"Я дышал благодатью Неба..."

В мае, когда разного рода фестивали буквально наступают друг другу на пятки, среди множества достойных внимания мероприятий в Киеве прошло совершенно для наших мест неожиданное – первый Международный православный фестиваль авторской песни "Благодатное небо". Событие необычно и для Украины вообще (в России подобные фестивали уже несколько лет проводятся), и для провинций украинских в частности: у нас православные верующие общаются почти исключительно в церкви, а вовсе не на таких открытых светских мероприятиях.

В обширной фестивальной афише привлекали внимание и состав жюри, и интересные гости из ближнего Зарубежья. Приехал из Санкт-Петербурга даже архимандрит Назарий, наместник Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры. Председательствовал в жюри Преосвещеннейший Гурий, епископ Житомирский и Новоград-Волынский, а в состав его вошли православные барды – директор фестиваля киевлянин Алексей Ахаимов, а также Вячеслав Капорин из Мытищ, Сергей Учанейшвили из Санкт-Петербурга, белорус Игорь Перелыгин из Витебска и пианистка-композитор Ирина Федорова (Киев). По всему видно было: этот фестиваль – особенный, фестиваль с идеей.

А окончательно убеждало поехать на него то, что проходил-то фестиваль в Киево-Печерской Лавре, где участники фестиваля и жили (в гостинице для паломников), и выступали (в Лаврском актовом зале), что, конечно же, не могло не придать мероприятию особое значение. Не говоря уже о культурной программе фестиваля – паломничестве к Преподобным отцам Печерским, с которого все и началось. Итак...

Поющие паломники

С основными действующими лицами фестиваля знакомимся на крыльце перед 45-м корпусом Лавры. Вот журналисты из Москвы – Любовь Павличенко и ее подруга Светлана. Девушки представляют российский журнал "Люди и песни", который чем-то напоминает старый советский "Кругозор": вместо гибких пластинок – СD-диски с записями исполнителей... Здесь же представители жюри – энергичный организатор российских фестивалей Сергей Учанейшвили, Вячеслав Капорин и Игорь Перелыгин, гости из Москвы и Саратова – актриса Светлана Копылова и бард Алексей Кириллов. И, конечно, моя подруга, киевская бардесса Оксана Дориченко. Всех нас приветствует отец Лукиан, Киево-Печерский монах, диакон. Рассказывает об истории Лавры, и рассказ его, по сути – не что иное, как история чудес, происходивших здесь на протяжении столетий.

Мы довольно долго стоим и слушаем на залитом солнцем Лаврском крыльце. В какой-то момент время исчезает, или вернее, становится неважным, в каком веке и с кем произошло чудо – свидетельство того, как Лаврские святые умели защищать себя и свою обитель. Потому и сохранилась она до сих пор, несмотря на пожары и набеги – татар, фашистов, революционеров и совсем недавних хрущевских научных исследователей святых мощей. Сегодня в Лавре хранятся нетленные мощи 118 Преподобных, возраст исчисляется не одним столетием. В советское время это абсолютное нетление пытались, было, объяснить особыми климатическими условиями в пещерах. И не получилось: влажность-то в пещерах чрезвычайная – 75%, и раз в год монахи меняют истлевающие, приходящие в негодность покровы, в которые обернуты святые мощи. Ткани истлевает, но только – рукотворные...

Живыми картинами запечатлеваются в памяти эпизоды, рассказанные о.Лукианом: как некий посетитель пещер посягнул на мощи в прямом смысле – отломил "пальчики" одному святому (раньше мощи хранились в открытых гробах). Отломил, да выйти из пещер не смог. Монахи случайно обнаружили его – скрюченный болью и внезапными судорогами, он бессловесно валялся в одном из углов. Искали документы – кто этот человек и что с ним, а нашли в сумке то, что он дерзнул унести... Страшен и почти евангельский эпизод с немецким офицером, полоснувшим ножом по нетленной руке святого: что, мол, ещё за тысячелетние святыни здесь? Из раны святого мгновенно хлестнула живая горячая кровь, повергшая неверующего в ужас. А может быть – и в веру...

Остальным историям от о. Лукиана мы внимаем уже непосредственно в пещерах, прижимаясь к холодным влажным стенам и пропуская бесконечную цепочку паломников со свечами в руках. Например, рассказу о последнем из затворников Печерских – Св. Дионисии: в пасхальные дни зашел отправлять службу в пещерной церкви, и по привычке воскликнул "Христос Воскресе"! Из полумрака святые гробы хором откликнулись: "Воистину Воскресе!", а монах после сего стал затворником и принял обет молчания...

Где, в какую минуту мы – конкурсанты, гости и члены жюри, смешавшись, под предводительством нашего замечательного о. Лукиана, действительно превратились в паломников?

