Максим Шевченко - главный редактор журнала "Смысл" считает решение Синода безусловной и почти полной кадровой победой митрополита Кирилла в борьбе за упрочение позиции Отдела внешних церковных связей, как административно-политического центра Русской Православной Церкви.
Решения Синода Русской православной церкви от 7 мая можно назвать историческими прежде всего потому, что внутреннее противостояние, о котором так долго говорили и в церковной среде и в среде церковных аналитиков, а именно противостояние двух митрополитов – Смоленского и Калининградского Кирилла, председателя отдела внешнецерковных связей, и теперь уже бывшего митрополита Воронежского и Липецкого Мефодия – разрешилось разделением Воронежско-Липецкой епархии на две – Воронежскую и Липецкую и фактическим удалением митрополита Мефодия не только из пределов Москвы, но и из пределов России.
Это – безусловная и почти полная кадровая победа митрополита Кирилла в борьбе за упрочение позиции Отдела внешних церковных связей, как административно-политического центра Русской Православной Церкви.
Совершенно очевидно, что митрополиты Кирилл и Мефодий олицетворяли (и пока еще олицетворяют) не только две церковные группировки внутри Московской патриархии, но и две ветви административных структур власти, опирающиеся на соответствующих партнеров в политической и государственной власти.
Карьера митрополита Кирилла расцвела в перестройку и ельцинское время, в конце 80-х и 90-е годы. Именно в это время он возглавил Отдел внешних церковных связей (тогда еще сношений).
Молодой, либеральный, яркий, публичный иерарх сразу поразил общественность тем, что он, после периода советского времени, говорил нормальным человеческим языком от имени Церкви, выступал с активными политическими проектами.
Пик его карьеры пришелся на 90-е годы, когда советская номенлактура делила бывшую «общенародную собственность», превращаясь в олигархов и создавая олигархические кланы. Митрополит Кирилл безусловно связан с теми группировками, которые именно в эти 90-е годы политически закрепились на территории нашей страны, прежде всего с государственным сектором нефтегазового истеблишмента.
Митрополит Мефодий, который был начальником хозяйственного управления Московской патриархии в начале 90-х годов, в свою очередь, известен своими очень сильными связями с достаточно высокопоставленными людьми в спецслужбах, сначала Советского Союза, а потом и Российской Федерации.
Итак, два внутренних направления церковной политики: Москва, связи с силовыми структурами, ассоциирующимися с «питерскими», с «путинской чекистской группировкой» (Мефодий), и, условно говоря, «семья» – финансово-олигархические кланы, бывшие партийные и комсомольские структуры (Кирилл).
Противостояние разрешилось в пользу Кирилла. Еще несколько лет назад для многих такой исход не был очевиден и многие в интеллектуальных и издательских церковных структурах, а также в околоцерковных православно-просветительских обществах и разного рода союзах православных граждан, говорили о том, что «Кирилл закончился». Я, кстати, всегда был уверен в силе митрополита Кирилла и в его конечном успехе и смеялся над теми, кто «хоронил» его раньше времени. Сейчас, уверен, что увидим, как вчерашние враги и недоброжелатели начнут «лизать пятки» могущественному митрополиту.
Митрополит Мефодий удален в Казахстан, под него создана неканоническая структура под названием митрополичий округ, который еще предстоит утверждать. Эта структура не предусмотрена Уставом Русской Православной Церкви, значит, будут вноситься какие-то изменения в Устав. Это нормально.
Митрополит Мефодий был очень влиятельным человеком в Москве, он возглавлял Фонд Митрополита Макария (Булгакова), он так или иначе имел отношение к кураторству над проектом общегосударственного масштаба –«Православной энциклопедией».
У него очень широкие связи в академической среде историков, его конференции совместно с Академией наук в последние годы привлекали очень большое количество людей. И его снятие, решение Синода, которое было принято даже без его участия и, по некоторым сведениям, без его присутствия, конечно, шокировало многих, особенно тех людей, для которых митрополит Мефодий был и остается символом научно-просветительской деятельности, глобальных исторических проектов внутри Русской православной церкви, внутри Московской патриархии.
