Если бы существовал парк со скульптурными портретами прославившихся людей мировой истории и в нем была бы "аллея великих компиляторов" (а проще говоря, халтурщиков), то бюст Дэна Брауна следовало бы поставить именно на этой аллее где-то недалеко от бюста Карла Маркса.
С миру по мысли...
Как и Дэн Браун, Карл Маркс ничего не придумал. Он лишь собрал воедино уже придуманное, чтобы полученная сборная солянка производила впечатление вкусной и здоровой пищи.
Политэкономию он заимствовал у Адама Смита и Рикардо, философский материализм – у французских просветителей, диалектику – у Гегеля, ряд идей утопического социализма – у Фурье, тезис "Кто не работает, тот не ест" – у апостола Павла, определение свободы как познанной необходимости – у Спинозы. Но сваливание всего этого в одну кучу ничего не дало бы: нужна была какая-то внутренняя скрепа, которая держала бы уворованные элементы вместе. И вот здесь-то и проявилась гениальность Маркса как компилятора: он понял, что самое прочное лежит в том типе верования, который породил когда-то данное общество. Это было христианство. Вот в чем состояло "ноу-хау" Маркса: утвердить антихристианское учение на самом твердом из всех возможных фундаменте – на христианском инстинкте. И он сделал это блестяще: в качестве сквозной нити своего истмата взял две кальки со Священного Писания и святоотеческих творений. Три основные формации, через которые, по Марксу, проходит человечество в своем движении к светлому будущему, – рабовладельческая, где трудятся из страха наказания, капиталистическая, где трудятся по найму, и социалистическая, где люди становятся братьями и потому трудятся добровольно, – в точности соответствуют трем этапам духовного восхождения к христианству. Это, скажем так, "рабский", когда христианин исполняет заповеди из страха оказаться в аду, "наемнический", когда он начинает молиться из желания получить награду от Бога, и "сыновний", когда он совершает подвиги уже совершенно бескорыстно, просто из любви к Небесному Отцу, что делает всех братьями. Заметим, что взятые в кавычки термины употреблялись святыми отцами уже более тысячи лет назад, так что Маркс совершил здесь откровенный плагиат. Ну и, конечно, его "светлое коммунистическое будущее" – калька с христианского Царства Небесного, перенесенного им на Землю. А в гегемоне – пролетариате, освобождающем человечество от капиталистической эксплуатации, угадывается библейский Моисей, избавивший евреев от египетского рабства.
Компиляторы нынче мельчают
Мы неслучайно остановились на Марксе – ведь Дэн Браун, сознает он сам это или нет, является его учеником и продолжателем его дела.
Но у Брауна уже не украденные у философии и культуры предметы, а всякий "хлам", подобранный на "помойке".
Погони, автомобильные преследования, стрельба, самолеты, отели – этот мусор остался от произведений а-ля Джеймс Бонд.
Тайные общества, заговоры, тамплиеры, чаша Грааля, храм Соломона – все то, чем нас замучили конспирологи, превращающие трагическую, жестокую, но исполненную великого, божественного смысла человеческую историю в жалкий театр марионеток.
Закодированная тайна, разгадка которой имеет огромное значение, и напряженная работа по ее разгадке, иными словами, сюжет, которым впервые потряс публику Эдгар По в рассказе "Золотой жук", тоже берется в актив. И Дэн Браун даже включает слово "код" в название своего опуса.
Но это старое надо осовременить. А что современно? Феминизм, под прикрытием которого возрождается древний матриархат, плюс культ соития, которому открыла дорогу "сексуальная революция" 1960-х годов. И Браун окрашивает в эти тона все свое повествование.
И вот все бывшее в употреблении собрано. Остается главное – найти соединительный стержень. Или такого персонажа, которого знают все и который в неведомых нам самим тайниках наших душ имеет для нас колоссальное значение. Кто это, вам понятно, не так ли? Конечно, этот персонаж не Леонардо да Винчи – даже при всей своей легендарности он недотягивает до нужного масштаба. Им может быть только одно лицо – Иисус Христос. И писатель идет на "смелый" шаг, изображая его не Богом, а человеком, соединяя его плотскими узами с Марией Магдалиной, верно угадав, что, как бы Он ни был окарикатурен, в сформированном веками ядре нашего сознания Он все равно остается главным действующим лицом мировой истории. И расчет оправдался, подтверждением чему стали триста миллионов долларов, полученных им за право экранизировать книгу.
Относиться к бестселлеру "Код да Винчи" только с иронией было бы неправильно. Это, помимо всего прочего, симптом, помогающий уже окончательно поставить диагноз западной цивилизации. Он, кстати, был озвучен почти сто лет назад Шпенглером: эта цивилизация стоит у порога гибели, как стояла у этого же порога античная цивилизация в I – II веках новой эры. Тогда главным признаком ее заката было то, что боги, бывшие для Гомера творцами мира и вершителями людских судеб, стали героями забавных приключенческих историй, т. е. перешли из сферы религии в сферу массовой культуры. Разве не то же самое происходит сегодня с Богом нашим Иисусом Христом?
Кстати
По словам научного сотрудника Эрмитажа Михаила Аникина, словосочетание "Код да Винчи", наверняка сыгравшее свою роль в возникновении ажиотажного интереса к роману, придумал именно он, озаглавив им исследование картины Леонардо да Винчи "Джоконда". Названием заинтересовался американский музейщик, приехавший в Петербург в связи с устройством в Эрмитаже выставки Рене Магрита, и попросил разрешения сообщить его своему другу Дэну Брауну. Аникин не возражал, но поставил условие, что при любой публикации словосочетания "Код да Винчи" будет упомянут его автор и оно не будет использовано в богоборческих целях. Оба требования были нагло проигнорированы.
31.05.2006
Источник: Аргументы и факты
