"Мир сыт по горло нацизмом"

"Помнит Вена, помнят Альпы и Дунай тот цветущий и поющий, яркий май…" Спустя 61 год после того победного мая, когда Европа с ликованием встречала наших солдат-освободителей, Россия, вместе с союзниками по антигитлеровской коалиции избавившая мир от фашистской чумы, немыслимым образом сама оказалась перед лицом нацизма. Ксенофобских настроений теперь не стесняются, по Москве открыто маршируют фашиствующие молодчики, чуть ли не каждый день приносит со всех концов страны известия об избиениях и убийствах на почве национальной неприязни и расовой ненависти… Эмоциональное обращение французского писателя и дипломата Поля Клоделя к народу страны, откуда расползался по миру страшный вирус фашизма, призывает и нас задуматься о последствиях.

Немцы, к вам обращаюсь я! Гитлер запретил вам слушать иностранные радиопередачи: смертельная опасность, таящаяся в этой коробке, грозит ему и его сообщникам. Когда кто-то отваживается сказать правду, этот князь лжи сразу чувствует, что его безопасность, сам смысл его существования под угрозой. Ибо Истина проникает повсюду, и нет линии Зигфрида [1], способной её остановить; она находит отклик даже в глухих сердцах. Когда говорит Истина, совесть не станет молчать. И я, старый человек, хочу, чтобы вы услышали голос Истины.

Почему, спрашиваю я вас, в конце этого, 1939-го года мы воюем с вами? Ведь ещё не изжиты последствия предыдущей ужасной войны. Ещё не высохла кровь на гигантских бойнях Марны и Вердена, не истощилась жатва костей и пуль на наших полях; ещё не восстановлены разрушенные церкви и не укреплён искупительный крест над последней из них; ещё не поседели головы слепых и калек, и в каждом доме можно увидеть грустные глаза вдовы и сироты. А мы, французы, вместе с нашими английскими братьями вновь взялись за оружие.

Не думаете же вы, что это из тщеславия или из зависти к вашим успехам! Нет, это крайняя необходимость, не оставляющая выбора. Нами движут негодующая совесть, возмущённая подлым убийством невинных людей, и инстинкт самосохранения. Мы не можем поступить иначе, es fuhrt kein andrer Weg [2], как сказал один из ваших поэтов. Над нами занесён ещё дымящийся нож. Правда, убийца улещает нас медоточивыми словами, но мы-то знаем, что он в жизни не сдержал ни одного слова и никогда не собирался выполнять подписанных им обязательств. Не будет мира между нами, пока Германия считает своим символом и безраздельным хозяином человека без стыда и совести, внушающего ужас и — знайте это, немцы, — глубочайшее презрение.

Есть враги, которых уважают. Можно не разделять чужого идеала, но признавать его силу и искренность. Можно уважать немецких юношей на полях сражений Лангмарка [3], этих обманутых героев, которые, взявшись за руки, шли к нашим окопам с песнями и именами своего Бога и своего императора на устах. Но за какой идеал вы, немцы, сражаетесь сегодня? Во имя какой высшей истины от вас требуют пожертвовать не только имуществом и жизнью, но и честью? Ваш Бог уже не Тот, Кого ваши и наши дети называли "Отче наш"; для вас Он уже не на небе. Его сменил кривляющийся призрак, выскочивший из чернильницы педанта или родившийся в воспалённом воображении маньяка, — племенной идол вроде тех, которым некогда поклонялись в Бенине, тоже требующий жертв из крови и плоти. Вам твердили, что ваша цель — великая Германия, единая Германия, то есть территория, населённая одним народом, говорящим на одном языке. И вот по воле Гитлера Германия стала второй в мире славянской державой, насчитывающей более 30 миллионов инородцев. Вам твердили, что немцам необходимо жизненное пространство, что территории перенаселены и ценой несказанных страданий и жертв вы возвращаете себе людей, которые представляли вашу культуру и ваши интересы за пределами страны. Вам твердили… чего только вам не твердили! И никакая ложь не может соперничать с вашим легковерием.