В дальних пещерах суровый монах по неслышной просьбе о.Лукиана открывает для нас дверцу, за которой хранятся святыни – Св. мироточивые главы. На поклонение захожу вторая: пока глаза привыкают к темноте ("Свечу – затушите, очки – снимите!"), медлю перед темной чашей – глава передо мной, совсем маленькая, темная в сырой темноте, но – светящаяся в отблесках лампадных огоньков. А я все мешкаю, кажется невозможным вот так вот просто прикоснуться к чуду: время от времени на нетленной столетьями главе проступают капли мира. "Можно целовать?" – наверное, мой вопрос кажется глупым... "Да, теперь – лбом приложитесь..." – строго руководит монах, и на какое время твердой рукой прижимает с молитвой мою голову к мерцающей из тьмы веков святыне...

Лично я стала настоящим паломником с того самого момента – когда оказалась в тесном пещерном притворе одной из подземных церквей, куда постепенно, растирая миро по лицу, заходили все, кто только что приложился к мироточивой главе. И все пребывание в Киеве с того момента стало паломническим: я напрочь забыла не только о столичных знакомых, к которым собиралась поехать, но и о других земных делах, например, о необходимых в обычной жизни еде-питье, или, как хочется говорить в Лавре, – трапезе. В день приезда, после экскурсии в пещеры, мы с Оксаной все-таки заходим в Лаврское кафе, случайно вдохнув теплый кухонный дух которого, я вспоминаю, что выехала из Черкасс затемно, и не позавтракав. Мы берем по порции ароматной гречневой каши с рыбой, пьем чай, и за два фестивальных дня это будет практически единственный хлеб насущный – больше некогда, да и незачем.

Чудеса еще случаются

Так и вертится на языке вопрос к о. Лукиану, но почему-то не решаюсь его задавать: насчет современных чудес в Лавре – встречаются ли. Впрочем, уже вечером того же дня небольшие (какие у нас заслуги – такие нам и чудеса!), они начинают свершаться...

Во-первых, моя подруга Оксана, выступив на прослушивании, теряет мобильник. Поздно вечером она звонит директору фестиваля, он ищет потерю в Лаврском зале, где проходил концерт, но телефона нет как нет... В это время я пытаюсь заснуть в лаврской гостинице, отвернувшись к стене и закрывшись с головой одеялом: в комнате продолжается концерт. Конкурсантка из Николаева Валентина Карпунина, сидя на соседней кровати, одну за другой поет свои песни, которые сочиняет практически на ходу. У Валентины нет музыкального образования, она совсем не знает нот, но в 53 года к ней стали "приходить песни". "Про меня даже снимали передачу "Параллельный мир"... А последнюю песню я сочинила в поезде, сейчас, когда ехала на фестиваль", – сообщает она остальным женщинам в комнате...

Я же все-таки засыпаю, но после полуночи слышу, как в комнату приходят Люба и Светлана. Эмоции бьют через край. Девушки ездили в город к друзьям, вернулись в Лавру около 23 часов, да заблудились, ища гостиницу. К ее дверям подошли уже позже, когда дежуривший монах закрыл на ключ двери и ушел... Пошел ливень, "вальпургиева ночь" на 1 мая вступала в свои права, и друг, которому замерзшие и промокшие паломницы позвонили с просьбой придумать, где им переночевать, сказал: "Придумать – не проблема, но сейчас постарайтесь остаться в Лавре. Ночь – нехорошая..." В общем – постарайтесь остаться в живых...

Напуганные ни на шутку, девушки начали молиться. И вскоре появился неизвестный монах. Попытался открыть двери, созванивался с хозяином ключа. После безуспешных попыток, вспомнил, что есть же в здании запасной выход, а значит, можно открыть его изнутри... "Это чудо, – удивлялась утром Люба, – никто нам не помогал, все молча проходили мимо – мол, сами виноваты, что опоздали... А по молитве пришел настоящий помощник, который уже все знал..."

"Чудеса, в Лавре происходят чудеса, – вторит ей Валентина, – я этой ночью новую песню сочинила. Про икону Богородицы, которая вот – на стене..."

Этим утром чудо ждет и Оксану Дориченко: ей открыли Лаврский зал, и на полу, на самом видном месте она увидела свой мобильный...

Лучшая песня – молитва. И потому у песен нет границ...

И все же – о песнях. Какие они – на православном-то фестивале? Прослушав большую часть из них (а всего в отборочном конкурсе песни исполняли около семи десятков участников), нельзя было не порадоваться главному: песни богаты, и в отношении мелодики, и в отношении текстов. И очень разные. Священник о. Александр Старостенко из г. Сумы исполнил под минус свою песню-молитву:

Рассвет. Начало дня.

