Некоторые специалисты считают, что в России вообще не должно быть детских домов, а нужны социальные гостиницы или что-то другое, где ребенок будет находиться только временно – до устройства в полноценную семью. Но для этого надо приучить наших граждан к мысли о том, что сиротство – это позорное и недопустимое явление.
Сколько в России детей-сирот, точно не знает никто. Не ведется у нас подобная статистика. Не случайно на совещаниях самого разного уровня, посвященных проблеме сиротства, фигурируют цифры с большим разбросом. Правда, доподлинно известно, сколько в России муниципальных (порядка 820) и семейных (300) детских домов, домов ребенка (252), приютов (200), "детских деревень" или, иначе, "киндердорф" (5)... И это далеко не полный перечень названий тех учреждений, которые сегодня решают проблему сиротства.
Но дело, как известно, не в названии. В конечном итоге у всех этих "домов" одна и та же цель – создать воспитанникам условия, приближенные к домашним, поставить детей на ноги, воспитать, дать опору в жизни. С переходом к рыночным отношениям. государство в лице федеральных и муниципальных органов власти не отказалось от финансирования детдомов. Деньги по-прежнему исправно поступают на детдомовские счета. Но их перестало хватать. Одна из главных причин – дороговизна.
Взять хотя бы расходы на питание. Санитарными нормами для детских домов и интернатов предусмотрен строгий ежедневный перечень продуктов питания на одного ребенка. Оценка их стоимости по самым минимальным ценам – 60 рублей в день. Цена самого дешевого компьютера равна примерно 300 долларам, что равняется стоимости полугодового питания одного сироты. А ведь ребенку помимо еды нужно еще очень многое.
Словом, детдомам не осталось ничего иного, как самостоятельно искать выход из положения. Первое, что они сделали, – это обратились за помощью к спонсорам. Те охотно откликнулись, но оказалось, что меценатов, подобных Савве Морозову, среди них крайне мало. Даря детдому деньги или товары (чаще всего в весьма ограниченных количествах), богатеи преследовали исключительно собственные, рекламные, интересы. С помпой обставленные копеечные акты "милосердия", на которые приглашались уйма гостей и пресса, приносили больше вреда, нежели пользы. В итоге администрации детских учреждений стали искать другие ходы.
Например, в Разуменском детском доме, что в Белгородской области, рассудили: как бы трудно ни приходилось, негоже вешать свои проблемы на чужие плечи и тянуть руку за милостыней. Надо самим стать полезными. Руководство детдома обратилось к местной администрации и заводу железобетонных конструкций N1 с деловым предложением. В результате сложился своеобразный "бартер". Педагоги в детдоме отличные, вот и договорились, что 40 детей работников завода станут обучаться и воспитываться вместе с 30 сиротами. За это завод и местные власти станут помогать детдому всеми возможными способами.
Задуманное не только удалось, но и принесло дополнительные, никем не предполагаемые плюсы. В частности, воспитанники детдома получили возможность общения с "домашними" детьми, а значит, стали ближе к внешнему миру. Работники предприятия настолько сроднились с коллективом детдома, что стали жить с ним одной жизнью и одними заботами. У каждого воспитанника появился на заводе крестный, он часто брал ребенка на выходные, каникулы, проводил вместе с ним праздники. А некоторые заводчане усыновили детей.
Ряд детских учреждений нашли спасение в православии. Так, в Ногинском районе Московской области есть "Православный детский дом", созданный по благословению его преосвященства владыки Ювеналия, митрополита Крутицкого и Коломенского, и по инициативе главы администрации района. Воспитанников в нем немного – человек 30. Уникальность учреждения состоит в том, что впервые в России за последние 70 лет появилась возможность совместить муниципальный статус учреждения с православной традицией воспитания и душепопечения. Помимо финансовой поддержки от государства этот детдом получает помощь от местной администрации, церкви и прихожан. Среди последних немало богатых людей. Почему они вдруг ударились в религию – вопрос второй. Но на нужды православного детдома они жертвуют деньги довольно охотно.
Обратились к православию и в Ковалевском детском доме, что в Костромской области, но пошли по несколько иному пути. Всех воспитанников разбили на семьи, по 6-8 разновозрастных детей в каждой. Семья, в которой главенствует воспитательница (дети быстро привыкают называть ее мамой), живет в благоустроенной квартире, в которой есть все необходимое для нормальной жизни. Квартиры предоставляет местная администрация, хотя это влетело ей в копеечку.
В Томилинском, как и в Ковалевском детдоме, воспитанники живут семьями, но не в квартирах, а в отдельно стоящих домах. Несколько таких домов и образуют деревню. Руководит ею назначенный австрийскими благотворителями директор, который со своей семьей живет в деревне, помогая каждой семье. Глава семьи в детской деревне – мать, не настоящая, конечно. Работа в этом качестве – одновременно призвание и профессия. На эту роль по конкурсу отбирают одиноких женщин, готовых отдать свою любовь обездоленным детям и отказаться от личной жизни.
У детей из "киндердорфа" есть все, а иногда даже больше, чем у их сверстников, окруженных заботами папы и мамы. Одно плохо: на российской земле, под российским небом живут дети, которых практически воспитывает чужая страна со своими правилами и традициями. Вырастут ли из них полноценные граждане России?
А некоторые детдома решили, что самое лучшее решение финансовых проблем сиротства – полная ликвидация детдомов. Позиция несколько странная, но вполне оправданная и гуманная. Сторонники этой идеи считают, что в России должны быть не детдома, а, скажем, социальные гостиницы или что-то другое, где ребенок будет находиться только временно – до устройства в полноценную семью. Но для этого надо приучить наших граждан к мысли о том, что сиротство – это позорное и недопустимое явление. Именно это и делается в детском доме N19 Центрального округа города Москвы, избравшем такую систему работы, как патронат. Дети этого детдома живут в семьях граждан – патронатных воспитателей, прошедших отбор и подготовку по специальной программе, они ходят в школу и поликлинику по месту жительства, воспитываются как собственные дети. Сейчас в 70 семьях живут и воспитываются 93 ребенка. Практически все помещаемые в детдом N19 дети устраиваются в семью.
А на вопрос о том, что и на патронатное воспитание нужны деньги, директор детдома N19 Мария Терновская отвечает следующее: "Дополнительных затрат тут не требуется, достаточно тех средств, которые выделяются детским домам, вот только использовать их надо по-другому, делая за те же деньги другую работу".
Опыт привлек к себе внимание регионов и уже в 20 из них начал применяться.
Но еще немало в России детских учреждений, которые едва сводят концы с концами. Их нельзя отнести к безынициативным неудачникам, но так уж сложилось, что они либо находятся в нищих "медвежьих углах", до которых не дотянуться ни новым идеям, ни иностранцам, либо имеют сложный контингент воспитанников, а именно – лежачих детей-инвалидов или детей с серьезными умственными отклонениями. Среди последних, в частности, детский дом в пос. Уваровка Можайского р-на Московской области, где воспитываются 432 ребенка-инвалида, среди которых 80 детей лежачих. Вот у кого положение по-настоящему безвыходное. Ведь больным нужно подчас больше, чем здоровым. Таким детдомам не от кого ждать помощи. Редкие посылки с вещами или продуктами от сердобольных благодетелей воспринимаются ими как чудо. А ведь на такое чудо способен и каждый из нас...
26.05.2005
Источник: Парламентская газета
