Я думаю, что перевод на современный русский язык обеднит и упростит богослужение, и это оттолкнет от Церкви очень многих людей, чувствующих красоту церковнославянской речи. Разговор скорее нужно вести не о том, что текст богослужения нужно упрощать, а о том, что человек сам должен подняться до уровня текста, постараться в него проникнуть, понять его смысл.
■ Утверждается, что церковнославянский язык важен как язык духовной жизни, и переход к молитвам на русском языке обеднит красоту нашего богослужения. Но почему же тогда апостолы, исполнившись Духа Святого, получили дар говорить разными языками? Это была только демонстрация силы Святого Духа или намек на то, что любые языки пригодны для того, чтобы возвещать Слово Божье?
Кирилл
Когда апостолы были посланы Христом на проповедь, им был дан дар говорения на других языках, ведь проповедь Евангелия должна быть понятна любому народу. Безусловно, у Православия нет привязки к какому-то конкретному языку, как нет привязки и к какому-то конкретному этносу. Поэтому перевод Писания и богослужения на национальный язык – это совершенно естественное явление. Немногие православные славяне, жившие до святых Кирилла и Мефодия, служили в киевских храмах на греческом языке, но в Русской Церкви уже давно никто на греческом не служит, разве что специально, по особым праздникам. А еще из миссионерских соображений богослужение может совершаться на языке тех народов, среди которых ведется проповедь. Так что в Православии, конечно же, нет идеи сакрализации какого-то конкретного языка.
Другой вопрос, что с каждым языком, на который переводится богослужебный текст, связана какая-то определенная традиция.
Вспомним русскую литературу: Лесков, Достоевский, – все их произведения изобилуют цитатами из Священного Писания, которые были совершенно понятны их современникам, и цитаты эти отнюдь не на русском языке. Кстати, долгое время вообще не существовало полного русского перевода Библии, и только в XIX веке отрыв народа от церковной традиции привел к тому, что церковнославянский текст стал непонятен, и возникла необходимость нового перевода Священного Писания.
Я думаю, что перевод на современный русский язык обеднит и упростит богослужение, и это оттолкнет от Церкви очень многих людей, чувствующих красоту церковнославянской речи. Разговор скорее нужно вести не о том, что текст богослужения нужно упрощать, а о том, что человек сам должен подняться до уровня текста, постараться в него проникнуть, понять его смысл. Христианин не должен относиться к храму как к супермаркету: пришел, и тут же сразу все объяснили, растолковали, и никаких усилий не нужно. Гораздо полезнее просто постоянно посещать богослужения – ведь так церковнославянский станет понятным и привычным довольно скоро.
■ Во многих церквях, если не в каждой, продаются иконы, книги, брошюры, масло, свечи, даже платки и юбки. Насколько правомочна такая торговля, ведь Христос изгнал торгующих из храма?
Дмитрий Ф.
Представьте, что в храме торгуют не свечами, а... жертвенными животными и птицами. Представляете, какой гомон и шум раздается вокруг? А если вспомнить, что в иерусалимском Храме не только велась торговля, но и стояли прилавки менял, громко зазывавших обменивать римские монеты на специальную "храмовую валюту", то становится ясно – там вряд ли было возможно сосредоточиться на молитве. Потому Господь не только, применив силу, изгнал торгующих и покупающих из Храма, но и напомнил иудеям строки из пророка Исайи: дом Мой есть дом молитвы (Лк. 19, 46; ср. Ис. 56, 7).
Церковь и какая-либо торговля не должны быть никак связаны, и в храмах торговать нельзя, это совершенно очевидно. Однако у каждого прихожанина часто возникает потребность что-либо для богослужения приобрести – те же свечи, к примеру. С такой целью и создаются церковные магазины. Другой вопрос, что, на мой взгляд, они не должны находиться в самом храме – потому что ситуация, когда идет богослужение, а рядом продают свечи, неприятна, и многих соблазняет и смущает.
И еще один момент: это вполне естественно, когда человек, который приходит в храм, хочет что-то пожертвовать Богу. Но указывать сумму этой жертвы недопустимо, об этом говорил и Святейший Патриарх. Даже указывать стоимость свечей нетактично. Но одно дело мои благие пожелания, а другое – реальные возможности. Церковь всегда существовала на пожертвования. И сейчас, когда церковная жизнь только восстанавливается, люди должны вспомнить о том, что на существование своего прихода и жизнь священника жертвовать деньги нужно. Во многих храмах сейчас так и делают, однако, и другие храмы можно понять: для прихода те же свечи – порой основной источник содержания, а вовсе не бизнес. Здесь нужно найти золотую середину. А пока лучше спокойно дать за свечу столько, сколько написано, и пойти помолиться, чем размышлять о цене.
И чем скорее мы поймем, что даже масло в лампадах в храме покупается на те деньги, что мы лично кладем в кружку для сборов, тем скорее ценники в храмах исчезнут.
Источник: Фома. Ру