Что же выиграл митрополит Кирилл?
Он, прежде всего, сумел провести на две очень важные, ключевые кафедры людей, ему беспредельно преданных.
В первую очередь это поставление из Магаданской епархии на Ставропольскую и Владикавказскую кафедру человека, который возглавлял долгие годы финансовый отдел в ОВЦС Московской патриархии, епископа Феофана (Ашуркова), бывшего знаменитого для многих архимандрита Феофана, настоятеля церкви в Хорошеве. Теперь этот умный человек и опытный церковный политик, который имеет очень большие финансовые связи в политической и элитной бизнес-среде, безусловно усилит позиции митрополита Кирилла, которому он обязан своим епископством.
На Магаданскую кафедру митрополит Кирилл поставил другого человека, бывшего епископа Корсунского Гурия, который находился в Париже и со скандалом был убран из Франции. Подробности можно прочитать в «Русской мысли» пятилетней давности. Местная эмигрантская община обвинила его, скажем, мягко говоря, в нетрадиционном сексуальном поведении, шокировавшем ортодоксальную эмигрантскую православную среду в Париже. Я не знаю, правда это или нет, меня не интересует чужая личная жизнь. Но, в свое время, я делал интервью с епископом Гурием и на прямой вопрос о том, как он относится к гомосексуализму – епископ Гурий ответил, что это страшный грех, и виновные в этом находятся в самых безднах ада, смысл был такой. Этот человек беспредельно верен митрополиту Кириллу и сохранил свое епископское звание благодаря личному вмешательству владыки Кирилла. Наверное, не надо говорить, что Магаданская область – одна из самых богатых, это и золото, это и рыба, это близость к Абрамовичу и вообще всякие полезные в экономическом плане вещи.
Что касается Саратовской кафедры и епископа Лонгина, то это молодой монах, который происходит из Троице-Сергиевой Лавры и воспитан в монашеских традициях главного духовного центра России. Он традиционно считается близким к архиепископу Истринскому Арсению. Викарию Московской епархии.
Мне, честно говоря, смешны бывают сравнения, которые позволяют некоторые журналисты, пишущие о Русской Православной Церкви, влияния архиепископа Истринского Арсения и митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла. При всем моем уважении к владыке Арсению, который реально является для Москвы человеком, прекрасно устроившим московскую церковную жизнь, умудрившимся избежать или как-то нивелировать массу скандалов, являющимся мудрым управителем церковной Москвы, очень сложного церковного пространства, все-таки его влияние несравнимо, конечно, с влиянием митрополита Кирилла.
Владыка Кирилл – политик международного масштаба, человек, который имеет связи с крупнейшими современными политиками не только России, но и мира.
Он вхож и в Ватикан, и в Евросоюз, и в администрацию США, в общем, это человек, который имеет статус, наверное, после Патриарха, второй в РПЦ. Поэтому я думаю, что для того, чтобы удалить митрополита Мефодия и наконец-то избавить себя от достаточно опасного конкурента, он, конечно, пошел на заключение некоего союза и с архиепископом Истринским Арсением, то есть, с Москвой, достаточно мощным церковным управлением Чистого переулка, и, конечно, с митрополитом Солнечногорским Сергием, Управляющим делами Русской православной церкви.
С последним у митрополита Кирилла долгое время не складывались отношения, потому что митрополит Сергий, когда стал управделами, попытался бросить вызов внутрицерковному и политическому влиянию митрополита Смоленского и Калининградского, но у него тогда ничего не получилось. И, в итоге, он долгое время не мог получить кафедру.
Будучи управделами он был фактически на несуществующей некоей Солнечногорской кафедре. Мы все прекрасно знаем, конечно, что в Солнечногорске нет никакой кафедры, это условный викарный титул, входящий в управление Московской области, Крутицкой и Коломенской епархии.
