Студент Абдулкерим разочарован светской демократией. Он заявляет, что в Киргизии пора дать шанс исламскому правлению. Подобная идея быстро получает распространение в пост-советской Средней Азии, что вызывает тревогу как у Москвы, так и у Вашингтона.
'Правоверным пора прийти к власти, – говорит Абдулкерим, который открыто носит зеленую исламскую шапочку, однако отказывается назвать свою фамилию, – все, что мы получили [от светской власти постсоветского периода], это повсеместная бедность, безработица, распри и моральная распущенность. Людей надо должным образом воспитывать. Если бы у нас здесь действовали исламские законы, был бы мир и порядок'.
Взгляды Абдулкерима не являются экстремистскими – он отвергает насилие как политический инструмент – однако местные власти рассматривают возникновение политизированного ислама как существенную проблему.
Там, где смешиваются наркотики и религия
Киргизский президент Курманбек Бакиев выступил на прошлой неделе с предупреждением о том, что безнравственный альянс торговцев наркотиками и религиозных агитаторов, которые просачиваются с территории Афганистана, создает угрозу всем государствам Средней Азии.
Узбекский президент Ислам Каримов, жестоким образом подавивший в мае, по его собственной характеристике, мятеж мусульманских экстремистов, заявил в прошлом месяце на встрече по проблемам региональной безопасности, что широкомасштабный международный заговор 'радикальных религиозных' сил, которые получают денежную подпитку от наркоторговцев, 'нацелен на уничтожение стабильности, на установление их собственного господства в регионе. . . а также на создание их собственной модели развития'. Российский и китайский лидеры, участвовавшие во встрече, полностью поддержали высказывание Каримова.
Эксперты говорят, что угроза политизированного ислама в этом регионе реальна, и, прежде всего, она реальна в неспокойной Ферганской долине, по которой проходят границы трех среднеазиатских государств. Однако, по их оценкам, местные лидеры, рисуя картину развития событий, сгущают краски, что в случае с президентом Каримовым является попыткой переложить на других вину за собственную репрессивную политику.
Однако все соглашаются с тем, что после свержения в 2001 году в результате военной операции под американским руководством власти талибов поток наркотиков из Афганистана, проходящий через Среднюю Азию в Россию и на Запад, значительно увеличился. Афганские наркобароны имеют большие деньги, которые питают коррупцию и нестабильность в регионе, где люди обычно живут менее чем на 1 доллар в день.
'Здесь всегда проходил наркопровод, однако объемы наркотиков резко возрастают, а это создает массу тревожных перспектив, – говорит советник президента Бакиева Владимир Богатыров, – наркоторговцы заинтересованы в подрыве государственного контроля, поскольку для них лучше всего заниматься своим бизнесом в условиях нестабильности'.
Большинство экспертов также согласно с тем, что в этом регионе, который за прошедшие 15 постсоветских лет не видел почти ничего, кроме бедности, деспотизма и коррупции властей, быстро растет политическая привлекательность исламских группировок.
Многие при этом указывают на запрещенную пан-исламистскую партию 'Хизб ут-Тахрир', отколовшуюся от египетской группировки 'Мусульманские братья'. Ее целью является создание на всей территории Средней Азии мусульманского халифата с законами шариата. На зарегистрированном в Лондоне веб-сайте этой организации (www.hizb-ut-tahrir.org), делаются заявления о мирном характере ее деятельности и о том, что она не поддерживает терроризм.
Однако Каримов утверждает, что именно эта партия стояла за жестоким бунтом, разразившимся в мае в узбекском городе Андижане и приведшем к сотням человеческих жертв. Власти Киргизии приняли жесткие меры во время проходивших в этом месяце президентских выборов, когда были обнаружены подписанные 'Хизб ут-Тахрир' листовки с призывами к избирателям бойкотировать голосование за 'нечестивых' кандидатов.
''Хизб ут-Тахрир' действует активно, особенно на юге Киргизии, однако люди [по событиям в Андижане] поняли, что ее деятельность ведет к плохим последствиям, когда погибают люди', – говорит Кимсамбай Абдурахманов, ведущий мусульманский деятель, в прошлом – бывший главный муфтий Киргизии.
Абдурахманов часто беседует с молодежью, которая подвергается все большему воздействию политизированного ислама, и он следующим образом описывает такое воздействие: 'Люди, связанные с 'Хизб ут-Тахрир', говорят: 'Аллах приказывает вам создать исламское государство, жить по законам Ислама. Но вы живете по другим законам и тем самым не повинуетесь Аллаху'.
Абдурахманов говорит, что он отвечает на это следующим образом. Аллах повелевает мусульманам делать только то, что возможно, и что любое государство, созданное силой, не будет подлинно мусульманским. 'Создать исламское государство прямо сейчас слишком сложно', – объясняет он.
Эксперты говорят, что существует множество этнических, культурных и исторических факторов, мешающих установлению исламского господства в бывшей советской Средней Азии.
'Все эти страхи несколько преувеличены, – говорит Орозбек Молдалиев, директор находящегося в Бишкеке независимого Исследовательского центра по проблемам политики, религии и безопасности, – по всей Средней Азии люди вновь обретают свои религиозные корни после десятилетий официального советского атеизма, и появляется радикальный ислам. Однако у самого Ислама также имеются многочисленные барьеры против экстремизма'.
Киргизы, казахи и туркмены, населяющие значительную часть Средней Азии, еще столетие назад были в основном кочевниками, и хотя номинально считались мусульманами, не относились к религии слишком серьезно, говорит Молдалиев. 'Для этого нужно вести оседлую жизнь, с мечетями и религиозными школами. Единственная зона, где есть предпосылки для мощного возрождения Ислама, это Ферганская долина', – отмечает он.
По настоянию коммунистов женщины Средней Азии в 20-е годы сняли чадру и позже получили доступ к системе образования, к работе, даже к службе в Советской Армии. Хотя сегодня небольшая их часть возвращается к традиционной одежде, большинство женщин Киргизии вполне удобно чувствует себя в модных западных нарядах: в мини-юбках, топиках и брючных костюмах.
Отсутствие терпимости к инакомыслию
В Узбекистане, часть Ферганской долины которого находится на грани бунта с исламским оттенком, многие эксперты возлагают ответственность за эту опасность на Каримова с его политикой железного кулака. Правозащитные организации утверждают, что в каримовских тюрьмах содержатся тысячи инакомыслящих и что в мае узбекские силы безопасности уничтожили до 750 в основном безоружных участников протестов.
Некоторые местные эксперты убеждают Запад, что ислам в своих умеренных политических формах зачастую может быть прогрессивной силой, которая укрепляет общество, содействует предпринимательству, дает людям чувство личной определенности. 'Существует огромное количество стереотипов, которые здесь неприменимы, – говорит президент киргизской общественной организации 'Коалиция за демократию и гражданское общество' Эдил Байсалов, – в этом обществе большое количество молодежи губит свои жизни, употребляя алкоголь и наркотики и бездельничая. Иногда мне хочется, чтобы Ислам оказывал на них не меньшее, а даже большее влияние'.
Источник: ИноСМИ.Ru
