Прекрасное – далёко?

"Как дальше жить?" – обращаются к психологу люди в состоянии потрясения. Иногда этот вопрос задают и те, кто создаёт проблему сам, видя мир враждебным и решительно не замечая и не ценя очевидных благ. Но помощи и надежды ждут все. Психолог как последний шанс. Психолог как соломинка или волшебная палочка. Психолог как гарант обретения новизны ощущений, отношений, самой жизни.

"Нельзя научить, но можно научиться", – гласит китайская мудрость. Помощь и надежду получают те, кто готов трудиться, признавать свои, а не чужие ошибки, быть честным с собой.

---

– Я была у двух психологов, но мне не помогли. Напротив, стало только хуже, – говорит дама средних лет, прекрасно одетая, ухоженная, но невероятно напряжённая.

Вот её история. Родители-аристократы, богатство, образование, воспитание, манеры истинной англичанки (а она и есть англичанка, встретились мы в Лондоне). Пятнадцать лет замужем, детей нет. Большой, красивый дом, общий с мужем бизнес, окружение таких же состоятельных и успешных людей. Вот уже 10 лет у мужа другая женщина. Он не афиширует, но и не скрывает этого. От развода не отказывается, но и не настаивает на нём: "Хочешь – разведёмся сейчас же. Ты мне не нужна, детей от тебя не хочу, но волокиты с адвокатами, судами, разделом состояния не жажду, хотя могу пережить и это, если терплю тебя. Старайся реже попадаться на глаза, ты мне неприятна, – комнат в доме предостаточно, и всё будет неплохо".

Общество, в котором они вращаются, считает их счастливой парой; обсуждать личную жизнь или жаловаться на супругов не принято. Кто знает, какие "скелеты в шкафу" таятся в красивых домах высокопоставленных членов этого самого общества? Главное – не изменить традиции, не испортить впечатления благополучия и респектабельности. Один из раскритикованных дамой психологов предложил оставить всё как есть, то есть пренебречь чувствами ради социального положения. Чтобы не пострадали физиология и самооценка, не отказывать себе в романах, флиртах, сексе – конечно, осторожно, никого не шокируя. Второй посоветовал начать новую жизнь: пожертвовать частью имущества и титулом замужней дамы, но избавиться от унижений. Отвернётся "высокое" общество – ну и грош ему цена. А уж если взять ребёнка на воспитание, ведь средства позволяют, – жизнь обретёт настоящий смысл. "Как они примитивны! Не понимают, что такие советы я могу раздавать сама! И любовники у меня есть, и мужа не люблю, о своих детях думать поздно, а чужих мне не надо – кто знает, какая у них наследственность... Начинать новую жизнь одинокой, разведённой? Только не это. Передо мной закроются двери всех благородных домов. Я не намерена менять свои привычки".

Чёткая установка, незыблемая позиция, уверенность в собственной правоте. Зачем ей нужна встреча со мной? Я окажусь третьим негодным психологом в её списке. "От мужа я уйду только к другому, более богатому, с более высоким общественным положением, и только в законный брак".

А пока, по её словам, она надеялась, что психолог из России выведет её из эмоционального ступора (называть себя несчастной – дурной тон): она слышала о Толстом, Достоевском, Чехове, о загадочной душе и нестандартной ментальности русских. Это так необычно, так не похоже на холодное английское равнодушие. Мои попытки найти в её монологе малейшую брешь для живых эмоций пресекались жёстким, выверенным рационализмом. "Боюсь, я тоже не скажу ничего нового. Мне близко мнение вашего второго психолога. Рискните, прислушайтесь к нему". Она, на удивление, согласилась. "Вы правы. Я рискну, если вы мне поможете. Ваша страна известна теперь не только Достоевскими и Чайковскими. Познакомьте меня с красивым и неженатым олигархом".

---

– Она не считается с нашими чувствами. Ей кажется, что она помогает, но это просто издевательство. Чай холодный, суп несолёный, а бифштексы, простите, всегда с кровью – мама плохо видит и вечно режет свои пальцы. Мы с мужем работаем, у детей своя жизнь, а для неё после смерти отца единственным утешением стало занятие хозяйством. А ещё этот несносный запах валокордина, которым пропитан из-за неё весь дом... И нытьё, вечное нытьё.

Пациентка – моя ровесница. Мне всегда больно слышать жалобы на престарелых родителей. Непонимание привилегии называться "детьми", произносить бесценные слова "мама, папа" кажется мне проявлением незрелости немолодых счастливчиков.

– Ухаживать за большой семьёй нелёгкий труд. Возьмите в дом помощницу или хозяйничайте вместе с ней.

