Табор уходит

Диакон Дамиан Малыхин из Ростова-на-Дону как-то попытался на епархиальном сайте затронуть тему того, как православные относятся к цыганам. "Увы, ничего из этого не вышло, – сокрушается отец Дамиан. – Никто ничего путного сказать не может, мало кто с ними сталкивался, зато сплошные эмоции. А жаль. Тема эта очень интересная, на мой взгляд". На наш взгляд – тоже. Корреспондент "НС" Иван НИКИФОРОВ выяснял, кто такие цыгане, как они живут и во что верят.

СПРАВКА

Цыгане сотни лет ошибочно считались выходцами из Египта, по-венгерски цыгане именуются farao nepek – "фараонов народ". А русское слово "цыган" происходит от греческого atsinganos – так называли представителей некой религиозной общины, известной в Византии в эпоху раннего Средневековья.

Современная наука считает цыган выходцами из Индии. Скорее всего, это потомки представителей касты "дом", в которую входят кузнецы и уличные артисты (эта каста до сих пор существует в Индии), или нескольких каст, среди которых были и торговцы. Также в сферу деятельности некоторых групп входило попрошайничество (так, по мнению Надежды Деметр, "попрошайничество у цыган люли связано с индийской философией: чтобы улучшить карму, надо давать подаяние. Значит, должен быть кто-то, кто это подаяние принимал бы"). Предположительно в промежутке между V и X веками от Рождества Христова предки цыган мигрировали в Персию, на Кавказ (армянские цыгане до сих пор называются "лом" – производное от "дом", так же как и более позднее название "ром"), а позже на территорию нынешней Турции, то есть в Византию. В XIII-XIV веках этот народ пришел на Балканы, откуда разные его племена и разошлись по Европе.

Единственный письменный документ, широко обсуждаемый цыгановедами, – поэма Фирдоуси "Шах-намэ", – о том, как один вельможа подарил другому двенадцать тысяч артистов лури. Исследователи утверждают, что речь идет о цыганах.

К цыганам!

Кучка людей с детьми расположилась на ночлег на задворках Казанского вокзала. Холодно, люди жмутся на постеленных на асфальт картонках. С виду – узбеки: мужчины в мусульманских шапочках, женщины в длинной одежде и шароварах. Сидят по-турецки. Но нет, это цыгане. Узбекские цыгане люли. "Сегодня плов мы не готовим. Нам сказали, что в городе футбольный матч – потом болельщики ходить будут, бить будут", – сегодня эти люди никуда не высовываются. Ну а так как пловом не угощают (его готовят не на стоянке, а поодаль, где теперь небезопасно), то посылают кого-то в кафе за горячей водой, разводят быстрорастворимую лапшу, соображают салат – овощи появляются вдруг из каких-то шуршащих пакетиков. Рассаживаются несколькими семейными кружками, наконец, выстраивается картинка: где чья жена, где чей ребенок.

Роза: "У меня детей пятеро. Но сюда я только с младшими приехала. Старшие дома, в Самарканде. Они там в школу ходят". Все эти люди живут у себя на родине на одной улице, в начале лета они снялись, сели в поезд и переехали с частью добра в Москву. А тут место встречи известное – вокзал. Или мечеть. Но скоро им уже уезжать: становится холодно, пора домой. "А дома работы нету. Ничем я там не занимаюсь, дома сижу. Плов готовлю. Вот сюда приехали, здесь подают хорошо", – говорит муж Розы Саид.

Рядом устраиваются на ночлег тоже цыгане, но совершенно другие: платок у женщин повязан на макушке, поверх юбки передник. Эти цыгане "местные", из Астрахани. Они приехали на собственных автомобилях. Но живут тем же – побираются. И гадают, конечно. Одна из цыганок рассказывает: "Раньше мы в Подмосковье стояли. Но там нашего человека сбило электричкой. На Яблочный Спас. Так что это место нехорошее, нам пришлось уйти". Что ж это за вера у них такая?

Ликующие христиане?

