На бетонном основании парапета лежали кипы журнала "Сторожевая башня". Хозяйки, две пожилые женщины, предлагали номера прохожим, навязывались с разговорами. По простоте душевной на их вопросы, верую ли, в кого и почему, я отвечал подробно. Но стоило мне, человеку православному, возразить иеговисткам, как на меня обрушились проклятия.
Как же такие остервенелые сектанты умудрились завлечь в свои ряды до 150 тысяч россиян? Ответил мне руководитель миссионерского отдела Екатеринбургской епархии Владимир Зайцев: "Злоба, с которой ты столкнулся, объясняется просто. Они почувствовали в тебе человека уверенного, спокойного. А на того, кто пребывает в унынии, их первые же слова подействовали бы иначе. Такие и "учение" впитают, как губка, и последнюю рубашку с себя снимут".
В Екатеринбурге занимаются реабилитацией людей, которые вырвались из сект. Дело это, рассказывает Зайцев, чрезвычайно трудное. Надо, чтобы человек сам определился: нужна ему реабилитация или нет? Но даже те, кто соглашается на душевное лечение, еще долго маются моральным похмельем – друзья и родные отступились, имущество и деньги профуканы.
За Уралом таких центров нет. А секты прут, будто немецкие танки в сорок первом. Интересно проследить, как распределяется рынок религиозных услуг по России. Сайентологи (они же хаббардисты) до запрета их деятельности в судебном порядке выбирали благополучные регионы – обе столицы, Татарстан. Это верование для тех, кто "хочет стать успешным". К "воскрешением" Грабового чуткими оказались бедные области, а внутри средних губерний (вроде Приангарья) – бедные районы Усть-Ордынского округа. Во всей красе он развернулся там, где горе горькое, – в Беслане.
Неопятидесятническая "Новая жизнь" тяготеет к богатым городам – Новосибирску и Екатеринбургу. Мэрия столицы Урала выделила для нее Дом культуры в Чкаловском районе. Протоиерей Александр Дворкин считает, что на пути тоталитарных сект должен встать закон. Но закон пока не делит религии на традиционные и новые, поэтому его неплохо бы дополнить.
Идет замордованный жизнью человек в религиозное объединение, но ему ничего не сообщают о его истинном предназначении, о том, откуда оно финансируется, и так далее. Примеры с "Аум Сенрике", церковью Муна, киевской "Марии Дэви-Христос", Грабовым доходчиво показали, до чего мы дойдем с безбрежным религиозным плюрализмом. Ряд авторитетных политиков и богословов уже однозначно высказались за то, чтобы в отношении сект были законодательные ограничения.
По действующему закону нельзя проповедовать в дошкольных и образовательных учреждениях. Однако, понимая, что рано или поздно гайки закрутят туже, религиозные организации стали маскироваться под обычные – общественные.
– Некоторое время назад в Байкальском государственном университете экономики и права читался курс лекций по "восточной философии", – рассказал на семинаре "Духовная безопасность Приангарья" главный специалист Комитета по связям с общественностью и национальным отношениям администрации Иркутской области Альберт Соколов. – Организовано это было неким "Институтом изучения восточных культур". Однако после проверки в лекциях обнаружились элементы явной религиозной проповеди кришнаитского толка. По требованию правоохранительных органов чтение лекций было прекращено.
В областной администрации подготовили список общественных организаций, к которым есть претензии по части проповедничества или воздействия на психику людей. Большой список. Но в итоговом документе международной научно-практической конференции "Тоталитарные секты – угроза XXI века" он еще шире. В нем – под сотню организаций. Многие из них никак не ассоциируются с религиозными.
Точка зрения
Олег СТЕНЯЕВ, иерей, руководитель Центра реабилитации жертв нетрадиционных религий, оккультных и магических течений:
– Сектанты – это духовные мародеры. Они ввергают людей в состояние внутренней эмиграции. Наша общая задача – помочь людям, попавшим в беду. Необходима социальная, медицинская, психологическая и религиозная реабилитация жертв сектантов.
Татьяна ДМИТРИЕВА, директор Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. Сербского, доктор медицинских наук:
– Тот, кто пережил стресс, не всегда востребован в семье со своими личными проблемами. И вдруг появляется добрый слушатель, который подскажет и как тебе поступать, и как жить стоит, и ради чего вообще стоит жить.
И постепенно за приятной беседой все дальше продвигаются эти отношения, и человека, по сути, вытаскивают из семьи, доказывают, что семья вообще не нужна, не нужны квартира, дача, другая собственность. Причем нередко в поле внимания сект оказываются именно те, которые состоялись, которым есть что терять.
Мы неоднократно видели случаи, когда, допустим, хорошая мать и жена бросала все, что у нее ценного было, уносила из дома и становилась преданным адептом секты. Человека зомбируют, он начинает отрабатывать уже другую линию жизни.
09.12.2005
Источник: Трибуна
