Новые исследования мало известной страницы церковной истории в России ХХ века – катакомбной Церкви – – были впервые представлены на научно-практической конференции "Церковная жизнь ХХ века. Протоиерей Александр Мень и его духовные наставники", которая проходила 9-11 сентября в Семхозе в рамках Первых Меневских чтений.
Перед началом пленарного заседания 10 сентября в культурно-просветительском центре "Дубрава", расположенном рядом с домом о.Александра Меня, была открыта фотовыставка, посвященная теме конференции. В экспозиции представлены редкие фотосвидетельства – портреты ныне причисленного к лику святых новомученика архиепископа Афанасия (Сахарова), архимандрита Серафима (Битюкова), схиигуменьи Марии, о.Николая Голубцова, о.Бориса Васильева и многих других, а также уникальные экспонаты – скуфья о.Алексия Мечева, икона св.Александра Невского, подаренная Алику Меню его духовной наставницей схиигуменьей Марией.
По словам прот.Александра Борисова, выставка показывает, в какой духовной среде вырос Александр Мень, который "начал и закончил свой путь в Церкви и всегда шел прямой дорогой". Выступавший отметил, что, начав свой путь в катакомбной Церкви, семья Меней уже в 1945 г. получила благословение на окормление в патриаршей Церкви. Директор Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы Екатерина Гениева отметила на открытии выставки, что "мы присутствуем при рождении целого нового пласта, связанного с изучением наследия о.Александра Меня и с церковной историей ХХ в".
Выступления, прозвучавшие на конференции, в полной мере подтвердили это высказывание. Доктор исторических наук, зав.кафедрой религиоведения Российской академии госслужбы (РАГС) Ольга Васильева глубоко проанализировала все периоды государственной политики в отношении Церкви в СССР. Она отметила, что, начиная с 20-х гг., именно Русская Православная Церковь (РПЦ) осознавалась большевистской властью как "основной духовный противник". И даже известный поворот Сталина в сторону РПЦ (восстановление патриаршества в 1943 г.) не изменил общего вектора государственной политики, направленной на полное искоренение "религиозных предрассудков". Доклад О.Васильевой позволил глубже понять, в условиях каких репрессий осуществляли свое служение те тайные христиане, которых объединило имя о.Александра Меня.
Историк из Саратова Александр Руфимский поставил перед собой задачу отыскать "духовные корни" наставницы семьи Меней (Елены Семеновны и ее сыновей) схиигуменьи Марии. Задача представлялась особенно сложной в силу того, что монахиня тщательно скрывала свою биографию, никто даже не знал ее фамилии. На основании многочисленных архивных материалов, а также воспоминаний, записанных автором в разных городах России, был собран большой материал о духовнике матери Марии – епископе Актарском Николае (Парфенове), основателе катакомбных общин в Саратове, Москве и Киеве, где он был арестован.
Настоятель храма св.преп.Сергия Радонежского, построенного на месте убиения о.Александра Меня, священник Виктор Григоренко также использовал архивные материалы и опубликованные воспоминания, чтобы обобщить сведения об архимандрите Серафиме (Битюкове) (1878-1942). Значительная часть доклада опирается на такой важный и прежде не исследованный источник, как следственное дело Сергея Михайловича Битюкова 1927 г. Подчеркивая духовную преемственность, о.Виктор отметил: "В своей пастырской деятельности отец Серафим, как и отцы Мечевы, руководствовался советами Оптинского старца Нектария, ... его наставником был старец Зосима (в схиме Захария), приехавший в Москву из закрытой Троице-Сергиевой лавры. Серьезное влияние на формирование взглядов архимандрита Серафима оказали ныне причисленные к лику святых новомученики и исповедники архиепископ Афанасий (Сахаров), епископ Богородский Платон (Руднев), профессор Московской духовной академии Иван Васильевич Попов". С 1927 г. о.Серафим тайно жил в Загорске, совершая богослужения в разных домах, а в 1935 г. крестил Елену Семеновну Мень и восьмимесячного Алика и стал их духовным отцом. Все приведенные в докладе воспоминания свидетельствуют об особых пастырских дарованиях о.Серафима. О. Александр Мень пишет об о. Серафиме, что он был "подлинным продолжателем традиций старчества... Главное свое призвание он видел в том, чтобы быть пастырем, кормчим душ и "оберегать чистоту православия". "Думаю, что вопрос канонизации архимандрита Серафима (Битюкова), многих его сподвижников и духовных детей – это дело времени, – – завершил о.Виктор, – – сегодня же можно смело утверждать, что на основании фактов из жизни этих исповедников Христовых и народной памяти, они этого достойны".
С особым интересом был выслушан рассказ брата о.Александра – Павла Меня о священнике Борисе Васильеве (1899-1968). Ученый-антрополог и писатель, он был одним из "маросейских" – – духовных детей отцов Алексия и Сергия Мечевых. По словам Павла Меня, о.Борис Васильев , "старинный друг семьи" Меней, оказал огромное влияние на формирование представлений будущего о.Александра о науке и религии, на развитие его интереса к истории и библеистике. П.Мень с особым теплом вспоминал, как в семье о.Бориса, только что вернувшегося из ссылки, собирали детей, устраивая для них "воскресную школу", отмечая церковные праздники. "Эти люди все время рисковали своей свободой, выполняя свой долг – передать эстафету следующим поколениям", – – отметил выступавший.
О судьбе одной из "маросейских" – – иконописца, монахини Иулиании (Соколовой), жившей неподалеку от о.Александра Меня, рассказал священник Николай Чернышев, ныне служащий в храме отцов Мечевых – святителя Николая в Кленниках. "Разными способами эти люди делали одно дело – несли благовестие", – – подчеркнул о.Николай.
Ирина Языкова, преподаватель Коломенской духовной семинарии и Библейско-богословского института апостола Андрея, рассказала о "добром пастыре" – – о.Николае Голубцове (1900-1963), служившем в церкви Ризоположения на Донской и в Малом соборе Донского монастыря в Москве. Он окормлял сотни людей, среди его прихожан были Мария Юдина, Светлана Аллилуева, Сергей Фудель. Некоторые случаи его духовной помощи напоминают "классические житийные рассказы", подметила И.Языкова. Она провела некоторые параллели между о.Николаем и о.Александром Менем: оба в роду имели особое благословение от св.Иоанна Кронштадтского, оба были "завзятыми книжниками", "сторонниками просвещенного, открытого христианства", а также имели особый пастырский дар. Об этом сообщает "Благовест-инфо"
