Рыбинские чудотворцы на Пречистенке
Рыбинский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник отмечает свое 95-летие.
Одной из самых значимых и торжественных программ юбилейного празднества стала грандиозная выставка иконописи XVI – XIX веков, которую музей развернул в залах "Галереи искусств Зураба Церетели" на Пречистенке. Редкий провинциальный музей России в состоянии представить в одном из престижных залов Москвы первоклассную экспозицию древнерусской живописи, которая стала бы художественным событием всероссийского масштаба.
А Рыбинский музей мог это сделать, ибо обладает крупнейшей коллекцией древнерусской иконописи, состоящей из 500 произведений.
Основу рыбинской экспозиции составляют произведения XVIII – XIX веков – времени экономического и культурного расцвета хлебообильной столицы волжских бурлаков, которая завязывала отношения с лучшими в России иконописными мастерскими и именитыми художниками. Может быть, символично, что ныне музей занимает одно из лучших и красивейших зданий города – бывшую Новую биржу на Волжской набережной. Кстати, музей располагает интересными коллекциями по истории города, его культуре, старой и новой светской живописи, народному творчеству.
Но первейшей, несомненно, является собрание иконописи. Эти памятники древнерусского искусства в основном поступили в музей в начале 1920-х годов из богатых усадеб Мусиных-Пушкиных, Михалковых, Тишининых, из Югской обители, из многих национализированных дворянских и купеческих собраний, храмов и монастырей.
Большой интерес представляют иконы – их около 50, имеющие различные авторские, дарственные, семейные и иные надписи, подписи, метки и даты, что позволяет восстановить художественную, историческую и владельческую биографию произведений. Отличительной особенностью рыбинской коллекции является преобладание богородичных образцов. Среди них есть и списки с общерусских святынь – Владимирской, Казанской, Тихвинской, Знамения, с месточтимыми чудотворными житиями, например Богоматери Почаевской. Ценнейшую группу составляют произведения романовского письма, некоторых самобытных школ ярославского иконописания.
Самые древние иконы в экспозиции – XVI века ("Архангел Михаил" "Спас Нерукотворный" и "Видение Преподобного Иоанна Лествичника с житием и монашескими подвигами"). Все они общепризнанные шедевры древнерусской живописи. Среди икон XVII столетия показаны великолепные образцы ярославской школы ("Спас Вседержитель"), работы мастерской Московской Оружейной палаты ("Богоматерь Казанская"), "Богоматерь Кикская" исполненная в 1603 году Леонтием Тюменевым, единственным известным по имени художником Рыбинской слободы того времени. Местными мастерами были, вероятно, исполнены иконы, поступившие из Дорофеевой-Югской обители, что позволяет предполагать существование какого-то рыбинского художественного сообщества. Но есть произведения, созданные с явной оглядкой на барочные образцы, на иконы мастеров московской Оружейной палаты и, конечно же, разных ярославских школ.
Однако подчас иконы рыбинских мастеров выделяются своеобразной манерой изображения, усложненным толкованием традиционных иконографических канонов. Порой авторы даже ставят на иконе свои имена. Так, "Преподобный Кассиан Углический" написан в 1740 году Андреем Яковлевым, доселе нам неведомым художником, вероятно, из крепостных крестьян, обладавшим незаурядным талантом. А икону "Святитель Николай Чудотворец" в 1782 году создал монах Алимпий, о котором мы также ничего не знаем. Поименование своего творения – большая, даже непозволительная редкость для консервативной русской глубинки. Тем более что к подобным народным, "фольклорным" работам в вельможных усадьбах относились подчас с небрежением. Обычно они находились в сельских храмах и небольших заштатных монастырях.
Богатые же дворяне считали престижным иметь иконы, исполненные столичными художниками. Пример тому – "Святой Николай Чудотворец и преподобная Ксения с Христом Вседержителем" написанная В.И.Василевским для дворян Тишининых. Иногда владельцы богатых имений создавали свои иконописные мастерские, куда собирали одаренных крестьянских детей, но работающих по признанным столичным эталонам. Здесь, конечно, не позволяли никаких авторских вольностей, тем более ставить свои имена. Но чаще всего именно усадебными умельцами создавались иконы семейных святых, которые особенно почитались, переходили из поколения в поколение, ими освящались семейные праздники, торжества и события.
Необычным и даже загадочным разделом рыбинского собрания являются произведения романовского письма. Это весьма своеобразное явление в русской иконописи XVIII – начала XIX века, получившее свое наименование от города Романов-Борисоглебска в Ярославской губернии (ныне город Тутаев). Оно уже отражало вкус не дворянский, а иного слоя русского общества – купеческого, в основном старообрядческого сословия. В Романов-Борисоглебске иконописью занимались целыми семьями, передавая самобытность своего ремесла из поколения в поколение. И каждое из них прибавляло что-то свое. Но в общем-то это явление оставалось цельным и весьма характерным в отечественном искусстве.
