"Между небом и землей"

-А ведь зря вы сравнили православную культуру с русским языком и литературой – накликаете...

Это позвонил читатель из Красноярска по поводу одной из моих колонок. Речь там шла среди прочего о том, что без православия невозможны были бы ни русский язык, ни русская литература, ни сама Россия в том виде, в котором они родились и существуют. А потому изучение православной культуры в школах стоит признать таким же естественным, как русского языка и литературы. Но что же показалось читателю опасным в таком сравнении? А вот что.

– ...Помяните мое слово, доберутся идо русской литературы, а потом и до русского языка. Будут настаивать, чтобы вместо них дети изучали мировую литературу и английский как международный, а все русское – факультативно или в воскресных школах.

Можно бы читателя успокоить, что опасения его преувеличены. Но ведь логика многих спорящих об "основах православной культуры" именно такова.

Есть примета: если спор затянулся, значит, его участники либо не слышат, либо не понимают друг друга. До рождения истины в таких случаях дело, как правило, не доходит. Все остаются при своем. А аргументы друг против друга не работают, потому что располагаются в разных плоскостях. Мне кажется, что применительно к проблеме "основ православной культуры" происходит именно так.

Было бы понятно, если бы дискуссия шла, например, о том, не будут ли преподавать Закон Божий вместо православной культуры и чем гарантирован культурологический характер новой дисциплины? Или как обеспечить достойный уровень учебников и учителей? Или о том, какие альтернативные предметы могли бы быть в школе для тех, кто по каким-либо причинам отказывается изучать православную культуру. Это, кстати, не только наши проблемы. В мировой практике есть похожие вопросы и достаточно разнообразные убедительные ответы на них.

Но ведь речь ведут совсем не об этом. Говорят, что вообще упоминание православия в школе даже в сочетании с культурой недопустимо, потому что может кого-то обидеть, может обострить межнациональные и межрелигиозные отношения. Лучше, мол, вообще ничего такого не преподавать, а если уж преподавать, то "в мировом масштабе" – не православную культуру, а, например, историю мировых религий. В этом смысле высказался, в частности, и министр Андрей Фурсенко, заявив, что "мы должны даже в названии предмета уходить от названия конкретных религий, потому что в ряде регионов это может сыграть некую провокационную роль". И главный раввин России Берл Лазар недавно заявил, что "если на уроках говорят о другой религии, а о твоей не говорят, это может вызвать обиду".

А вот это как раз и есть та логика, которая встревожила моего красноярского читателя. В самом деле, разве не обидно будет, например, чукотскому мальчику учить наизусть стихи Пушкина, который писал вовсе не на чукотском языке? Да и сам чукотский язык изучают только в здешних школах, притом наряду с русским, а русский – по всей стране. Тоже ведь можно обидеться. Но мне почему-то кажется, что Пушкин маленького чукчу не обидит. Также, как и православная культура в школе не оскорбит чувства детей любой национальности и веры. Ведь живут они в стране, которая без этой культуры непостижима и невозможна.

Валерий КОНОВАЛОВ, обозреватель "Труда"

"Могильный" дом на Карповке

Могильными плитами оказалось вымощено старое многоэтажное здание на набережной реки Карповки в Петербурге. Это выяснилось при его реконструкции. Строители должны были по-новому закрепить покосившиеся гранитные плиты на фасаде. Когда сняли первые блоки, увидели на них какие-то надписи. Вызвали экспертов. Те и определили, что это надгробные камни. На некоторых даже можно прочитать фамилии усопших. Самая ранняя дата, которую увидели, 1773 год. Среди плит с именами купцов, служащих есть и надгробие известного в России графского рода – Уваровых. Сам этот дом был построен в 30-х годах прошлого века. Тогда в строительстве нередко использовали гранитные плиты с надгробий, разрушая старинные погосты. На Петроградской стороне, где расположено реконструируемое здание, было тогда три кладбища. Ни одно не сохранилось.