Когда фильм "Хроники Нарнии: Лев, колдунья и платяной шкаф", снятый по одноименной второй части "Хроник Нарнии" К.С.Льюиса, выходил на экраны, утверждалось, что это первая кинематографическая Нарния. Это так, но только для большого экрана. У каждого десятилетия есть своя Нарния. В Голливуд она попала впервые только сейчас, это так, но в Британии ее экранизировали каждое десятилетие после появления телевидения. Причем, именно эту книгу. В 1967 году вышел телесериал, в 1979 – рисованный мультфильм. В 1988 году на BBC запустили самый большой проект по Льюису: "Лев, колдунья и платяной шкаф" был выпущен двухсерийным телеспектаклем. За ним последовали "Плавание "Первопроходца Зари" и "Серебряное кресло" с тем же составом и новым режиссером. Практически все версии были засмотрены благодарной британской аудиторией до дыр, и не только британской: релизы делались и для США.
Дисней брался за дело отнюдь не на пустом месте. Проверенный автор и проверенный сюжет. Принято считать, что ремейки и экранизации – беспроигрышный вариант, в прокате фильм непременно отобьется на обычном любопытстве. Что это не так, показал вышедший одновременно с "Нарнией" "Кинг-конг" от Питера Джексона. Дисней тоже опирался на опыт предшественников: скажем, волшебная палочка Белой Ведьмы в фильме практически точно повторяет тот же копьевидный дизайн, как и у BBC. Но на этом цитаты и исчерпываются. Понятно, впрочем, что для мировой аудитории "Нарния" теперь будет прочно ассоциироваться с диснеевской постановкой. Может, оно и к лучшему. Постановка BBC выглядела очень "британской" – Нарния там выглядела точь-в-точь как сельская округа Британии, а непобедимая армия колдуньи состояла из двадцати-тридцати анимированных уродцев. В сценографии Диснея исчезла локальность, но появилась эпичность. Леса стали вековыми, скалы отвесными, водопады стремительными, горы поднебесными, равнины бесконечными.
Благодаря тому, что ситуации стали более родовыми, Нарния не только стала менее иностранной для небританских зрителей, но и дух льюисовских книг стал неожиданно живее. Мир Льюиса – это мир именно превосходных степеней. Камерность там присутствует только в интерьерах, а основное действие нарисовано с размахом. Спецэффекты это только подчеркивают. Конечно, до уровня "Властелина колец" или "Поттера" они не дотягивают: анимированного льва или бобра можно отличить от настоящего, хотя и сделаны они нарочито "похоже". Фильм берет свое скорее операторской работой и звуком, чем компьютерной анимацией. Но благодаря этому и вспоминаются не общие планы, а лица. Один из самых напряженных моментов фильма – тот, где дети бегут от преследующей их колдуньи по льду озера. Никаких спецэффектов, просто стремительные тени на снегу и нарастающий звон бубенчиков. Изобразить битву с размахом не сложно, для этого-то приемы как раз давно отработаны. А вот как передать все то величие, что Льюис вкладывает в образ божественного "льва" Аслана? Хорошо, когда автор пишет, что лев зарычал так, что лес заходил ходуном, как под ураганом. Но каким спецэффектом отразить не-львиный взгляд, на котором у Льюиса построена половина общения персонажей?
Религиозная насыщенность под фабулой и является основной сложностью при создании киноверсий "Нарнии". Как минимум две трети рецензий обличали Диснея за "политкорректность" – мол, если не знать заранее, то и не догадаешься, что книга Льюиса – апология христианства; какая-то, дескать, безразмерная духовность с уклоном в язычество. Дорогие коллеги, если вы разучились или никогда не умели читать аллегории, не выдавайте свое невежество за факт. Льюис, филолог-классик, писал свою серию для детей во вполне средневековой манере, все его повествование – иносказание от начала до конца и в лучшем случае содержит один-другой мягкий намек вроде: " – Сын мой, – обратился к нему Аслан, – я давно знаю тебя. Знаешь ли ты меня? – Нет, сэр, – отвечал извозчик. – Не могу сказать, что знаю. Однако, извините за любопытство, похоже, что мы все-таки где-то встречались..." ("Племянник чародея"). При этом аллегории могут пересекаться, находить друг на друга. Нарния – мир художественный, нарочито художественный и книжный. Всю ее вселенную можно пересечь пешком за неделю, эпохи в ней перемешаны от раннего средневековья до индустриальной эры. Если критики (с примитивно-фундаменталистской или атеистической точки зрения – крайности, которые так часто смыкаются) усмотрели язычество во второй книге, что бы они вообразили, если б вспомнили, что в первой книге Аслан творит духов стихий – дриад, наяд, сатиров и прочих персонажей античной мифологии, а в четвертой книге ("Принц Каспиан") привлекает к войне Вакха с сатирами и менадами?