Единственный идеал, который Гитлер предложил немецкой нации, сжато выражается формулой: Будь самым сильным и возьми у соседей всё, что тебе необходимо. Отсюда ненависть этого одержимого к христианству, из которого он избрал для себя всё, относящееся к дьяволу. Что утверждает христианство, которое немцы веками исповедовали вместе с остальной цивилизованной Европой? "Не убий. Не лжесвидетельствуй. Не укради. Не пожелай себе чужого". Вы отреклись от всех этих заповедей. Воистину сам дьявол в обличье Гитлера привёл немецкую нацию на гору, откуда можно увидеть все народы мира, и сказал ей: "Всё это дам тебе, если, пав, поклонишься мне" [4].

Именно это вы и сделали, соседи! Вы отреклись от Христа, вы убрали Его образ из школ и судов, а на Его место водрузили изображение этого убогого посмешища, напоминающего голливудского шута, — осуществив тем самым евангельское пророчество: "Я пришёл во имя Отца Моего, и не принимаете Меня; а если иной придёт во имя своё, его примете". И позабыли о другом слове пророка: "Проклят человек, который надеется на человека" [5]. В какую историческую эпоху Германия подвергалась тирании, сравнимой с гитлеровской? У вас отняты все свободы: свобода говорить, писать, читать, передвигаться, учить, трудиться и мыслить. К вам относятся как к недорослям, недоумкам. Вы не вправе распоряжаться своим имуществом, своими возможностями, своими детьми. Без суда и следствия каждый из вас завтра может быть схвачен, брошен в концлагерь, обобран, замучен и убит. Полиция надзирает за вами, следит за каждым вашим шагом, за каждым словом. Ваши слуги, даже ваши дети — те же предатели, обученные доносить на вас. Ваши доходы идут государству. Вы обязаны носить униформу, как каторжники. Продукты вам выдают в виде пайка. Вы разделены на бригады, словно ведомый на бойню скот. Под страхом смертной казни вы не можете не то что шагу ступить, но даже бросить взгляд, прислушаться к чему-то за пределами вашей тюрьмы. С утра до вечера приручённая пресса и радио забивают вам голову бесстыдной ложью и непомерными восхвалениями маньяка из Берхтесгадена [6] и гнусной шайки окружающих его мошенников и убийц.

Девиз, которым некогда гордилась Германия — "Моё поле — весь мир", — перестал быть правдой. Германия отлучила себя от христианского, цивилизованного мира. Она превратилась для него в нечто ужасное, отвратительное и смехотворное. Вы в полной изоляции.

Такова ваша жалкая участь, соседи-немцы, и мы, французы, англичане и американцы, считаем, что лучше умереть, чем её разделить.

В Евангелии Христа, Которого ваши хозяева пытались заменить Розенбергом, сказано: "Ищите же прежде Царства Божьего и правды Его, и это всё приложится вам". Верно и обратное: "У тех, кто отречётся от Царства Божьего и правды Его", тех, кто в бахвальстве своём отвергнет Его заповеди, отнимется и всё остальное. Вы пожертвовали всем — сердцем, разумом, достоинством, свободой информации, суждения и обсуждения, правами гражданина, отца семейства, пожертвовали вашей верой, всем христианским в себе, вашей надеждой на вечную жизнь, всем, ради чего стоит жить, что только и заслуживает звания человека, делает из него гражданина творения и брата всех разумных людей. Вы в буквальном смысле продали душу дьяволу в обличье этого отвратительного уродца, чья нравственная и интеллектуальная ценность не оставляет никаких иллюзий. Но вам ещё нужно было воспользоваться слабостью мира, обескровленного великой войной. Вам внушили, что конъюнктура благоприятная, как говорят на бирже. И ещё нужно было вооружиться до зубов, превзойдя всех, и с новыми силами ввязаться в старую авантюру, провалившуюся в Ретонде и Версале. Какое-то время, пользуясь оцепенением, вызванным во всём мире чередой постыдных клятвопреступлений и агрессивных нападений, Германия могла полагать, что достаточно будет продемонстрировать силу, не применяя её. Она уподобилась библейскому чудовищу, способному проглотить Иордан [7] и вместить весь мир в своём чреве, как сулил Искуситель.

