К вечеру 17 мая 1606 года на Красной площади был брошен в грязь нагой труп человека, который ещё утром был "государем царем и великим князем Дмитрием Ивановичем"; теперь же московские дворяне били кнутом тело "вора и изменника" Гришки Отрепьева.
Жизнь первого русского самозванца похожа на авантюрный роман, иные страницы которого и до сих пор остаются неизвестными – например, как и почему сын погибшего в пьяной драке стрелецкого сотника уверовал в свое царственное происхождение.
Провинциальный служилый дворянин Юрий Богданович Отрепьев родился где-то на рубеже 70-80-х гг. XVI века. Молодцу выпала удача – его взяли ко двору боярина Михаила Никитича Романова. Но сытная и почетная служба началась с крушения – Борис Годунов не простил брату Михаила Федору Романову соперничества на царских "выборах" 1598 г. Последовал донос: Романовы желают "извести" царя Бориса и его семью – и при обыске сразу же обнаружился мешок с волшебными корешками. За "ведовство" и сопротивление при аресте Романовы отправились в ссылку, где несколько братьев Федора умерли, а сам он был пострижен в монахи. Их дворы были распущены, и двадцатилетний Юшка Отрепьев, спасаясь "от смертные казни" , постригся в монахи и стал чернецом Григорием.
А вот дальше, похоже, кто-то помог монаху – он вновь оказался в Москве и даже в придворном Чудове монастыре; затем стал дьяконом и приближенным патриарха Иова. Сыграли роль и необычные для служилого человека способности – Отрепьев был не только грамотен, но и не лишен литературных дарований: в монастыре он "сложил похвалы московским чудотворцам Петру, Алексею и Ионе".
Духовная карьера была как будто обеспечена, как вдруг летом 1602 г. Григорий вместе с двумя бродячими монахами отправился в соседнее польско-литовское государство. Затем смиренный паломник по монастырям сбросил рясу и объявил себя чудесно спасшимся от гибели сыном Ивана Грозного царевичем Дмитрием. Никакой внятной "легенды" у него не было: царевича якобы подменил некий безымянный воспитатель, который и отдал его в семью столь же неизвестного друга. Естественно, что спасенному "Дмитрию" никто не верил – но вековой конфликт между Московским государством и Речью Посполитой обратил на него внимание польских магнатов – сначала Адама Вишневецкого, а затем сенатора Ежи Мнишека и его родственника кардинала-примаса Мациевского. Они-то и подали воинствующему королю-католику Сигизмунду III идею поддержать интригу и посадить на московский трон своего ставленника.
Беглого монаха-расстригу окружили почестями. Сам король в марте 1604 г. принял его в краковском замке и обещал покровительство. Правда, не даром. Самозванец подписал "кондиции": он должен по возвращении отеческого престола передать королю Чернигово-Северские земли, а Мнишеку – Смоленск. Гарантией стало его обязательство вступить в брак с дочерью Мнишека – той самой Мариной, которая должна была получить в качестве удельного княжения Новгород и Псков с правом раздачи там земельных владений и строительства католических храмов. "А не женюся, – значилось в брачном договоре от 25 мая 1604 г. , – аз проклятство на себя даю". Политика, похоже, не оставила места для романтической страсти, да и сама Марина, судя по сохранившимся изображениям, не выглядела красавицей. Хотя характера ей было не занимать – после смерти мужа она "признает" его в других самозванцах, родит сына – царевича Ивана и будет до конца сражаться за престол, пока не умрет в московской тюрьме...
Но все это будет потом, а пока счастливый царевич и жених получил от короля 40 тысяч злотых с парадным сервизом, перешел в католичество и обязался привести россиян в истинную веру через год после утверждения на отеческом престоле. Однако ради даже такой цели официально объявлять войну Сигизмунд III не мог – Сейм бы этого не позволил. Мнишеку пришлось набирать частную армию, с которой "Дмитрий" выступил в поход. Осенью 1604 г. он перешел границу, но в сражении под Добрыничами в январе 1605 г. был разгромлен московскими войсками. Шляхтичи и наемники бросили "царя" , а сам претендент на русский престол, едва не попав в плен, бежал в Путивль.
