Снова волхвы идут на свет звезды. Снова нас, разобщённых и отчуждённых, объединяет ожидание Рождества. Ожидание Рождества — акт нашей верности Богу. Время особой ответственности друг перед другом, особой смелости открыть свои сердца, просить прощения, не бояться любить и доверять. Показать, что мы не "стадо дикобразов, бредущих по снежной пустыне, жмущихся друг к другу от холода и колющих друг друга своими иглами" (А. Шопенгауэр). Из дикобразов превратиться в волхвов, "грудой свёртков навьюченный люд: каждый сам себе царь и верблюд" (И. Бродский), в волхвов — не неведомых царей, а обычных людей, пришедших поклониться Младенцу.
В Рождество быть волхвами — состояние души, подразумевающее стремление стать чистыми и вновь обрести способность дарить — как для встречи любого новорождённого (чистота и подарки). Тем более для встречи рождающегося Христа.
В эти дни мы постараемся вспомнить забываемые за житейской суетой слова: верность, любовь, дружба. Постараемся стать немного детьми — найти в себе ребёнка, искреннего, простодушного, бескорыстного, которого мы предали или забыли.
Если мы не сделаем этого, если не изменимся, случится страшное: "…И Тебя в вифлеемской толпе не признает никто…" (И. Бродский). Нужно желать измениться, желать любить, и тогда…
…Не потребность в звезде
пусть ещё,
но уж воля благая
в человеках видна издали,
и костры пастухи разожгли.
Воля благая призовёт нас отправиться в дорогу, и однажды мы увидим звезду, которую не видно в самые мощные телескопы. Незримая, она совершает свой путь, чтобы в эти дни приблизиться к земле.
Волхвы пришли. Младенец крепко спал.
Звезда светила ярко с небосвода.
Когда, оставшись в пустоте, в пустыне, один на один с Рождеством, они, подумав, "что поздно верить чудесам", свой взгляд поднимут к небесам, они вдруг почувствуют, что сами — чистосердечный дар.
Дарить себя — великая привилегия любви.
Верность всегда рядом с любовью, по сути, она и есть любовь. Осмеянная многократно "вечная любовь", не укладывающаяся в границы, если принимать жизнь как бесконечность существования духа.
Бог, Который вечен и верен, принимает нас такими, какие мы есть.
Есть неписаный кодекс чести, основанный на Священном Писании и подкреплённый подвигами святых, будь то св. Людовик в сияющих доспехах, рыцарь, король и мистик, или св. Франциск в рубище, не менее рыцарь, король и мистик…
Мир спасут любовь и верность, обращение к этому нравственному катехизису, к этическим принципам, формировавшимся во времена "детства" европейской — христианской — цивилизации, и обращение к ребёнку, живущему в каждом из нас. Тогда человек перестанет быть маленьким, но считающим себя взрослым Каем, собирающим из льдинок в чертогах Снежной Королевы слово "вечность" и забывшим, как цветут розы. Он станет волхвом — преодолев холод, сковавший сердце, сможет встать и пойти. Движение согреет его, и сердце оттает, оживёт.
Так происходит чудо:
В холодную пору…
Младенец родился в пещере,
чтоб мир спасти;
мело, как только в пустыне
может зимой мести…
(И. Бродский).
