного" проекта Константинопольского патриарха Варфоломея, который под ширмой достижения "единства" всех православных церквей мира, направлен на трансформацию функциональной структуры Православной Церкви – вместо современной федерации Поместных Православных Церквей должна возникнуть жесткая вертикальная иерархия по католическому образцу с самим константинопольским патриархом на ее вершине.

Варфоломей требует от юридически совершенно независимых от Константинополя автокефальных Поместных Церквей по сути рабской покорности собственному диктату и произволу ради декларируемой им заботы о поддержании единства Православия, ответственность за которое он якобы, в первую очередь, несет.

Поместные Церкви должны утратить свою свободу ради иллюзорного единства под единоличной властью одного епископа. История Церкви с такой интенцией уже сталкивалась – это идея непогрешимости и абсолютной власти римского папы над Церковью.

Для православия такой подход абсолютно ошибочен и совершенно не вписывается в учение Церкви. В Православной Церкви все епископы равны. Патриарх или иной предстоятель Поместной Церкви управляет только собственной Поместной Церковью, при этом даже по отношению к собственным епископам, он только – первый среди равных, и не имеет единоличной власти над остальными епископами.

Суть "всеправославного" проекта патриарха Варфоломея проста – православным может называться только тот, кто признает неограниченную власть Константинопольского патриарха. Отсюда проистекает традиционно недоброжелательное отношение патриарха Варфоломея к Русской Православной Церкви, как к самой крупной из Поместных Православных Церквей, которую он рассматривает в качестве своего главного конкурента на пути осуществления собственных властных амбиций.

Любопытно, что Патриарх Варфоломей, угрожая РПЦ в начале 2000.гг, за отказ в созыве Всеправославного Собора, заявил, что, если Москва не хочет Собора, пусть тогда РПЦ и не считает себя Православной Церковью. Сам факт созыва Всеправославного Собора – это компромисс со стороны РПЦ, абсолютно недооцененный патриархом Варфоломеем.

До 2009 года из-за позиции Московского патриархата созыв Всеправославного Собора вообще был невозможен. Мужественная и самоотверженная позиция Болгарской и Грузинской Поместных Церквей, бросивших вызов диктатуре Варфоломея, абсолютно обоснована и достойна глубокого уважения. Эти Церкви по сути продолжили традиционную церковную политику Русской Православной Церкви, которая неизменно оказывала сопротивление гегемонистских амбициям Константинополя. Одна только Болгарская Церковь, своим безусловным требованием переноса сроков Всеправославного Собора и отказом участвовать в нем, в предписанных Константинополем рамках, по сути послала в нокаут Патриарха Варфоломея, как основного организатора Собора, продемонстрировав всем его неспособность осуществлять свои властные амбиции над полнотой Православной Церкви.

Без участия Болгарской Православной Церкви никакого "Всеправославного" Собора быть не может по определению, если остальные Поместные Церкви все же соберутся на Крите, то статус данного мероприятия не может быть выше некоего Православного Совещания, не имеющего никакой юридической силы для отдельных поместных церквей.

При этом необходимо понять, что Константинопольский Патриархат отнюдь не тождественен Вселенскому Православию. Хотя Вселенский Патриархат Константинополя – официальное название КПЦ – стоит первым в диптихе среди автокефальных православных церквей, он в принципе может повторить судьбу Римской Церкви, которая до церковного раскола 1054 года также стояла первой в диптихе Поместных Церквей, но затем была вычеркнута из него. Как вселенское православие существует в настоящее время без прежде первенствующей Римской Церкви, так оно может в принципе отлично существовать, в случае если Константинопольский Патриархат противопоставит себя всей православной полноте и отпадет от нее вслед за римской кафедрой.

Прошлое Константинопольского Патриархата отнюдь не безоблачно, а его репутация в церковной истории слишком часто была скомпрометирована. Константинопольскую патриаршую кафедру многократно занимали анафематствованные Церковью еретики, униаты и беспринципные политиканы, а также глубоко аморальные люди, деятельность которых принесла огромный вред Церкви. Достаточно вспомнить константинопольских архиепископа Нестория (V век), патриархов Сергия I, Пирра, Павла II, Петра (все VII век) анафематствованных Вселенскими Соборами как еретики; патриархов Анастасия, Константина II, Никиты I (все VIII век), Антония I, Иоанна VII (все IX век), бывших убежденными еретиками-иконоборцами и гонителями православных; а также патриархов Иоанна XI (XIII век), Иосифа II, Митрофана II и Григория III (все XV век), отпавших от Православия в унию с католичеством, чтобы понять, что авторитет Константинопольских патриархов в Церкви временами стремился к нулю.

Понятно, что "всеправославный" проект а ля патриарх Варфоломей без вмешательства мировой политической конъюнктуры, прежде всего политических интересов США и Евросоюза, не имел бы никаких шансов на осуществление. Константинопольский патриарх никогда не скрывал не только своей политической ориентации на страны Запада, но и своей враждебности по отношению к России. Бывший кадровый офицер турецкой армии неоднократно заявлял о своей личной солидарности с политическим классом и идеологией США, сравнивая значимость собственной религиозной миссии с глобальной политической миссией Америки. При этом он постоянно вмешивается во внутренние дела других стран, неизменно играя против интересов России и Русской Православной Церкви и создавая в качестве турецкого подданного внешнеполитические проблемы Турецкому государству.

Вследствие мощной политической поддержки Варфоломея Западом, для Русской Православной Церкви невозможно вести с ним диалог на равных. Поэтому фиаско "всеправославного" проекта патриарха Варфоломея является одновременно церковной победой Русской Православной Церкви и политической победой России.