Ватикан проклял сказочную сагу о Гарри Поттере и триллер "Код да Винчи". Православные священники призывали верующих бойкотировать концерт Мадонны в Лужниках. При этом осуждение церкви обычно лишь подстегивает рост тиражей и продажи билетов.
Еще несколько столетий назад церковные проклятия, которыми сегодня умело пользуются издатели и продюсеры для подогревания интереса к своему продукту, означали пытки и казнь на костре для всех распространителей небогоугодных идей. В IV веке епископ Августин Блаженный, опираясь на тексты Священного писания, доказывал, что Господь требует физического уничтожения бунтарей, посмевших восстать против духовной власти. Его учение стало идеологической базой при создании католической инквизиции. Поскольку у православных подобного идеолога не нашлось, Византия просто адаптировала взгляды Августина.
Живший в XIII веке схоласт Фома Ак-винский считал, что ересь является преступлением большим, чем, к примеру, оскорбление монарха, и должна наказываться смертной казнью. При этом Аквинский считал кровопролитие тяжким грехом, посему предложил заживо сжигать еретиков на костре. Так, со второй половины XIII века костры инквизиции разгорелись по всей Европе. От их искры вспыхнуло пламя и на Руси.
Молот ведьм
Живший в XII веке владимирский епископ Федор открытым текстом провозглашал, что борьба с вероотступниками может и должна способствовать усилению материального положения церкви. С одобрения князя он установил правило, согласно которому все имущество ведунов и иноверцев отходило в распоряжение епископа, а сами они обращались в рабство. После этого Федор развернул масштабную борьбу за чистоту веры, жертвами которой пало множество крупных владимирских купцов, а также землевладельцы из числа его политических противников. Всех, кто выступил против реформы, церковный суд приговорил к смертной казни с конфискацией имущества. За несколько лет Федор превратился в одного из крупнейших русских феодалов, после чего он отказался признавать власть киевского митрополита. Методы отца Федора были использованы против него же, митрополит арестовал мятежного епископа и предал его суду. Под пытками тот признал себя еретиком. Федору отрезали язык, отсекли правую руку и "вынули очи". Вся его собственность была конфискована в пользу киевского митрополита. Одной из самых злостных форм ереси Русская православная церковь считала отрицание ее права на владение мирскими богатствами, или "нестяжательство". Главными противниками церковного землевладения в XVI столетии считались основатель скита на реке Соре Нил Сорский, лидер боярской оппозиции Вассиан Патрикеев и афонский богослов Максим Грек, приглашенный в Москву для перевода и исправления богослужебных книг. В чрезвычайно смелой для того времени публицистике Патрикеев проводил идеи о том, что обладание землей развивает в служителях церкви "ненасытное сребролюбие".
Монашество развращено рабским трудом и безответностью монастырских крестьян, которые прозябают в нищете и утрачивают искреннюю веру в Бога. Вассиан Патрикеев и Максим Грек попытались убедить великого князя Василия III в необходимости секуляризации церковных земель, чем и вызвали гнев митрополита Даниила и других православных иерархов. Церковный собор 1531 года признал Патрикеева "злохулительным еретиком", он был сослан в Волоколамский монастырь, брошен в каменный мешок и уморен голодом. Максим Грек по приказу Даниила был пожизненно заточен в Троице-Сергиевом монастыре.
Православное лобби
Российское купечество всегда оказывало самую щедрую материальную поддержку Православной церкви. Ответной услугой можно считать помощь в борьбе с иностранными конкурентами и купцами из этнических диаспор. Духовенство отчаянно сопротивлялось проникновению в страну инославнои культуры во всех ее проявлениях. Русские предприниматели жаловались, что "приходят в последнюю нищету" по мере того, как заграничные конкуренты продвигаются на внутренние рынки. Особенно активно за них заступался архимандрит Игнатий в XVII веке. В своем сочинении "Слово" он писал, что иностранцы "благочестие русское подкрасти хотят изветом купечества своего и гостинства", и призывал изгнать из России всех католиков, занимающихся торговлей.
О том, как в действительности относились к иноверцам, рисковавшим зарабатывать деньги на территории, контролируемой Православной церковью, говорят слова, оставленные католическим дьяконом Петром: православные отцы "вместо Евангелия огнем и вместо апостола кнутом просвещают". Патриарх Иоаким оставил завещание, в котором требовал от государя пресекать католическую пропаганду на Руси, препятствовать строительству костелов и под страхом казни запрещать русским общаться с иноверцами.
Но как бы ни возмущались церковники, от курса Петра I на развитие связей с Европой отступить уже было нельзя. В 1735 году Православная церковь со скрипом разрешила католикам проводить богослужения в храмах. Но при этом под угрозой жестких наказаний они не могли обращать в католичество православных, даже если те сами выражали такое желание. До первой половины XIX века действовал указ, позволявший лишать помещиков, принявших католичество, родовых поместий в пользу государства.