Старушки – прихожанки церкви во имя святителя Николая на хуторе Гуково в Ростовской области вспоминают, как цыгане приходили в церковь. Особенно много их бывало на Пасху. Цыгане со своими невиданными – в метр высотой! – куличами рвались к алтарю и кричали: "Мене, мене первого посвяти, батюшка! Да побольше!"

Цыгане живут в трех километрах от Гукова огромным поселком – их там более тысячи человек. По словам нынешнего настоятеля гуковской церкви иерея Виктора Ольховатого, это очень достойные люди: мужчины торгуют машинами (перегоняют их из других областей, чинят), женщины работают на местном рынке. "Во всех домах у них обязательно есть красный угол, он особенно выделен – украшен полотенцами и цветами, содержится в идеальном порядке. Там обязательно стоят образы Спасителя, Богородицы и святителя Николая", – рассказал отец Виктор.

Цыгане составляют примерно шестую часть прихода. По-прежнему их больше всего бывает на Пасху, и гигантские куличи остаются неизменными. Несколько благочестивых семейств регулярно причащаются и исповедаются. В том числе и семья "барона". (Как нам объяснили специалисты, сами цыгане понятие "барон" не употребляют. Баронами внешний мир привык называть негласно признанных цыганских лидеров, авторитетных по той или иной причине в цыганской общине людей, или людей, ответственных за контакты цыганской общины с внешним миром). "Особенно часто они стали ходить после того, как к ним в дом в отсутствие барона влезли грабители и покалечили его жену. Она чуть зрение не потеряла", – рассказывает батюшка.

По мнению отца Виктора, для цыган церковная жизнь связана с праздниками. Они охотно отмечают свадьбы (причем венчаются желательно в среду – чтобы потом гулять до самого воскресенья). Охотно разговляются, хотя неизвестно, насколько строго постятся. "Надо видеть их глаза, когда они приходят в церковь, – это ликование! Какое бывает у православных арабов во время схождения благодатного огня – они по-настоящему радуются, чуть не танцуют. Так же и цыгане. Единственное – шума от них много. Особенно от молодежи. Они громко разговаривают, активно выражают эмоции. Очень сложно их призывать к порядку, приходится замечание делать", – продолжает настоятель. Часто цыгане приносят крестить младенцев. Это тоже для них большой праздник. А вот отпевать покойников принято заочно: на веку отца Виктора (а он служит на приходе 12 лет) не было ни одного очного отпевания цыган.

Иконы для венчания они могут купить и обычные, но желательно, чтобы были побольше. А потом отдают их на доработку своему мастеру: он вставляет ее в толстый "золотой" киот, желательно с многоцветными эмалями – так красивее! "Как-то приносят на венчание вместо иконы Спасителя образ святителя Николая, причем византийского письма, где он изображен с черной бородой. Я им говорю: "Нельзя!" А они настойчиво: "Нет, должна быть эта икона, он на цыгана похож!"" – вспоминает бывший диакон этой церкви отец Дамиан, ныне служащий в Ростове.

У тверского священника Андрея Егорова совсем другая история. Цыгане узнали про то, что церкви подарили икону святой блаженной Матроны Московской с частицей гроба. "А они ее как-то особенно почитают, судя по всему", – говорит батюшка. Стали приходить к иконе. Раз, два. Потом пришли всей толпой: "Батюшка, у нас видения. Каждую ночь нам является Матерь Божия в облаках. Мы со своими родственниками по всей стране созванивались – у них то же самое. Что делать? Дай нам молитву какую-нибудь!" Отец Андрей ответил, что молитва – не заклинание, что нужно жить по Евангелию, исповедоваться, причащаться. "Нет, исповедоваться нам нельзя", – сказали цыгане. Развернулись, и больше их на приходе никто не видел. "Не знаю, как уж там их крестили, но имена у них всех не православные, а свои, цыганские. Они мне записки подавали. Хотя говорят, что вроде все крещеные", – говорит отец Андрей.