А теперь…

А теперь в её желудке не мир, а изо дня в день тающий рацион скверного хлеба и эрзац-маргарина. Вам не хватает одежды и обуви. Скоро станут дефицитом бензин, железо, резина и множество других материалов, служивших необходимым сырьём для вашей военной и мирной промышленности. Самое время задуматься над словами Писания: "…а у не имеющего отнимется и то, что имеет" [8]. Вы ещё не побеждены, но вы в тюрьме. "…Враги обложат тебя окопами и окружат тебя", — сказано в Евангелии о проклятом городе. Вас отделили от остального человечества непреодолимой стеной, как зачумлённых и опасных безумцев. На западе — линия Мажино и блокада, на востоке — Россия, Сталин, которого ваш хозяин сам привёл за руку и чьё расположение он пытается купить. Ваши порты пусты. Ваша внешняя торговля рухнула, возможно, навсегда, ибо по нашим временам прерванные торговые связи нелегко восстановить, у вас опасные конкуренты по всему миру, такие, как Япония, которые не сидят сложа руки. Будучи дипломатом и консулом, я много лет провёл в заморских странах — на Дальнем Востоке, в Северной и Южной Америке — и сам наблюдал за бурным развитием немецкой торговли и промышленности. В ту пору весь мир был вашим жизненным пространством, и евреи, которых ваши нацисты сегодня варварски преследуют, были бесценными партнёрами. Даже после войны, несмотря на неблагоприятные обстоятельства, шло развитие. Скажем, у Америки, где я шесть лет был послом, отношения с Германией до прихода к власти нацистов были превосходными, можно даже сказать, привилегированными. Новые трансатлантические суда, построенные в Германии, особенно привлекали пассажиров. Ваших учёных, писателей, артистов везде привечали и почитали. У нас во Франции ваши товары пользовались большой популярностью, и так почти повсюду. Раны войны начали заживать, и ограничения, наложенные из предосторожности Версальским договором, постепенно снимались. Не буду упоминать о поспешной эвакуации рейнских земель, об отказе выплатить репарации Франции, опустошённой вашими войсками, о плебисците в Сааре и т. д.

Но, едва обретя свободу, вы воспользовались ею для того, чтобы напасть на своих соседей — вероломно и жестоко.

В результате вас посадили в клетку, до тех пор пока не пройдёт охвативший вас припадок безумия. Поймите же наконец, немецкие соседи, что весь мир сыт по горло Адольфом Гитлером и нацизмом — не только Франция и Англия, но весь мир. То, что вы безропотно терпите, никто терпеть не хочет. Франция и Англия решили, что ни о каком мире с бесчестным и бессовестным злодеем, которого вы называете вашим фюрером, не может быть и речи.

Я выступаю по радио не затем, чтобы осыпать вас проклятиями и выть, как ведьмы в "Макбете": "Отчайся и умри!" Я лишь попытался высказать вслух то, что наверняка подсказывают вам ваша совесть и здравый смысл. Почему вы думаете, что вам удастся покорить весь мир или хотя бы Францию и Англию, не говоря об Америке? Как вы можете оставаться спокойными, когда вам в спину дышит советский медведь? Как можете доверять человеку с явными признаками психического расстройства и окружающим его безумным и безнравственным авантюристам? Он испортил отношения со всеми главами государств, пытавшимися с ним договориться; он в любую минуту готов отречься от идей, ради которых обрёк вас на лишения; он называет союзниками тех, в ком ещё вчера видел угрозу для всего мира и кого отдал вам на поношение.