Преследовали по экономическим и политическим соображениям и последователей иудейской веры. Как и в случае с католиками, не разрешалась пропаганда иудаизма, а переход в эту веру рассматривался как злостное нарушение закона и карался со всей строгостью. В 1737 году в Святейший Синод поступил донос на отставного капитана морского флота и крупного помещика Московской губернии Возницина. В письме сообщалось, что, будучи за границей, Возницин отрекся от православия и перешел в иудейскую веру. Его отправили в тюрьму Московской синодальной конторы, где поместили как особо опасного преступника отдельно от других заключенных.
Архимандрит Богоявленского монастыря Герасим и коломенский епископ Вениамин под пытками заставили путешественника сознаться, что он отступил от православия под влиянием авторитетного смоленского купца Боруха Лейбова. Последнего также разыскали и взяли под стражу. Приказом императрицы обоих сожгли 3 июля 1738 года за "богопротивные вины".
Купцы спокойно справляли бы иудейские обряды, если бы не брошенная Вознициным жена. Именно она составила донос в Синод в отместку за мужскую неверность. В награду за свою "богоугодную" деятельность женщина получила кроме своей части наследства еще и 100 душ крепостных крестьян.
По мере того как нравы становились все более цивилизованными, казни сменились отлучением от церкви. Эта мера пресечения также была заимствована РПЦ у католиков – на Западе она применялась еще в средние века. Ватикан мог наложить отлучение, или интердикт, на целые города, области или государства, которые отказывались подчиняться папским сборщикам податей или не признавали Папу в качестве верховного правителя христианского мира. Отлученные от церкви люди лишались возможности посещать храмы. Для того чтобы они в полной мере почувствовали себя изгоями, их освобождали даже от присяги светским правителям.
Православная церковь пополнила католическую терминологию новыми понятиями: в зависимости от серьезности злодеяния провинившегося могли подвергнуть "извержению", "анафеме", "не-благословлению" или "клятве". По примеру западных святых отцов Православная церковь тоже порой распространяла отлучение на целые города и области. Тем же способом избавлялись и от антицерковных движений.
Ближе к вере, дальше от церкви
Еще юношей Лев Толстой писал в своем дневнике: "Разговор о божественном и вере навел меня на великую мысль, осуществлению которой я чувствую себя способным посвятить жизнь. Мысль эта – основание новой религии, соответствующей развитию человечества. Религии Христа, но очищенной от веры и таинственности, религии практической, не обещающей будущее блаженство, но дающей блаженство на земле". Позднее он стал самым известным из людей, которых Русская православная церковь подвергла анафеме.
22 февраля 1901 года Святейший Синод, которым тогда руководил одиозный обер-прокурор Константин Победоносцев, опубликовал следующее определение: "Изначала церковь Христова терпела хулы и нападения от многочисленных еретиков и лжеучителей. Но все силы ада не могли одолеть церкви святой. И в наши дни Божьим попущением явился новый лжеучитель граф Лев Толстой, известный миру писатель. Граф Толстой в прельщении гордого ума своего дерзко восстал на Господа".
Если бы Лев Толстой попросту организовал собственную секту и тихо проповедовал открывшиеся ему жизненные ценности, до отлучения дело бы скорее всего не дошло – святые отцы не обратили бы на него внимания. Но Толстой никогда не отрицал своей принадлежности к христианству и при этом утверждал, что только его трактовка религии верна. Он опубликовал свой вариант перевода Священного писания, адаптировав текст в соответствии со своей философией. Все это написал не какой-нибудь никому не известный "скучающий эгоист", а популярный писатель, за которым могли пойти толпы людей. И Церковь это пугало.
Проект его отлучения был подготовлен за 11 лет до того, как оно состоялось. Долго решались церковные чиновники на этот шаг – уже в то время они осознавали опасность, что на Толстого будет работать его скандальная слава "великомученика". В долгосрочной перспективе в проигрыше осталась Церковь, а не писатель. Несмотря на отлучение, до сих пор в России и по всему миру читают антицерковную публицистику Толстого: "Исповедь", "Христианство и патриотизм", "Церковь и государство". Уже преданный анафеме, переживший несколько кризисов, в зрелом возрасте писатель пришел к такому выводу: "Вера есть сила жизни. Если человек живет, то он во что-нибудь верит. Если бы он не верил, что для чего-нибудь надо жить, то он бы не жил". Утверждают, что к умирающему писателю пытались провести священников. Но возвращение "блудного сына" в лоно Церкви не состоялось. Потомки Толстого не раз обращались в РПЦ с просьбой реабилитировать великого предка. Но получают неизменный отказ: человека нет в живых, и его волю узнать невозможно. В целом для исторического значения фигуры Толстого его статус по отношению к церкви не так уж и важен. Любой школьник знает Льва Толстого как автора "Войны и мира", а вот про отлучение от церкви великого писателя слышал далеко не каждый. Быть может, поэтому сегодня Церковь предпочитает не увеличивать списки проклятых, а только выступает с официальной критикой. Не доскандалилась Мадонна до уровня Льва Толстого, раз Ватикан и Патриархия не внесли ее в свои черные списки.
13.11.2006
Источник: Компания
