Семинар "Буддизм и политические конфликты в Юго-Восточной Азии" в рамках проекта "Этничность и нациестроительство" прошел 11 апреля в конференц-зале Московского центра Карнеги. Главным докладчиком по теме выступил доктор исторических наук, сотрудник Центра изучения религий Российского государственного гуманитарного университета Александр Агаджанян. Координировал работу семинара член научного совета Московского центра Карнеги доктор исторических наук Алексей Малашенко.
Докладчик рассказал о влиянии буддизма на политические процессы в некоторых государствах Юго-Восточной Азии: Шри-Ланке, Таиланде, Бирме, Камбодже, Лаосе, Вьетнаме.
Александр Агаджанян отметил, что существует некий стереотип буддизма как религии бесконфликтной, "неотмирной", "отрешенной", однако можно привести множество примеров, когда буддизм был вовлечен в различные конфликты, а также примеров вовлечения в конфликты всего буддистского института – сангхи. В то же время в ряде регионов можно наблюдать и "некий континуум" – когда власть и буддизм переходят друг в друга вплоть до слияния.
Говоря об участии буддизма в современной жизни региона Юго-Восточной Азии, Агаджанян выделил три темы: "Буддизм и становление национальных государств – бывших колоний", "Буддизм и демократия" и "Буддизм и насилие".
По словам выступавшего, буддизм был "рабочим ферментом" процесса национального пробуждения во всех упомянутых странах; все они входили в современность "под лозунгами буддийского государства". Профессор привел статистику и сделал краткий обзор политической и религиозной ситуации каждой из упомянутых стран Юго-Восточной Азии.
Таиланд: население 64 млн., из которых 85-90 % буддисты, 10 % – мусульмане, меньше 1 % – христиане. Формула "нация, религия, король" по-прежнему остается действенной идеологической формулой (напоминающей уваровскую триаду "православие, самодержавие, народность"). Религиозное обучение является обязательным на всех уровнях, но учащимся предоставлен выбор: так, мусульманское население на юге страны не обязано изучать основы буддизма.
Гораздо труднее переходные процессы осуществлялись в Шри-Ланке. (Население страны – 20 млн., из них 70 % – буддисты, 15 % – индуисты, 8 % – христиане, 7 % – мусульмане). В этой стране вопрос о буддистском характере государства ставился под сомнение с самого начала. Четыре конфессии официально объявлены "признанными", существует обязательное религиозное обучение в школах.
В Камбодже проживает 13,4 млн. человек, из которых 93 % – буддисты, 5 % – мусульмане. В этой стране проект буддийского государства не состоялся, потому что сильному влиянию коммунистов не было противовеса в виде влиятельной демократической системы, как в Шри-Ланке. Другой причиной камбоджийских проблем была монархия. Буддизм по конституции является государственной религией, сообщил докладчик.
В Лаосе (6 млн.) практически все "долинное население" (ок. 60 %) является буддистским, 2 % – христиане. Конституция провозглашает свободу религий, преподавания буддизма в школах не существует, но все же буддизм имеет явные преимущества перед другими религиями.
В Бирме (ок. 50 млн.) 90 % – буддисты, 4 % – христиане и 4 % – мусульмане. Армия, которая была самостоятельным политическим фактором, в 1962 году пришла к власти, положив "конец эйфории буддистского возрождения". Сейчас в Бирме основы буддизма обязательно изучают в школе, государство содержит на свои деньги два буддийских университета. По ряду причин сангха в Бирме стала источником оппозиционных настроений.
Во Вьетнаме (80 млн.) около половины населения себя ассоциируют с буддистами, католики составляют 8-10 %. Истинной вьетнамской религией всегда было сочетание локальных культов духов и предков, имперского государства. Вьетнамский национализм никогда не имел религиозной составляющей. Социалистический Вьетнам сделал буддизм политически нерелевантным. Сейчас режим поддерживает только одну религиозную организацию – Вьетнамскую традиционную сангху.
Подытоживая выступление, Агаджанян отметил, что понятие "буддийское государство" не является научной категорией. Однако сама эта идеологема сильно отличается от понятий "исламское государство" или "еврейское государство". Главное отличие состоит в том, что "сумма буддийских символов, построенных вокруг образа буддийского правителя", не включает законодательного ригоризма. "Можно сказать, что буддийская политическая традиция гарантирует определенное отделение религии от государства. По сравнению с индуистскими, в буддийских странах никогда не доходило до создания жесткой гегемонистской идеологии", – отметил докладчик. Об этом сообщает "Благовест-инфо"