Ученых давно привлекало романовское письмо. Большую коллекцию этих работ собрал Н.П.Лихачев, который в 1913 году передал ее в Русский музей. В начале 1920-х годов галерея романовских икон поступила и в Рыбинский музей.
Разумеется, тщательное изучение и всестороннее познание художественных достоинств иконописного собрания Рыбинского музея – дело специалистов. Большинство же посетителей восхищается удивительной красотой, цветовой и пластической гармонией, эмоциональной и духовной мощью, магической, подчас необъяснимо-загадочной притягательностью подлинного отечественного искусства.
Евграф КОНЧИН
Семейные реликвии Строгановых в Русском музее
Русский музей выставил "Семейные реликвии и вклады рода Строгановых в русские храмы" – роскошную коллекцию икон и памятников прикладного искусства. И не где-нибудь, а впервые в аутентичном месте – Строгановском дворце, в той самой парадной анфиладе, где до 1917 года графы Строгановы хранили свои обширные коллекции и семейные реликвии. Среди последних выделяется деревянный крест конца XVI века, вырезанный из "гробной доски" князей Василия и Константина Ярославских. В 1610 году Никита Григорьевич Строганов пожертвовал его в Благовещенский собор Сольвычегодска, вложив в драгоценную ставротеку (крестохранилище). В тот же собор – домовый храм Строгановых – в 1592 году он поднес древнейший памятник строгановского лицевого шитья, дошедший до нас. Шитая плащаница "Положение во гроб" сохранила на полях вкладную и литургическую надписи. Но примечательна не только этим: она была в числе трех драгоценных вещей (еще тот самый резной крест и пелена "Царевич Димитрий" 1656 года), привезенных в Петербург в середине XIX века из Сольвычегодска и мгновенно обретших новых знатных владельцев. Пелену за год до своей гибели император Александр II купил для музея Общества поощрения художников. Плащаницу императорская семья в 1884 году передала в церковь Аничкова дворца; крест-реликварий попал в частное собрание Н.П.Лихачева.
Прихотливые судьбы памятников бывают интересны не меньше их художественных достоинств, что наглядно подтверждает выставка. Ее украшение – подписные иконы "строгановской школы" (немало таких, что считают эталонными). Особое стилистическое направление в русской иконописи рубежа XVI – XVII веков расцвело благодаря личному вкусу Строгановых, а возникло под влиянием московской школы. Для небольших "пядничных" тщательно прописанных икон характерны редкостное разнообразие сюжетов, усложненная композиция с обилием деталей, виртуозность исполнения, независимо от того, писались ли они на заказ в Москве или в сольвычегодских "иконных горницах" Особые владельческие знаки с тыльной стороны иконных досок удостоверяют что иконы принадлежали Строгановым, а предназначались они для вкладов в храмы.
Рядом – лицевое шитье, исполненное женами "именитых людей" Строгановых, предметы личного обихода (серебряные ковши и чарки с именами владельцев) и превосходные изделия с эмалями, созданные усольскими ремесленниками в строгановских вотчинах. Особенно полно представлено шитье XVII века из златошвейной мастерской Анны Ивановны Строгановой. Все эти дивные покровы, пелены, узоры для облачений священников делались для вкладов в многочисленные церкви и монастыри, включая Соловецкий. Но главный источник экспонатов – Сольвычегодск, откуда многое разошлось по свету и разным рукам еще в XIX веке после жестокого пожара. Он почти опустошил Благовещенский собор, сильнее всего пострадали иконостасы многочисленных приделов. В 1820-е годы под предлогом сбора средств на ремонт храма духовенство начало распродажу старинных икон и утвари. И не спаслась бы "родовая святыня" если бы не энергичные действия графа Сергея Григорьевича Строганова (1794 – 1882). В 1847 году меценат выкупил и вывез часть икон храма в Москву, а затем в Петербург, где с XVIII века Строгановский дворец становился средоточием семейных сокровищ.
Русский музей получил немало из этих коллекций после национализации музеев Общества поощрения художников и Санкт-Петербургской духовной академии, которые незадолго до смерти одарил С.Г.Строганов. А нынешняя выставка напомнила о другой, 1923 года, когда Художественный отдел Русского музея впервые воссоединил разрозненные памятники "строгановской школы"
Елена ШИРОЯН
02.02.2006
Источник: Культура
