Поднебесье Дмитрия Абрамова

"Искони Конь Конец". Слова, сложившиеся в название выставки в Доме журналистов в Москве, выстроились так после того, как он случайно увидел во дворе сельского храма проделанный трактором след на песке и подкову на нём. Откуда-то она там взялась, чтобы, как он говорит, "всё встало на свои места" в том, что он делает. Чтобы строка, в которой слышится цокот конских копыт и веет библейским раздольем, вместила его чувствование мира.

Он философствует: "Искони – то, что в самом начале, то есть прошлое. Конь (подсказала подкова) – настоящее; вспомни конёк на крыше деревянного дома, венец: вот, дом построен, он есть, здесь и сейчас, на твёрдом основании. Конец – законченная форма, то, что впереди, то есть будущее. В нашем сознании время перевёрнуто. На самом деле мы и не жили ещё..."

Он объясняет: "Цель фотографирования – поиски Присутствия. Присутствия человека, смысла, некой Силы. Раньше это шло от интуиции, теперь – более осознанно. И находится определённая форма. Например, кадр в чёткой или зыбкой рамке – это как взгляд изнутри чего-то. Думаю: а какой "кадр" открылся Спасителю из гроба, когда камень был отвален? Каким Он увидел мир из пещеры?.."

Он знает: "Мир спасёт женщина. Мужчина часто слаб, управляем, амбициозен, жесток. Женщина очищает мир своей чистотой, умягчает сердца любовью, направляет на благое. Очень много зависит в нашем мире от женщины. Как и две тысячи лет назад..."

Соединив в себе лучшие качества рано ушедших отца-максималиста и мамы – кроткой христианки, держа удары судьбы, он искал и нашёл свой путь, свои темы и смыслы, свой ракурс. Он предлагает нам посмотреть на мир его глазами (может, и через "отваленный камень") и полюбить, как он сам его любит. Тем Дмитрий Абрамов и пришёлся ко двору в "Истине и Жизни": многие его снимки публиковались в нашем журнале, добавляя текстам выразительности и глубины.

Наталья Боброва

Долгие годы он смотрит на мир через объектив и, "стирая случайные черты", выявляет его суть. Несомненный талант, большой опыт, преданность избранному делу и удивительная работоспособность позволяют Дмитрию Михайловичу создавать фотопроизведения высокого класса – и по форме, и по технике, и по содержанию, и по эмоционально-философскому заряду.

Персональная выставка Дмитрия Абрамова "Поднебесье" – этюдные, жанровые, портретные снимки – была развёрнута сначала в его родном подмосковном Ногинске, а потом в столице, в Доме журналистов (Дмитрий Михайлович заведует отделом фотоиллюстраций в городской газете "Волхонка").

Не берусь поверить алгеброй гармонию и чётко объяснить притяжение абрамовских фотографий. Да и надо ли? Для меня важно, что душа отзывается, вздрагивает от этих кадров-фресок, кадров-чеканок, от пронзительных портретов и неброских пейзажей, от "поднебесных" мгновений, остановленных фотомастером – художником и публицистом.

В цикле "Уходящее" печаль его светла и побуждает к осознанию неизбежности перемен нашего бытия. Захватывает серия работ начала девяностых годов прошлого века, когда рушилась советская империя и ломались людские судьбы, – мощные по силе воздействия фотодокументы эпохи. Интересны "церковные" снимки, на которых священники предстают не надменно-значительными фигурами, а такими же, как мы, людьми – страдающими, любящими, надеющимися.

Основополагающий компонент фотографий Дмитрия Абрамова – мысль, которую автор хочет донести до нас. Эстетизм пейзажа, лиричный тон жанровой зарисовки этому не помеха. Абрамовские снимки наводят на размышления.

Отдельный и очень значимый для Дмитрия Михайловича массив наработанного – фотопортреты ветеранов войны и труда. Это ёмкие фотоновеллы, в каждой из которых прочитывается судьба человека. Абрамов умеет малыми выразительными средствами раскрыть внутренний мир своего героя. Он делает не дежурные, проходящие мимо ума и сердца снимки-однодневки, а запечатлевает волнующие образы. Убеждён, они не оставят равнодушными и следующие поколения зрителей.

Дмитрий Абрамов исповедует только чёрно-белое изображение: цвет, как он говорит, "размягчает мускулатуру" фотографии, придаёт ей ненужное многословие. В то время как свет и тень (разумеется, при мастерском их использовании) помогают сконцентрировать энергию и полнее реализовать замысел.

Помню, однажды мы сидели на скамейке в сквере, перекуривали, о чём-то говорили. И вдруг Дима замолчал, вынул из сумки фотокамеру, опустил её чуть ли не к самой земле и стал снимать. Что за странный ракурс? – подумал я. А через день он показал мне такой фотоэтюд, что я ахнул! И понял: я смотрю, а он видит. †