– Во-первых, я работаю, и мне это нравится. Во-вторых, роль служанки и няньки не для меня. В-третьих, доверить дом чужому человеку опасно. В-четвёртых, чем мать будет заниматься? Она же от скуки сойдёт с ума. И, в-пятых, это экономически невыгодно.

Когда в поисках мотивации поступка или решения перечисляется множество причин, я понимаю, что не названа главная.

– Мама жила с вами и до смерти отца?

– Нет. В её квартире теперь живёт мой сын с семьёй. Мы с мужем, дочь, зять и внучка взяли её к себе – ей одной трудно.

Я вычёркиваю из текста весь диалог, только что тщательно мной воспроизведённый, чтобы избавить читателя от горького и неприятного чувства, испытанного мной. Известный всем "квартирный вопрос" безобразен, но является безошибочной лакмусовой бумажкой для понимания истинных отношений между людьми. Решив вопрос устройства семьи сына, а заодно получив бесплатную домработницу, моя собеседница всё же не чувствует себя удовлетворённой. Какого совета она ждёт? Зачем пришла к психологу?

– Вас беспокоит будущее? – задала я неожиданный для неё вопрос. Возможно, присутствие бессильной и почти бесправной в доме матери не столько раздражает, сколько пугает неизбежным повторением в собственной судьбе?

– Не хочу об этом думать. Боюсь. У мужа проблемы со здоровьем. Дети думают только о себе. Жизнь пролетела – заботы, работа, деньги, конфликты... Сейчас бы пожить, а тут мать вечно со слезами и жалобами, дочь с мужем-бездельником и годовалой малышкой. Плач, ссоры, хаос... Вот я и бегу на работу, чтобы всего этого не видеть. Слава Богу, сына с его женой-деревенщиной отселили. Жалко мать, конечно, не всегда она была такой. Помню, как лихо управлялась со всеми нами, как командовала нашим отцом, бабушкой. И красавицей была. И пахло от неё не аптекой, а духами.

– Как от вас?

– Да.

– И ваша квартира при жизни деда принадлежала бабушке?

– Да, вы всё правильно поняли. Бабушку взяла мама – квартира досталась мне. Маму взяла я – квартира отдана сыну. Случись что с мужем...

– Всё повторяется. И дело вовсе не в квартирах. Ваши отношения – в них нет ни тепла, ни любви, ни сочувствия. Попробуйте хоть сейчас разомкнуть этот порочный круг. Надеюсь, ещё не слишком поздно. Пусть ваши дочь и внучка увидят что-то другое – доброе, милосердное. Тогда и ваше, и их будущее может стать добрым.

---

"Не родись красивой", – часто мысленно произношу я избитую фразу, глядя на своих молодых пациенток. Вот и это неземное создание, будто сошедшее с полотна Боттичелли, совсем не кажется счастливым. Слёзы, скомканный в руках платок, дрожащие руки. С какой бедой она пришла ко мне? Смогу ли ей помочь?

– Свекровь хочет развести нас с мужем, – девушка с трудом выдавила из себя первую фразу. – И забрать ребёнка, – продолжила она, уже не сдерживая рыданий.

Я готова выслушать и помочь ей, но сначала – стакан воды, несколько капель пустырника, слова утешения. Кажется, немного успокоилась.

– Вы с мужем любите друг друга?

– Я – да, очень. Он... теперь не знаю, раньше любил. Долго добивался моего внимания, ходил за мной как тень. Осыпал цветами и подарками, звонил, отправлял по двадцать SMS в день. Я была для него идеалом, а он – просто влюблённым мальчиком, на пять лет моложе меня.

– А у вас был кто-то другой?

– Да, мудрый, сильный, талантливый.

– И женатый?

– Он обещал развестись, это длилось четыре года, я верила каждому его слову. И что жену не любит и терпит её ради детей, и что ничего между ними давно нет – живут как соседи. Я ждала, надеялась, любила. Какое счастье я испытала, узнав, что забеременела! Он умолял меня избавиться от ребёнка, плакал, говорил, что ещё не время, что у нас будет много детей, только не сейчас – жена смертельно больна. Я сделала это ради него, а после чуть не сошла с ума. В этой же клинике, в это же время рожала его жена.

– И вы вспомнили о влюблённом мальчике.