В Ростовской области, где много цыган, некоторые священники даже отказываются совершать над цыганами требы. Диакон кафедрального собора Алексий Кашуба объясняет почему: "После того как на венчании пропал рушник, которым перевязывают руки брачующихся (это было последней каплей, а до этого жених постоянно дергал меня за облачение, пытаясь узнать, когда же закончится венчание), я зарекся с цыганами связываться!"

В то же время среди цыган есть православные священники. И в России, и в других странах. Часть из них служит на цыганских приходах, часть – на обычных. Некоторые из них – очень заслуженные и уважаемые люди, как, например, протоиерей Вадим Грушко, в течение многих лет служивший в Троицкой церкви на Пятницком кладбище (сейчас батюшка на покое). Кстати, во время последних гонений на Церковь цыгане отказывались убирать из домов иконы, спасали образа из разрушаемых храмов, по-прежнему приходили по большим праздникам в храмы.

Вообще, цыгане воспринимают верования тех народов, рядом с которыми они живут. В Европе это цыгане западнохристианского обряда, в Средней Азии – мусульмане, в России, соответственно, они считают себя православными. "В их верованиях сплетены христианские и языческие представления. Многие из них очень суеверны, верят снам и пророчествам", – подытоживает московский цыгановед Сергей Габбасов.

300 лет вместе

В России цыгане известны уже 300 лет. Долгое время даже наука не могла разобраться с их происхождением. По данным последней переписи населения, в нашей стране живут 260 тыс. цыган. На самом же деле, утверждает Надежда Георгиевна Деметр, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН, их больше миллиона. Часть цыган перекочевывает к нам из-за границы (как описанные в начале статьи жители Самарканда). Своих, местных, кочующих цыган у нас нет. В России у всех цыган есть дома – это последствия закона 1956 года, по которому кочевники признавались бродягами, а за бродяжничество полагалось пять лет тюрьмы. Теперь у них есть постоянная прописка, как правило, в сельской местности: по сути, цыганский поселок – это модернизированный табор, где вместо палаток стационарные дома (впрочем, табор – это уклад жизни, община, а вовсе не форма кочующей группы людей. Обычно это родственники или объединение нескольких семей). А часть цыган живет в квартирах. Больше всего их на юге и востоке России – в Ростовской, Астраханской, Свердловской областях. Но и до принятия закона в России цыгане кочевали только летом. А зимой русские крестьяне сдавали им угол в избе.

Образ жизни этих людей, их привычки во многом зависят от группы, к которой они принадлежат, а цыганский народ состоит из многих субэтнических групп, которые объединяют общий язык и традиции. В России известны Котляры, или кэлдэрари, – цыгане, которые пришли к нам из Молдавии через Украину и южную часть России. Это были первые цыгане, появившиеся на территории нашей страны. Слово "кэлдар" по-румынски значит "котел", "кэлдэрарь" – "котельщик". Женщины из этой группы своеобразно ярко одеты, с особой прической (букли и две косы), обязательно носят яркий платок, а мужчины одеваются неотличимо от других народов. Котляры традиционно занимаются работами по металлу, до революции занимались лужением котлов, починкой металлических предметов, а сейчас – сваркой, чисткой металлических деталей для последующей продажи, ремонтом двигателей. Цыгановед Сергей Габбасов рассказал замечательную историю, как подмосковные котляры получили заказ от местного ДЭЗа на изготовление заглушек для труб.

Еще одна распространенная группа – русска рома, или русские цыгане. Эта группа прошла через Германию, Польшу и к XVIII веку добрела до России. Русска рома более интегрированы, чем другие группы. Они живут не компактно, как котляры, а рассеянно среди русских. "Густо населенные цыганами поселки – например, в Ленинградской области Вырица, Михайловка – это сельская местность, в которой то русский дом, то цыганский", – рассказывает Ольга Абраменко, активистка санкт-петербургского общества "Мемориал", занимающаяся проблемой социализации цыган.