Казалось, игра была окончена. Но счастье отвернулось от царя Бориса, потерявшего свою популярность в голодные годы. Появление "царя Дмитрия" , обещавшего "жаловати и в чести держати... и в покое, и во благоденственном житии" , вызвало на охваченных недовольством землях взрыв. Приграничные города сдавались самозванцу один за другим, и 25-тысячная армия князя Ф. И. Мстиславского увязла в бесконечных боях с восставшими и таяла из-за дезертирства дворян.
Исход противостояния был еще неясен. Но 13 апреля 1605 г. Борис Годунов неожиданно скончался. У наследника Федора Борисовича не было ни опыта, ни авторитета отца. Его судьбу решил мятеж в армии, во главе которого стоял обласканный Годуновым воевода Петр Басманов. Часть дворян разбежались, другие присоединились к армии самозванца, которая двинулась к Москве. Казаки атамана Корелы доставили в Москву дворянина Гаврилу Пушкина, на Красной площади он прочел грамоту самозванца с призывом свергнуть династию Годуновых.
Это послужило началом к восстанию: народ бросился грабить двор царских родственников. Перешедшие на сторону самозванца бояре Басмановы, князь В. В. Голицын, князь В. М. Рубец-Мосальский удавили Федора Годунова и его мать, царицу Марию Григорьевну. Царевну Ксению убийцы пощадили – ее ждала участь наложницы самозванца, а затем – монашеский клобук.
21 июня 1605 года Лжедмитрий венчался на царство в Успенском соборе Кремля. Он обладал примечательной, но не слишком импозантной внешностью: "возрастом (ростом. – Авт. ) мал, груди имея широки, мышцы имея толсты. Лице ж свое имея царского достояния, препросто обличие имяху"; другое описание: "обличьем бел, волосом рус, нос широк, бородавка подле носа, уса и бороды не было, шея коротка". Молодой государь был крепок телом, умел показать себя храбрым воином и наездником; на охоте мог пойти в одиночку на медведя.
Но, заняв престол, он оказался в сложном положении. Посулив всем "благоденственное житие" , он не смог выполнить обещанного: передать будущему тестю Мнишеку Смоленск, а невесте – Новгород и Псков, отменить крепостнические законы, не говоря уже о немедленном утверждении католичества. В результате осложнились отношения с Речью Посполитой. Льготы получили лишь крестьяне Комарицкой волости и путивльские горожане, первыми признавшие царя. А русские помещики получили разрешение возвращать беглых с 1600 г. ; те же, кто бежал от голода, закреплялись за новыми хозяевами. Царь был щедр на раздачи и богатые подарки войску, но занимал деньги у монастырей и не торопился возвращать их.
Лжедмитрий пытался уйти от внутренних проблем. Он готовил большой поход на Крым: войско должно было отправиться на кораблях по Дону сразу после свадебных торжеств. 8 мая 1606 г. самозванец праздновал свадьбу с Мариной Мнишек, которая ради царского венца переоделась в русское платье и даже приняла причастие от московского патриарха, но категорически отказалась перейти в православие.
Раздражение москвичей умело использовали бояре Шуйские, которые вновь встали во главе заговора против самозванца. На рассвете 17 мая заговорщики проникли в Кремль – стража ворот не оказала сопротивления. Тут же ударили в набат, созывая народ к Кремлю. Заговорщики кричали: "Поляки хотят убить царя и бояр! Не пускайте их в Кремль!" И москвичи преградили дорогу литовским ротам, бросившимся на выручку государю.
Когда Лжедмитрий спросил, что за шум в городе, Шуйский соврал, что в городе пожар, в то время как его сообщники убили верного царю Басманова. "Сердце мое, измена!" – успел крикнуть жене Лжедмитрий и пытался бежать, но был схвачен и убит. Обезображенный труп самозванца был брошен на Лобное место, на живот ему положили скоморошью маску, в рот вставили дудку, а на грудь положили волынку. Труп Лжедмитрия, три дня пролежавший на площади, был брошен в скудельницу, а затем сожжен. Пепел самозванца зарядили в пушку и выстрелили из нее в сторону Польши.
Но уже через несколько месяцев дважды убиенный царевич воскрес вновь, и не в последний раз.Удачливый Гришка Отрепьев, едва ли того желая, породил феномен российского самозванства, которое будет доставлять немало хлопот властям, а временами грозно сотрясать империю на протяжении двухсот с лишним лет.
Источник: Парламентская газета
