Несмотря на пережитые нами в последние десятилетия перемены, вновь и вновь повторяются в нашей жизни истории, связанные с поклонением лжекумирам. Почему наше общество оказалось не способным защитить склонных к самообману людей от деятельности всевозможных сект? Об этом наша беседа с доктором психологических наук Виктором ГУЛЬДАНОМ, руководителем психологической лаборатории Московского областного центра социальной и судебной психиатрии, участвовавшим в качестве психолога-эксперта в давнем, но памятном судебном "деле Мирзы и Абая", о котором рассказано в статье И. Гамаюнова "Поработители душ" ("ЛГ", N 33).
– Виктор Викторович, почему наше законодательство бессильно против нашествия новых абаев? Не пора ли ужесточить закон, запрещающий создание религиозных сект?
– В старом УК РСФСР, принятом в 1960 году, была статья "Посягательство на личность и права граждан под видом исполнения религиозных обрядов". Согласно этой статье, организация группы, проповедующей религиозные вероучения и при этом причиняющей вред здоровью граждан или посягающей на свободу их личности, наказывалась лишением свободы сроком до пяти лет или ссылкой на тот же срок с конфискацией имущества.
Аналогичная статья в УК 1997 года сравнительно мягкая: лишение свободы до трех лет либо штраф до пятисот минимальных размеров оплаты труда. Общество до сих пор не пришло к единому мнению, противоречит ли запрет объединений людей по различным религиозным мотивам, не совпадающим с традиционными конфессиями, продекларированной в нашей конституции свободе совести. Одни считают, что нужно оградить граждан от возможного психотравмирующего влияния этих объединений, другие – что строгие запреты приведут к ограничению свобод.
– Значит, истина лежит где-то посередине?
– Я не считаю, что нужно вводить какие-то дополнительные жесткие меры в уголовное законодательство, потому что в действующем УК уже имеется такая статья. Мы слишком долго существовали в тоталитарном обществе, когда государство контролировало каждый шаг подданных. За последние полтора десятка лет мы еще не успели свыкнуться с гражданскими свободами, в том числе и со свободой совести. Давайте подольше поживем в условиях, более близких к демократии.
– Но эти условия напоминают питательный бульон, в которых рождаются и развиваются всяческие группировки, в том числе и религиозные. Они процветают, зарабатывая деньги на обмане все большего числа неофитов...
– Виной тому не демократия, а то, что официальные религии по разным причинам не всегда удовлетворяют часть населения. Человек, испытывающий какие-то переживания или фрустрации, не получает облегчения в церкви, мечети или синагоге. И тут на его пути возникает некая секта, предоставляющая "дополнительные услуги". Надо сказать, что миссионеры этих сект куда более активны в привлечении паствы, чем официальное духовенство. Религиозное сознание занимает не первое место в головах россиян: за годы советской власти духовные традиции были разрушены. Да и до революции в отношениях человека и Церкви обозначился кризис – иначе почему одни равнодушно смотрели, как другие с воодушевлением кидались уничтожать православные святыни? Ведь в Польше, например, приняв социализм, население не отказалось от католичества. А у нас на смену православию пришел поголовный атеизм, который так же легко сменился поверхностным, массовым участием в совершении обрядов. Именно это и предлагают некоторые религиозные секты, чьи обряды зачастую носят псевдопсихотерапевтический характер. Поскольку их целью является рекрутирование сторонников, за счет которых они паразитируют, то первичный психотерапевтический эффект сменяется жесткой зависимостью от гуру. Те же Мирза и Абай использовали шоковые виды воздействия, заставляя "опрощаться" свою паству: людям с высшим образованием приходилось просить милостыню на рынке, ходить в лохмотьях, купаться в грязном арыке.
– Кто может попасть в сети религиозных сект?
– В основном, конечно, те, кто входит в группу риска, – люди с повышенной внушаемостью, страдающие депрессиями, с заниженной самооценкой и повышенной впечатлительностью, переживающие кризис среднего или пожилого возраста, не умеющие отвечать за свои действия, самостоятельно принимать решения. Внушение – давно известный способ манипулирования окружающими. Его применяют, например, цыганки на улице. Они точно выделяют из толпы прохожих неуверенных, замедливших шаг, изменившихся в лице при словах "давай погадаю". Таким образом заинтересовавшиеся как бы проходят проверку на внушаемость, а дальше следуют профессиональные, веками отработанные приемы. Однако одной внушаемости мало. Люди, группировавшиеся вокруг Мирзы и Абая, стремились к самовыражению, общению, психологическому комфорту – всему тому, чего им не хватало в жизни. Этим мнимым "учителям" удалось сделать ставку на решение личностных проблем своих адептов, на изживание комплексов. Но задача профессионального психотерапевта – не держать в подчинении своих пациентов, а дать им внутреннюю свободу. Цель же лидеров сект – как можно прочнее привязать свою паству к себе, причем не без корысти. Мирза и Абай пытались создать жесткую иерархию, которая базировалась на вере в их исключительные экстрасенсорные способности.
– Расскажу случай из своей жизни. Как-то я сама натолкнулась на секту: люди, которые меня туда завлекли, лучились добротой и любовью, говорили ласковыми голосами. Сначала понравилось, но, послушав "лекцию", поняла: час приятного общения, а потом век воли не видать. Не тут-то было: их "священник", девочка лет двадцати, ежедневно читала мне проповеди по телефону, постепенно переходя к угрозам. Приходилось отключать телефон...
– У каждой секты есть свой крючок, на который они цепляют людей, не сумевших найти свой путь ни в одной из базовых религий. Например, миссионеры понимают, что новый прихожанин хочет обрести религию, но больше всего боится потерять свободу. Поэтому они применяют технологию, которая дает иллюзию свободы. И все – муха попала в паутину, настолько тонкую, что ее на первый взгляд и распознать невозможно. А заканчивается все это так же, как и в тоталитарных сектах, то есть полным подчинением воли. Попасть в сети секты может и человек с высшим образованием, интеллектуально развитый, если он пережил личную драму, имеет психологические проблемы, да еще живет в социальном климате, способствующем порождению мифов.
– Мирзе и Абаю покровительствовал советский писатель А. Софронов, Виссариону из-под Красноярска – экс-губернатор Красноярского края В. Зубов. Он даже выделил землю для строительства "города Солнца", который так и не состоялся. Значит ли это, что все мы ходим, как по лезвию бритвы? И никто не застрахован, даже люди, облеченные полномочиями и обласканные судьбой?
– И среди сильных мира сего находятся невротики, неустойчивые личности, пытающиеся найти духовные "костыли". Тем более что многие из нынешних власть предержащих формировались в советское время, получили атеистическое воспитание. Им приходится стоять со свечкой в церкви, потому что так принято, хотя в душе они могут быть в оппозиции к официальной церковной доктрине. Эта двойная мораль способна загнать их в секту так же, как и обычного любопытствующего. И все-таки, я повторяю, ужесточать меры борьбы с тоталитарными сектами бессмысленно. Достаточно заставить заработать уже имеющуюся статью в Уголовном кодексе, хотя бы для того, чтобы закрыть секту. Сейчас она применяется исключительно редко, в самых вопиющих случаях. Вот все-таки поймали же правоохранительные органы за руку мошенника Грабового! Но настоящее спасение может быть только в воспитании внутренней свободы граждан. Чем свободнее сознание, выше интеллект, тем крепче сопротивляемость к духовным вирусам.
27.09.2006
Источник: Литературная газета