От сна восстав, готовлюсь к искушенья

Враг у одра ждет поклоненья и служенья.

Но я лишь Господу молюсь...

Алексей Кириллов из Москвы – что-то вроде веселых частушек об общении с людьми, отпавшими от веры. Москвичка Елена Слонимская сопровождала свое пение игрой на новгородских гуслях, изготовленных мастером на заказ по старинным чертежам. Музыкальная притча Светланы Копыловой о младенцах, размышляющих в материнской утробе, "есть ли жизнь после родов?" сразу же стала фестивальным "хитом", а от грустно-проникновенной песни Владимира Ольшанникова из Тернополя "Ангелы плетут веночки" просто слезы наворачивались на глаза...

– Первая, главная цель фестиваля – миссионерская, – поведал духовник фестиваля, игумен Феодосий (Снегирев). – Чтобы показать и верующей, и нецерковной молодежи: и в церкви есть место приложению талантов. А вторая цель – дать возможность пообщаться между собой авторам-исполнителям. Посмотрите: встречи доставляют им большую радость и духовное утешение!..

Игумен Феодосий был в жюри, и одним из критериев, по которым выбирались песни-победители, назвал присутствие в песне некоего положительного заряда, при котором и слова, и музыка "направляют взоры слушателя к Богу и подвигают к покаянию, к вере, к православию".

Будто иллюстрацией для его слов прозвучала история, рассказанная мне поющим батюшкой из Сум, который по итогам фестиваля стал обладателем диплома первой степени. Однажды о. Александр включил свою песню в кругу знакомых и женщина, которая только что исповедалась и причастилась, вдруг расплакалась: хочу покаяться, мало рассказала о своих грехах... А 15-летняя дочка знакомых после концерта батюшки заявила родителям: "Я хочу в церковь пойти"... Так что для о. Александра песни – это продолжение служения:

– Когда я выступал перед студентами, в глубине души боялся: вдруг современная молодежь не поймет, будет смеяться? Но увидел, как у этих детей слезы навернулись на глаза. Как подтверждение, что душа их чиста, и ищет таких впечатлений. А им-то несут совсем другое...

Буквально вторит отцам и "светский" представитель жюри фестиваля, православный бард Сергей Учанейшвили:

– Для меня на первом месте в авторской песне всегда стоит слово. Попадает ли содержание в сердце человека, производит ли там глубинные изменения? Если что-то в нем хоть чуть-чуть меняется, это конечно, здорово. Я думаю, песня может быть очень интересным миссионерским инструментом... Показательный случай произошел в Воронеже. Три года мы проводили там фестиваль "Небо славян", и каждый год – как сеятели: семена посеяли, и уехали, а что из них проросло – неизвестно. А прошлым летом мне рассказали, что на первом нашем фестивале был один участник – баптист. Посмотрел, послушал наши песни, и они в нем произвели перерождение, изменили отношение к Церкви, и он перешел в православие. Вот что такое песня! И поэтому это движение фестивальное, которое сегодня разворачивается по всему славянскому пространству Росси, Украины и Беларуси, – очень важно. У песен нет границ. И эти ниточки от сердца к сердцу, помогают нам, невзирая на границы и таможни. Они крепко связывают нас, держат вместе и не дают развалиться триединству...

...После выступления на фестивальном гала-концерте в Украинском доме ко мне подходит молодой человек, как оказывается, земляк по имени Тарас: "Спасибо Вам за то, что так достойно представили наши Черкассы!". Очень приятно и мне. Я прижимаю к груди врученную каждому участнику фестиваля прекрасную, всю в золотых витых узорах, с пятью изумительными иконами "Грамоту" от Священного Синода Украинской Православной Церкви. В отличие от обычных грамот выдана она не "за что-то", а "В благословение". Волнующим был сам момент получения Грамоты – из рук высоких церковных иерархов. Практически все участники принимали ее, склоняясь под благословение батюшки...

– Спасибо, что представители Лавры пошли нам навстречу, – отметил директор фестиваля Алексей Ахаимов. – То, что делается с любовью, всегда имеет особый успех, всегда радостно. Мы даже не ожидали такого размаха, с каким завершился наш фестиваль. В Киеве это особенно грандиозно прозвучало. Я даже песню начал писать: "Я дышал благодатью Неба в майские светлые дни. Нам ответило небо Киева, небо Святой Руси..."

Кстати, осенью, в дни памяти прп. Силуана Афонского, подышать благодатью Киевского Неба смогут и дипломанты первого тура фестиваля, и участники второго: в сентябре программу фестиваля планируется расширить – в ней будут предусмотрены не только концерты, но и короткие лекции-встречи, посвященные и духовной песне.

Аминь!