Принято считать, что в добротном, профессиональном религиоведческом исследовании не должно присутствовать религиозной позиции самого ученого. Религиозная ангажированность исследователя не дает возможности объективно оценить феномены иной культуры, поскольку исследование всегда будет либо апологетично, либо избыточно критично. На этом основании всякие попытки деятелей православной церкви или православно ориентированных религиоведов говорить о буддизме воспринимаются с известной долей условности и снисхождения. Естественен вопрос: так ли это на самом деле, имеет ли право религиовед на собственную религиозную позицию, и действительно ли она мешает взаимопониманию религиозных традиций?
Авторитарность монологического стиля мышления, безусловно, вредна, однако не превратился ли столь поддерживаемый ныне "диалогизм" в атомистический диалог, декларативно не приемлющий никакой ценностной вертикали? Особенно актуален этот вопрос по отношению к иным культурам и, прежде всего, их религиозным составляющим. Это тем более важно, поскольку вопрос о соотношении религии и культуры представляется далеким от окончательного решения. "Всякая культура имеет религиозную основу". Сосуществование религиозных культур есть прежде всего вопрос об истине спасения, который не может рассматриваться и восприниматься "объективно научно".
В культурной истории России уже достаточно давно существовала традиция полемики православия с буддизмом. Работы таких деятелей церкви, как архиепископа Василия, архиепископа Нила, о. Иоанна Попова, иеромонаха Мефодия, Амфинохия (Лутовинова), Палладия (Кафарова), иеромонаха Гурия (Карпова), и других были в первую очередь призваны стать пособием священникам в их духовной работе и пастырской миссии среди буддистов. Их вдумчивая и внимательная позиция позволяла более полно выражать буддийские истины, чем это было возможно для "буддофилов", которые, увлекаясь отдельными привлекательными моментами буддийского учения, были не способны, тем не менее, полно и цельно представить себе свой идеал. Православные ученые-религиоведы – А. П. Подгорбунский, А. И. Введенский, В. А. Кожевников продолжили традицию "православной буддологии". Присущее им сознание целостности христианского учения и внутренней смысловой связи всех его частей, делавших его чем-то большим, чем механическая совокупность разного рода "влияний", "заимствований" и "напластований" (из буддизма, гностицизма и т. п.), подготовило их к признанию и за буддизмом такой смысловой целостности, в которой они смогли почувствовать отличие от христианства не только в частностях, но и по самой сути.
Основные принципы православного религиоведения очень точно выразил в своей работе "Буддизм в сравнении с христианством" В. А. Кожевников: " определить предмет исследования, постигнуть его или, если этого до поры до времени не удается, постараться пристально вникнуть в него, сродниться с ним, чтобы познать его; затем определить, классифицировать его в ряду фактов, явлений и далее усвоить себе хотя бы главные результаты трудов и сведений о нем других, наших предшественников; и лишь тогда уже приступить к самостоятельной работе, не покидая настойчивого и добросовестного труда, пока не добьемся результатов, и не постановляя решительных приговоров и заключений, положительных или отрицательных, пока остается для нас сомнительное, неясное, недоказанное".
Сегодняшний интерес к иной религиозной традиции, как интерес подлинный и живой, возможен только как своеобразный ответ на принципиальный вопрос каждого о его вере. "Объективное религиоведение" как основа диалога культур – очередной миф секулярного сознания. Избыточная информативность современного мира, его наполненность фактами и событиями превращает этот миф в основание религиозного инфантилизма и межкультурной энтропии.
20.09.2005
Источник: Экономическая и философская газета