Но теперь митрополит Сергий стал митрополитом Воронежским. Воронежская кафедра – это старинная, очень хорошая кафедра, кафедра, связанная со многими подвижниками Русской Православной Церкви, сильная до недавнего времени, но она, конечно, ослаблена разделением Воронежско-Липецкой епархии.
То, что удалось отрезать от Воронежа Липецк с его Новолипецким металлургическим комбинатом, одним из немногих рентабельных предприятий на территории России, и очень мощной новолипецкой группировкой, которая связана с именем Лисина, конечно, отрезает митрополита Сергия от прямого контакта с таким мощным источником влияния, с которым, конечно же, взаимодействовал митрополит Мефодий.
На Липецкую кафедру поставлен никому не известный и, наверное, хороший человек, я его не знаю, викарный епископ Никон, и фактически кафедра будет находиться под управлением Священного Синода. Как мы знаем, все документы Священного Синода готовятся в Отделе внешних церковных связей. Поэтому фактически Липецкой кафедрой будет все равно распоряжаться структура, подчиняющаяся митрополиту Кириллу.
Таким образом, решения Синода от 7 мая я лично интерпретирую однозначно – как безусловную победу, одержанную митрополитом Кириллом, с тем, чтобы сконцентрировать в своих руках управление Церковью.
У митрополита Кирилла есть в голове и в сердце проект того, как сделать Церковь самым важным, самым значительным и самым серьезным политическим субъектом на территории России. Это человек, который по масштабам своей личности сравним, допустим, с Патриархом Никоном.
Я, безусловно, готов это утверждать, потому что я неплохо знаю митрополита Кирилла.
Никто не вечен, дай Бог здоровья ныне правящему Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Алексию, вся Церковь, и я в том числе, молимся за его здоровье, но монахам, как говорится, не грешно и думать о том, что все мы рано или поздно предстанем перед Господом.
Фигуры по масштабам влияния, после 7 мая, равной митрополиту Кириллу, в Русской Православной Церкви, кроме ныне здравствующего Патриарха Алексия, который, конечно, остается лидером и фигурой номер один, просто не существует.
Как принимаются решения в Синоде – это большой секрет. Я вообще не знаю, Патриарха присутствовал ли на этом заседании Синода. Вообще, Священный Синод официально является Синодом при Патриархе Московском и всея Руси, и главный голос, конечно, принадлежит Патриарху.
Поэтому, если при удалении митрополита Мефодия Патриарх присутствовал, значит, Патриарх принял решение об удалении Мефодия, о фактическом его отстранении от дел и закреплении за митрополитом Кириллом и за людьми, ему близкими, серьезных властных и территориальных полномочий.
ОВЦС является единственным фактически интеллектуально-административным и политическим центром Московской патриархии, которому нет никакой альтернативы. Человек, который пытался создать альтернативу, был, кстати, митрополит Мефодий.
Он пытался превратить Макарьевский (или Булгаковский) фонд в такой интеллектуальный центр, проект Православной энциклопедии пытались тоже превратить в такой центр формирования внутрицерковной политики, но гибельным путем политических интриг и привлечения правых группировок типа Союза православных граждан.
Митрополит Кирилл сумел разбить складывающийся против него фронт, против отдела внешнецерковных связей, удержать за собой отдел и фактически устранить всех конкурентов на пространстве подготовки политических решений внутри Русской Православной Церкви.
На данный момент Отдел внешних церковных связей является одним из крупнейших политтехнологических центров на территории Российской Федерации.
А Московская патриархия – это мощнейший корпоративный политический субъект, которому практически нет равных по своей силе, только администрация Президента и сотрудничающие с ней аналитические структуры на территории России могут с ней конкурировать.
Победа Кирилла упрочит это положение.
"Kreml.org", 21 мая 2003 г.
[оригинал статьи]