– А он и не давал о себе забыть. Мою печальную историю он знал, но терпеливо ждал её конца. Мы оба архитекторы, работали в одной компании. Мой возлюбленный был нашим шефом. Так что мой служебный роман ни для кого не был тайной. Я ушла из этой фирмы, вместе со мной влюблённый мальчик. Новая работа, интересные и выгодные заказы. У нас был отличный опыт, свой неповторимый стиль (спасибо бывшему шефу, в профессии он дал нам не меньше, чем институт), совместные проекты, командировки, его неугасимая, прошедшая испытания любовь, благородство – я полюбила его. Он сделал предложение, мы поженились. С каждым днём я всё больше влюблялась в него, недоумевала, как могла быть такой слепой, не видеть очевидного, быть в плену лжи, унижения, предательства.

– Что изменилось? Откуда эта неуверенность, слёзы?

– Свекровь. Она с первой минуты возненавидела меня. Для неё я старуха, совратительница малолетнего сына.

– Вы живёте вместе?

– И да, и нет. Её дом во Владивостоке – вроде не слишком близко. А мне кажется, живи она где-нибудь в Мытищах, мы бы виделись реже. Погостить она приезжает на 3–4 месяца, 2 раза в году. Со своим мужем рассталась сразу после рождения сына. Жила ради него, много работала. Когда он учился в Москве, помогала ему. Он очень привязан к ней. Вообще их отношения напоминают роман. Цветы, частые письма, ежевечерние звонки, подарки – всё это мне очень нравилось, ведь и ко мне он был так же внимателен. Когда утвердился в профессии, начал помогать ей, убедил оставить работу, пожить наконец для себя – за это я его очень уважаю. Она всегда мечтала женить его сама, выбрать ту, которая бы устраивала её, – молодую, хозяйственную, во всём послушную и похожую на неё. Я не подошла под её стандарты. Моя внешность, голос, манеры, слова и поступки приводят её в отчаяние. "Москвичка", "столичная штучка" – в её устах это звучит как брань.

Что бы я ни сделала – всё плохо. Выглаженные мной рубашки, брюки переглаживаются. Вымытая посуда перемывается – демонстративно, при муже. Еда, мной приготовленная, считается вредной – она съедает её морщась, с показным отвращением (не пропадать же продуктам), а своему сыну готовит пищу полезную и вкусную.

– Вы как-то внешне реагировали на это?

– Она видела, что я обижаюсь, говорила сыну о моём несносном характере. Я обижалась ещё больше, пыталась говорить с ней, оправдывалась. А оправдываясь, невольно признавала свою вину. Я знаю, она провоцирует меня, я попадаюсь на этот крючок и в глазах мужа действительно выгляжу ужасно. Они закрываются в кабинете, обсуждают меня, а я в одиночестве реву.

– Вы сказали, у вас есть ребёнок.

– Да. Когда муж сказал ей, что я беременна, она была против и требовала "принять меры". Вычитала где-то, что ребёнок, рождённый после недавней беременности от другого мужчины (муж по традиции в деталях поведал ей всю мою историю), будет обладать набором чужих генов. Следовательно, этот ребёнок не будет её внуком.

– Муж поверил?

– К счастью, нет, он образованный человек. Он безумно хотел сына, как и я. И сумел защитить нас от этой глупости. Родился чудесный мальчик, вылитый отец. Но признать это свекровь не в состоянии. "Чужая порода, не наша кровь", – девушка снова горько заплакала.

– Вы сказали, она хочет забрать у вас ребёнка. Зачем ей "чужой ребёнок"?

– Хочет выглядеть благородной. Нет ни малейших сомнений, она уверена в том, что это её родной внук. Но не было случая, чтобы она признала свою неправоту. Забрать малыша она хочет от "плохой матери". После нашего возвращения из роддома она уехала в Италию – убедила сына, что болеет, а плач новорождённого противопоказан в её состоянии. В течение года она путешествовала, заезжая в Москву на недельку, чтобы констатировать: "Растолстела, опустилась. Старая, грязнуля, иждивенка. Не москвичка, а деревня! Ребёнка избаловала – будут вместе ездить на бедном моём сыне". Когда малышу исполнился год, я вернулась на работу, наняла няню. Привела себя в порядок, похудела, говорят, похорошела. "Она тебе изменяет, думает только о тряпках, бросила тебя и ребёнка, карьеристка, как все москвички".

– Какие у неё отношения с няней?

– Она настраивала её против меня – не получилось. Няня чудесная, милая женщина, обожает нашего мальчика. То есть в глазах свекрови она чудовище.

– Муж не против вашей работы?

– Против. Он всё воспринимает, как мать. Когда её нет, он добрый и внимательный, дома спокойно и радостно, малыш здоров, всё прекрасно. С её появлением всё меняется. Я вообще не вижу мужа – вечерами они уединяются, а потом он становится невменяемым.

– Может быть, вы просто ревнуете?

