Св. Кассиан Римский получил в народных верованиях дурную славу Касьяна Остудного, однако явление народу М.М. Касьянова, закончившего годичный траур по своей должности и явившего честолюбивую готовность вернуться в большую политику, – это для действующей власти не остуда, но совсем наоборот. Если в Кремле не вовсе утратили взгляд на перспективу, властная команда должна именовать бывшего премьера Касьяновым Милостивым.
Ибо оформление вменяемой номенклатурной оппозиции дает редкостный шанс вырваться из нынешнего порочного круга, когда власть и оппозиция состязается в неадекватности, не оставляя молчаливому большинству возможности приемлемого выбора. Бредящая оранжевыми мечтами и не знающая никаких слов, кроме "Долой!", непримиримая оппозиция объективно подыгрывает Кремлю – "Как же можно сдавать власть этим? Вы в своем уме?". Кремль, сформировавший полностью неработоспособную систему власти и не желающий слушать никого, кроме себя, столь же удачно подыгрывает бешеным маргиналам – "О чем можно говорить с этой властью?". Солженицинский образ двух взбесившихся лошадей, рвущих постромки в разные стороны и влекущих повозку в пропасть, делается опасно актуален. Отсюда вызревающий на глазах общественный запрос – искать такой способ оппонирования власти, при котором с ней состязаются не в упорной ожесточенности, а в дееспособности. Фигура самого, вероятно, успешного постсоветского премьера могла бы стать символом именно такого желанного для России состязания.
Четырежды Россия избирала своего правителя, но ни разу еще власти не домогался самый, казалось бы, напрашивающийся оппозиционный кандидат – успешный администратор высокого уровня, делом доказавший свою способность к госуправлению. Одни только "политиканы, политихамы, политикарлики". Государственно опытный лидер оппозиции – важный шаг Вперед. Для желающих обновления власти появляется возможность оппонировать не в жанре безответственной демагогии, но солидно и конструктивно, что уже само по себе ценно. Но в конечном счете выигрывает и нынешняя власть. У вменяемого и ответственного соперника, у номенклатурной оппозиции есть то важное для действующей власти достоинство, что любой исход борьбы оказывается не худшим. Сдача Кремля системной оппозиции неплоха уже хотя бы тем, что при этом сохраняется преемственность власти. Новый правитель обретает ее в рамках устанавливающейся рутины, а не ценой государственности, как это происходит при революционных событиях. Победа над системной оппозицией, завоеванная в пристойном соперничестве, является полновесным источником легитимности – "В борьбе подтвердишь ты право свое". Для сравнения см. право, подтвержденное в декабре 2003-го и марте 2004 г. в ходе великих побед над заведомо ничтожными противниками. То есть при любом исходе государственность не терпит урона, но скорее даже укрепляется. Перевод властного разговора в жанр конструктивного соперничества с вменяемой оппозицией дает власти возможность с полным сохранением лица выйти из пике, в котором она сейчас находится. Ну не милостив ли после этого Касьянов?
Другое дело, что нынешний поворот лишь дает России шанс, из чего еще никак не следует, что шанс будет использован. Обе стороны имеют богатую возможность этот шанс похоронить. Кремль вполне может поддаться инстинкту сперва давить, а потом думать. Непримиримые оппозиционеры уже давно разъясняли, что ничего у людей с государственным опытом не выйдет – г на каждого есть своя папочка. Если случится так, это значит, что опытным и сведущим людям дорога к власти закрыта, а открыта только людям, у которых за душой ничего, кроме личной преданности – то ли правящей особе, то ли светлой свободе. Тогда помилуй, Господи, несчастную Россию.
Столь же роковым, как желание сохранить власть любой ценой, может оказаться желание взять власть любой ценой – хотя бы и ценой превращения из вменяемого оппозиционера в невменяемого революционера. Соблазн призвать под свои знамена всех, в том числе и тех, с кем категорически нельзя иметь дела, велик – тем более что эти люди уже шлют привет из Лондона. А это только начало. Бывает еще и соблазн получить ярлык на княжение в Вашингтонской Орде, что при внешней тактической полезности означало бы и политическое самоубийство, и великий подарок тем, кто хочет давить и не пущать.
Чтобы шанс не пропал, и власти, и новой оппозиции необходимо явить высочайшую, почти невероятную ответственность. Надежда лишь на взаимное понимание того, во что обойдется безответственность.
01.03.2005
Источник: Известия
