Антропология – наука о происхождении народов – исчезает. Антропологов и этнографов заменяют исследователи шаманских практик и палеодиетологи. Почему это происходит, "Городу" рассказал директор Музея антропологии и этнографии (Кунсткамеры), доктор наук, антрополог Юрий Чистов.
– Объясните – что такое современная антропология?
– Границы этой науки, особенно в нашей стране, размываются. Еще недавно под этим термином в России понимали физическую антропологию (область моих профессиональных занятий) – науку о происхождении человека, разнообразии человеческих популяций, их происхождении (этногенезе), а также некоторые прикладные ее разделы, в том числе подготовку рекомендаций, сколько костюмов 52-го или 48-го размеров нужно выпускать для мужского населения станы. Физические антропологи принимали участие в разработке эргономических кресел для космонавтов и т.д. В англо-саксонской традиции антропология делилась на биологическую, социальную и культурную, к последней иногда относят и археологию.
Сейчас наступила вакханалия прилагательных: появились философская, религиозная, медицинская антропология – изучение народной медицины и шаманизма. Модно заниматься не проблемами этногенеза, а палепатологией, палеодиетой, англичане изучают на этот предмет могильники в Туве. Ученые пытаются извлекать ДНК из костей неандертальца. Получили результат анализа митохондриальной ДНК, которая наследуется по "материнской линии", увидели – неандерталец имеет мало сходства с современным человеком. Из чего сразу сделали фундаментальный вывод: это разные ветви эволюции.
– Кунсткамера героически противостоит моде?
– Работы над материалами из раскопок в Туве велись с нашим участием, так же как извлечение ДНК туберкулезных бактерий из позвонков человека, жившего в третьем веке до н.э. При помощи генетиков мы смогли установить, от какого вида скота он заразился. Но главная задача Кунсткамеры как научного учреждения – изучать традиционные культуры народов мира, здесь порой мы чувствуем себя ископаемыми мамонтами.
В перестроечные времена я работал в комплексной Йеменской экспедиции. В древнем мире важнейшее значение имела торговля благовониями и пряностями, это были ключевые товары, все остальное можно было произвести на месте. В храмах сжигали тысячи тонн ладана, его практически монопольно добывали в Южном Йемене. Пряности везли из Индии морем до Йемена, дальше огромные караваны шли через Палестину в Европу. Сохранилось описание V – VI вв. до н.э. – между первым верблюдом каравана, вошедшего в ворота Ерушалаима, и последним прошло 8 дней. На этой территории процветали богатейшие государства с потрясающей культурой. Александр Македонский собирался завоевать и устроить там столицу: Южная Аравия давала контроль над миром.
Первые археологические раскопки начались в этом абсолютно закрытом районе только в 1932 году, повезло англичанке Катон-Томсон. Тех, кто пытался проникнуть туда под видом мусульманских паломников, ловили, иногда казнили.
Йеменская экспедиция собрала огромный материал, но цивилизация Южной Аравии до сих пор не известна широкой публике. Нет ни больших международных публикаций, ни больших выставок.
– Насколько я понимаю, антропология сейчас на Западе считается неполиткорректной наукой. Какие методы используются в биологической антропологии?
– Измеряем черепа и кости скелета, методами математической статистики изучаем изменчивость размеров в "выборке из генеральной совокупности", представленной раскопанными археологами скелетами. Сравниваем с населением предшествующих и последующих времен, с населением соседних территорий.
Сейчас это стало совсем непопулярно в западной науке. В мире не изучаются материалы из могильников, что это были за люди, откуда они пришли, какова история современного народа, живущего на этой территории.
На Западе перестали употреблять слово "раса". Считается, что оно имеет оценочное значение и неполиткорректно, якобы намекает на большую развитость европейской расы. Но избегающие слова "раса" часто забывают: речь идет о различиях внутри одного вида "хомо сапиенс". Когда вид расселился по "эйкумене", то благодаря контактам с соседними народами, адаптации к климатическим условиям, генному дрейфу и т.д., получилось то, что есть сейчас.
– Как антропологи относятся к божественному происхождению человека?
– Если вдумчиво изучать биологию, хотя бы на уровне средней школы, то теория креационизма не убеждает. Человек имеет биологические корни на этой планете.
– Антропологам уже точно известно, откуда произошел человек – из Африки или из Азии?
– Когда нашли синантропа в Китае, неандертальца в Европе и Палестине и питекантропа на Яве, господствовала теория полицентризма. Концентрация последних находок говорит в пользу моноцентризма – происхождения человека из Африки.
– Есть объяснение, почему люди одних национальностей достигли успехов в микроэлектронике, а другие не могут совладать с высокими технологиями?
– С точки зрения антрополога, поворотный гарпун эскимоса, который позволял ему охотиться, не менее важное изобретение, чем колесо в Китае или современный микрочип. Недавно в Кунсткамере была показана выставка про индейцев Амазонии, это одно из немногих мест, которое совершенно не затронула современная цивилизация. Перьевой убор индейца, с помощью которого он охотится на птиц, не менее ценен, чем навороченный автомобиль.
– Политкорректность ударила по музеям?
– Несколько примеров, которые меня поразили. В начале лета в Париже открыли Музей на набережной Бранли. Перед этим был закрыт Музей человека, который был музеем этнографии. Его посчитали неполиткорректным – показ традиционной культуры разных народов может кого-то обидеть во Франции, где живет много неевропейцев. Сейчас вещи из этнографических коллекций показывают как шедевры искусства народов мира, наряду с Лувром и Музеем Орсе. Этнографического музея больше нет. Четыре года назад была пилотная выставка "Бранли" в Лувре, я увидел там тотемный столб. Этикета гласила: "Автор неизвестен, XIX век, дерево, Аляска". Сейчас в самом "Бранли" сделано мультимедийное сопровождение экспозиции, из которого при желании можно понять, о чем речь. Но для большинства зрителей – это музей "fain art" (изящных искусств), где выставлены работы неизвестных художников.
В сентябре в Гетеборге состоялась ежегодная встреча 25 директоров европейских этнографических музеев (в 2008 году она пройдет в Петербурге). Два года назад там открыли новый музей, объединив все этнографические коллекции Швеции. Принципиально не делают постоянной экспозиции (она может кого-нибудь обидеть), только большие выставочные проекты на базе этнографических экспонатов. Сейчас показывают выставку "Траффикинг" – о нелегальной эмиграции, торговле женщинами и детьми, о том, как эти люди пытаются адаптироваться к культурной среде Европы.
В Музее американских индейцев, недавно открытом в Вашингтоне, также нет этнографических экспозиций, только выставки о природной среде, современном сознании индейцев и т.д. Ничего об этнографии.
Это беда, вызванная тяжелыми постколониальными комплексами, но кризис таких новых музеев неизбежен. В Швеции уже был скандал, мусульманская община протестовала: какой-то предмет не так показали. Игры в политкорректность только увеличивают вероятность ошибки.
Кстати
В январе в Кунсткамере после пятилетней паузы откроется постоянная экспозиция народов Африки. Сейчас в музее идут дискуссии, рассказывать ли там про колониализм, оставаться этнографическим музеем или двигаться в сторону музея политической истории.
30.10.2006
Источник: Город (Санкт-Петербург)