Интересно, что фундаменталисты с Льюисом не только не примирились, но и давно приняли его в качестве своей основной детской литературы, а вот атеисты пытаются быть святее Папы Римского. Огульное отрицание всего, что не содержит прямой цитаты из Библии – завоевание не "мрачного средневековья", а новейшего времени, от sola scriptura Лютера прошло 400 лет, прежде чем в 1915 году американские протестанты впервые заявили, что Библия должна пониматься лишь буквально, и кто утверждает иначе, анафема да будет. В Средние века была жива иная концепция "благочестивого язычества", когда дохристианская мудрость и мифология рассматривалась как младшая сестра христианства, знание по объективным причинам недозрелое, но уж, во всяком случае, почтительное к христианству, поучительное и безвредное. Книги Льюиса и были таким художественным ответом на доктринальную узколобость фундаментализма, с одной стороны, и тотально светский образ жизни общества – с другой.
Нет, предъявить создателям "Нарнии" упрек в том, что Льюиса выхолостили, нельзя никак. Ну хорошо, пусть иносказаний рецензенты понять не смогли – но хотя б сверить увиденное с текстом Льюиса можно было? Финальная битва, которая составила большую часть рекламного трейлера, в книге занимает два абзаца. Диснеевцы нарастили художественные подробности в замке колдуньи и в эпизодах бегства героев, превратив его в погоню, один совсем второстепенный персонаж немного поменял профиль. А в ключевых эпизодах фильм следует за книгой слово в слово. И все коннотации Льюиса на месте: ночной лес вполне сойдет за Гефсиманский сад, поношения льва выглядят близкой цитатой из гибсоновских "Страстей Христовых", девочки Сьюзен и Люси выражением и позами соответствуют канонической иконографии Mater Dolorosa и жен-мироносиц, колдунья восклицает свои реплики над жертвенным камнем с точной интонацией пилатовского "се человек", и даже у крылатого вампира внешность неуловимо саддукейская. И это далеко не первый успешный опыт Диснея с иносказаниями: еще в 1994 году эта же студия пересказала для детской аудитории "Гамлета" на материале из жизни зверей в кенийском заповеднике Серенгети (догадались, про что речь? ну да, "Король-Лев").
Дисней безусловно рассчитывал на особую поддержку религиозной аудитории, благодаря которой год назад стал блокбастером фильм Гибсона "Страсти Христовы". Компании изрядно в прошлом доставалось от консервативной Америки, правда не столько за образовательно-художественные достоинства его продукции, сколько за внутреннюю политику равных льгот для семейных геев, и "Нарния" была ее частичной реабилитацией. Выход фильма сопроводили и специальным учебным наставлением для воскресных школ, где вся символика была подробно расшифрована (это общепринятая практика: выпущенный в конце 1990-х Dreamworks "Принц Египта" был снабжен комментариями историков и богословов всех трех религий).
Рекордные сборы "Нарнии", тем не менее, сделала вполне светская аудитория. Последние годы искусство, несомненно, все больше тяготеет к эпичности и мифологии. Это одно из следствий преодоления постмодерна, который десятилетиями боялся не только твердых ответов, но и просто нравственных дилемм, а уж серьезности и глобальности отрицался принципиально. Однако и взрослым становится тошно без ясных ответов на вопросы о добре и зле, а уж детская литература без них и вовсе жить не может. Миф дает возможность говорить об этих вещах, не касаясь современности.
Ну а для меня критическим признаком успеха фильма было мнение девятилетней рецензентки, с которой я ходил на "Нарнию". Выйдя из зала, она сказала: "Мне понравилось больше "Поттера".
Стало быть, кино попало в нужную точку.
Источник: Globalrus