Можно ли говорить о безопасности на корабле, где штурман лишился рассудка?

Истина в том, что уже долгие годы Германия идёт по неверному пути: она стала поборницей прусского порядка, деспотизма внутреннего и внешнего. Но есть другая Германия — сторонница либерализма и федерализма, продолжающая традиции Священной империи Константина Франца [9] и Гервинуса [10], которой сама природа предназначила стать ядром будущих Соединённых Штатов Европы. Великие люди, чьи имена я вам напомнил, понимали, что человек создан не затем только, чтобы кричать: "Да!" Господь сотворил человека для того, чтобы он в полной мере использовал разум, силы и присущие ему одному качества. Величие страны измеряется не количеством автоматов… Страну делают великой её духовные запасы, освоенные в полной мере, уважение к личности, а не использование человека в качестве орудия. Растворив личность в необъятном коллективе, превозмогающем её добрую волю, её можно уничтожить. Ваш писатель сочинил историю о "Человеке, потерявшем свою тень". Что ж, сегодняшний немец, каким его сделал нацизм, — это человек, потерявший свою меру, а утратив меру, он потерял и душу. Его лишили права действовать по собственному усмотрению, права на собственное мнение и всякую возможность контроля. У него отняты руки. Отнята семья — его собственная и та большая семья, которую он называл своей страной, то пространство, где он чувствовал себя дома. Как бы он ни был беден, он ощущал себя естественной частью этой общности с родным ему языком, ощущал себя гражданином, наделённым собственностью и всеми наследственными правами. Сегодня нет больше граждан, есть только неимущие, только пролетарии. Таково современное название рабов.

Внемлите истине, немецкие соседи, и прежде всего прислушайтесь к неумолкающему гулу орудий, ведущих огонь по линии Зигфрида. Кто-то стучится в вашу дверь: "Се стою у двери и стучу", — говорит Господь. Это о вас. Мы хотим разбить ваши оковы ценой нашей крови. Мы несём вам не поражение и позор, а избавление и свободу. Мы хотим вернуть вас в мировое человеческое сообщество. Мы собираемся снять вас со смехотворного пьедестала, на который несколько глупцов пытались водрузить вашу нацию. Мы вернём вам неоценимое благо — равенство, а вместе с ним и братство. По слову Писания, мы попытаемся вас научить, "как хорошо и как приятно жить братьям вместе" [11], в единой Европе, свободной от фельдфебеля и гестапо. И мы будем стремиться к этому не ради вас, поскольку нам не за что испытывать к вам особую доброжелательность и привязанность, а ради нас самих. США когда-то долго сражались за то, чтобы удержать в американском содружестве штаты, желавшие отделиться. Краткого приступа безумия было достаточно, чтобы разорвать договор, освящённый долгими веками общего призвания. А сегодня вся Европа говорит Германии: ты — часть нашей души и нашей плоти. Ты не вправе отделяться, ты не вправе присвоить в ущерб нам ту часть земли, которая тебе не принадлежит, и не вправе силой взять то, что принадлежит твоим соседям; ты не станешь чудовищной саркомой, что, разрастаясь, губит весь организм. Ты не вправе отказаться от законных обязательств перед европейским содружеством, и ты сможешь их выполнить, если оставишь безумные планы.

И если прибегнуть к другому сравнению, ты — страна музыки, так слушай же музыку. Не пытайся заглушить оркестр барабанным грохотом. Уважай арфу. Чти флейту. И прежде всего почитай дирижёра оркестра, то есть Господа Бога. Как сказано в псалме: "Боже, новую песнь воспою Тебе, на десятиструнной псалтири воспою Тебе" [12]. †

Париж, 29 октября 1939 г.
Из книги "Стихи, написанные
во время тридцатилетней войны"

Перевод с французского Анны Курт