Национальная идея есть идея общечеловеческой солидарности, выраженная на языке национальной культуры, Все остальные разновидности национальной идеи будут лишь различными формами группового эгоизма
Двигаемся назад? А чему, собственно, удивляться? Свобода и право никогда в России не были значимой ценностью. Более того, свобода была и есть синоним анархии. За свободу никто не боролся. Некоторые злые языки утверждают, что у русского человека нет гена, отвечающего за вкус к свободе.
Коммунизм-богоборец рухнул сам. Мы в подавляющем большинстве сидели по своим норам (кухням-кельям) с фигами в карманах. Потом все пожали плечами: "Дивны дела Твои, Господи". Потом папа Боря сказал нам: "Хватит истуканов сносить, все под контролем, идите домой". Мы и пошли как дети. Смотрели "Поле чудес". Не лезли в политику. Мирно пили пиво. С кривоватыми усмешками купились на фантики-ваучеры. Потом вернулись на "поле дураков" , а там ничего не выросло, а все другие поля уже кем-то заняты. Теперь опять дрейфуем неизвестно куда, в некий соци-капизм с игорными домами, отдельными человеческими лицами и контрольными выстрелами в голову. Надежда, как и прежде, одна – на "авось". Но "авось" срабатывает почему-то все реже и реже, а с верой в Бога – проблемы. То есть самое время продолжить поиски национальной идеи.
Чем отличается народ от населения? Очевидно, наличием чего-то общего в культуре, религии, системе ценностей, мировоззрении в целом. Причем все это должно быть ориентировано на понятие добра, относительно которого также должен быть некоторый консенсус. И добро должно быть не только для одного человека, но касаться в той или иной форме всех членов общества. Именно это предполагает ныне прочно забытая концепция "общего блага". Если невозможно создать рай на земле и полностью искоренить зло, то вполне возможно оптимизировать состояние общественных отношений с существенным преобладанием добра над злом. При наличии доброй воли, конечно. К тем, кто не хочет слушать свой разум и совесть и посягает на права других людей, применяется силовое ограничение, называемое законом. Правовая юридическая система никому не обещает счастья, но гарантирует отсутствие некоторых несчастий (грабежи, насилия и т. п. ).
А теперь главное определение: Национальная идея есть идея общечеловеческой солидарности, выраженная на языке национальной культуры. Ничего иного здесь не придумаешь. Все остальные разновидности национальной идеи будут лишь различными формами группового эгоизма, который пострашнее индивидуального будет. Национальный интерес допустим, конечно, но не более чем состязательный аспект при наличии справедливых правил игры. Все это хорошо известно из любого приличного курса обществоведения.
Весь вопрос в том, где взять вкус и желание к братству, солидарности, сочувственно-сострадательному отношению друг к другу (и ближнему, и дальнему), ко всему тому, что принято называть Отчизной, и далее – ко всему человечеству.
Как рождаются, формируются и исчезают этносы, нации, цивилизации? Никто толком этого не знает. Ответ уходит в иррациональные глубины Бытия, в некую социо-биоэнергетику, пассионарность, просветленную светом Логоса. Не знаю, суждено нам жить или исчезнуть с арены мировой истории. Но раз мы хоть это знаем, не помирать же преждевременно. Может быть, все-таки попробовать что-то восстановить и воссоздать? Может быть, надо сосредоточиться, обрести хотя бы немного воли и начать с исполнения вечных Божиих заповедей, хотя бы некоторых: "не убивай" , "не воруй" , "не лги"? Затем оглянуться окрест себя и ощутить ответственность за происходящее вокруг. Далее хорошо бы перестать быть политическими младенцами, ожидающими от барина пряников "сверху". А там, глядишь, и в народ наконец превратимся. Ведь даже большой путь, как гласит восточная мудрость, начинается с малого шага. Наша национальная идея четко выражена в Конституции – правовое, социальное государство. Этого пока достаточно. Нужно начать. Может быть, и до любви дело дойдет и вкус к жизни постепенно появится. Аминь.
06.12.2005
Источник: Известия
