Александр Сивяков, главный обвиняемый по делу Сычева, приговорен к четырем годам колонии общего режима.
Адвокаты и той, и другой стороны уже заявили, что намерены обжаловать приговор.
Сам Андрей Сычев по-прежнему находится в военном госпитале имени Бурденко – в Москве, как сказала его сестра Марина Муфферт, его состояние постепенно улучшается. Дело Сычева с самого начала сопровождалось разными скандалами. О ЧП в Челябинском танковом училище стало известно лишь после того, как молодому человеку ампутировали ноги. "Ничего очень серьезного там нет. Иначе я бы об этом обязательно знал". Так заявил министр обороны Сергей Иванов, на вопрос о том, что происходит в Челябинском танковом училище. Эти слова были произнесены 26 января – министру не доложили о том, что произошло в Челябинске в Новогоднюю ночь, а сам он, по его собственному признанию, несколько дней до этого разговора находился далеко от российской территории, высоко в горах. Рядовой Сычев к этому моменту находился в больнице уже три недели. За это время врачи провели ему ампутацию ног. Как утверждают правозащитники, о преступлении стало известно только благодаря тому, что о нем рассказали гражданские врачи, которые спасали Андрею Сычеву жизнь. Кстати, позднее, врачи без погон будут раскритикованы военными медиками – по поводу правильности диагноза и методов лечения. Суду пришлось выбирать между двумя утверждениями: гражданские врачи называли причиной ампутации гангрену, к которой привело длительное пребывание в неудобной позе – сидении на корточках, к чему солдата принудил старослужащий, признанный сегодня виновным Александр Сивяков. В военном госпитале Бурденко спорят с этим диагнозом, уверенные в том, что к ампутации привела врожденная болезнь, а не издевательства "дедов". Кроме того, в ходе судебного расследования свидетели обвинения в массовом порядке отказывались от своих показаний, данных на предварительном следствии, ссылаясь на то, что на них давила прокуратура. Если раньше они признавались, что видели, как Сивяков заставлял сидеть Сычева на корточках, то в суде заявляли, что дали прокуратуре ложные показания. Один из свидетелей объяснил свои более ранние свидетельства желанием, чтобы от него – цитирую – побыстрее отвязались. Кроме того, офицеры челябинского училища обвиняли военную прокуратуру в давлении и в том, что следователи буквально требовали от служащих непременно найти факты неуставных отношений, а если их не окажется – то сфабриковать. На незаконные методы жаловались и родные Андрея Сычева: его сестра рассказала, что матери солдата было предложено 100 тысяч долларов за заявление, в котором он должен был отказаться от всех претензий к сослуживцам и признать, что его нынешнее состояние – результат болезни. А еще один свидетель объявил в суде, что в часть приезжал некий генерал в штатском, который и настаивал на том, чтобы служащие изменили свои показания. Но это, видимо, – предмет отдельного расследования. Теперь же политики спорят о том, насколько адекватным был приговор суда. Приговор Александру Сивякову – это максимально строгое наказание, которое можно было назначить в нынешней ситуации – считает заместитель председателя думского Комитета по обороне, Михаил Бабич. А вот Валентина Мельникова из Комитета солдатских матерей, напротив, считает, что приговор по делу Сычева совершенно не соответствует тяжести содеянного. Приговор, вынесенный Александру Сивякову, должен стать уроком для других солдат – считает член Общественной палаты, адвокат Анатолий Кучерена. Кстати, как стало известно "Эхо Москвы", вынесенным приговором недоволен и сам Андрей Сычев.
Об этом сообщает "Эхо Москвы"