– Поверьте, нет. Очень давно он рассказывал мне, как в детстве они с мамой мечтали о будущем: он вырастет, станет богатым и знаменитым, женится на самой красивой девушке, родит ей внуков, и все будут жить большой и дружной семьёй. Он будет заботиться о ней и заплатит сполна за все её жертвы, принесённые ему: тяжёлые роды, изматывающее вскармливание грудью, ответственное воспитание.

– Разве это не могло произойти в вашей семье?

– Могло. Я не подошла. Она заставляет его выведать у меня какую-то тайну. "Правду", которую я упорно скрываю.

– Аркадий Гайдар. Сказка о Мальчише-Кибальчише, – пошутила я, увидев, как прелестное лицо моей собеседницы снова страдальчески сморщилось. Она улыбнулась, а я продолжила: – Не исключено, что это в её жизни есть некая тайна. С ней могла произойти история, похожая на вашу, но с другим концом: не зря она от сына узнаёт о вас всё, а вы, кроме её материнских и трудовых подвигов, ничего о ней не знаете.

– Это настоящая мания: выведать тайну моего "тёмного прошлого", интимные подробности романа с шефом и "всеми остальными любовниками" – а у меня был только этот человек. Она заразила этим своего сына, у него уже паранойя. "Неужели ты мне не веришь? – спрашиваю я у него. – Неужели больше не любишь?" "Не знаю, – отвечает он, – возможно, я привязался к тебе когда-то только потому, что ты оказалась рядом. Мама так считает, и я с ней согласен – это были молодые гормоны. Мне хорошо с тобой, но я ведь не знаю, как было бы с другой женщиной. Ведь это чистая случайность, лотерея – всё могло быть иначе, если бы тогда рядом была другая".

– А вы не задали ему вопрос, что было бы, если бы он родился не на Дальнем Востоке, а на Ближнем? Или он был бы принцем Датским, или африканцем, или женщиной? Тоже ведь случайность.

Наконец моя пациентка по-настоящему расслабилась, рассмеялась.

– Как просто! Мой муж – старая китаянка на рисовом поле, а его мамаша – пьяный ковбой. – Она хохотала громко, вкусно, заразительно.

Смех смехом, а ситуация в семье запущенная. Мы снова заговорили серьёзно.

– Ваш муж предлагает развод?

– Да. Если я не изменюсь, не уйду с работы, не выгоню няню и не буду беспрекословно подчиняться маме.

– Ваш ответ?

– Плачу.

– А вы попробуйте согласиться. Это будет шок для него, увидите. Пусть впервые после женитьбы он примет самостоятельное решение, без мамы. Поймёт, любит или нет.

– Вдруг согласится?

– А вас устраивают его условия? А жить, как вы живёте, вам нравится? Попробуйте, вы ничего не теряете.

– Теряю. Свекровь хочет забрать внука во Владивосток.

– Не похоже, чтобы её туда тянуло, – маловато времени она там проводит. И с маленьким ребёнком вряд ли мечтает возиться – много ли внимания она ему уделяла? И сына своего по сей день упрекает – рожала, воспитывала, мучилась.

– Вы думаете, это просто садизм?

– Не просто. Ревность, непрощённые обиды, комплексы. У неё за плечами целая жизнь. Вероятно, её много предавали.

– Я никогда не думала об этом.

Моя пациентка прислушалась к моему совету. Здравый смысл не покинул до конца её мужа. И, конечно, любовь. Услышав о согласии на развод, он тут же предложил забыть обиды и попробовать всё начать с нуля. Конечно, не бросать работу – она талантливый архитектор. Оставить в доме няню – ребёнок так привязан к ней. Но если мама хочет, она может уехать с внуком на пять-шесть месяцев к себе на родину – с ним ей будет веселей.

– Зачем же забирать ребёнка, если вы не разводитесь? – тут же отрезала она. – Живите как хотите, мне уже недолго осталось. А раз такое дело, сынок, купи мне путёвку в Карловы Вары, у меня что-то плохо с желудком. Пока ставила тебя на ноги, недоедала. И эта стряпня твоей жены... – Она осеклась. – В общем, пора подлечиться.

К сожалению, эта история не уникальна. Люди бездумно мучают друг друга. Так хочется сказать всем, нет, просить: пожалуйста, не наносите раны своим близким. Уважайте, любите, берегите любимых. Да, жизнь, семья, детские воспоминания создают наш характер, формируют привычки, мир каждого человека. Это важно, и это факт. Но, как сказал мудрец, ещё важней, что потом с этим, уже созданным миром захотим и сумеем сделать мы сами. †