Закарпатских цыган условно называют мадьярами, они венгероязычные, по-цыгански не говорят. Эти группы сдвинулись с места в результате пертурбаций девяностых годов. Живут они в ужасных условиях, из десяти детей умирают шесть. Они уже много лет скитаются по России, здесь рождаются дети, здесь они умирают. Также нелегально и в ужасных условиях живут люли – цыгане из Таджикистана, Узбекистана и других республик Средней Азии. Сами себя они называют "мугат". Они относятся к так называемым "цыганообразным группам" – группам, схожим с цыганами по образу жизни, но не говорящим на цыганском языке (люли общаются на фарси).

Табор или квартира?

У цыган существует прекрасно отлаженный защитный механизм, позволяющий им сохранять себя как народ на протяжении сотен лет. "Это их невероятная консервативность", – говорит Сергей Габбасов. В нарядах (а за внешний вид цыган часто преследуют), в образе жизни, даже в способе добывать свой хлеб. Отчасти функцию консервирующего раствора играет язык – он понятен только своим. Для цыган очень важно противопоставление "свои" и "чужие" – "ром" (цыгане) и "гаджо" (чужаки). "Кстати, есть печальные взаимоотношения среди самих цыган разных ветвей, – говорит руководитель проекта "Цыганская школа" Санкт-Петербургского общества "Мемориал" Илья Бердышев, – ведь русские цыгане своеобразно относятся к таборным цыганам, а и те и другие во многих случаях просто за людей не считают кочующих. Сравнить цыгана люли с русским цыганом – это нанести последнему оскорбление".

Перестройку цыгане восприняли с большим энтузиазмом. Потому что торговля – это одно из основных их занятий, а при советской власти за это преследовали. К тому же у цыган был опыт в этом деле, а все остальные торговать еще не решались. "Цыгане, конечно, успели хорошо заработать, – считает Надежда Деметр. – Многие построили себе дома. Но очень мало кто понял, что необходимо на эти деньги дать образование детям, надо развивать свои фирмы. И когда на рынке установилась жесткая конкуренция, цыгане оказались не у дел и быстро растеряли свои накопления".

Впрочем, с виду цыгане зачастую живут не так уж и плохо. У них и зубы золотые, и дома большие, в которых и телевизор, и ковер во всю стенку. "Тут надо понимать, что для цыган очень важны внешние черты их успешности. И что в этом огромном якобы богатом доме живут человек тридцать пять. Или что вот этот музыкальный центр или телевизор – это все, что у них есть. Их нарядная одежда – это один комплект. То есть они не богаты, но они хотят такое впечатление производить", – разъясняет Ольга Абраменко.

Современное общество вытесняет цыган с их укладом жизни. Те виды деятельности, которыми они занимаются сейчас, – это по сути модификация их традиционных занятий. Так, торговля машинами выросла из торговли лошадьми, сбор металлолома (а в некоторых случаях в цыганские деревни ездят забирать лом централизованно, целыми машинами) – из мастерства лудильщиков и т. д. От своих предков некоторые группы переняли и такое занятие, как гадание. Причем сами цыганки в гадание свое, разумеется, не верят и, если войти к ним в доверие, признаются, что все это – сущее вранье.

"Есть большая проблема с употреблением наркотиков среди цыган, – говорит Ольга Абраменко. – Существуют и некоторые закономерности, например, у котляров наркобизнес строжайше запрещен. К сожалению, наркотиками занимаются представители русска рома, бывает, крымские цыгане (они мусульмане). К нам в "Мемориал" пришли люди из русских цыган, которые хотят, чтобы общество видело, что не все цыгане – наркоторговцы. Так возник проект "Цыгане против наркотиков". Мы выпустили аудиодиск, чтобы крутить его на дискотеках, там антинаркотические тексты, которые сами цыгане сочинили и нам прислали. Листовки против наркотиков выпускали на цыганских языках. Был организован прием нарколога, оказывалась юридическая помощь, мы консультировали родителей".

Существует большая проблема с обучением цыганских детей, особенно девочек. Считается, что они могут закончить два-три класса, и достаточно. Мальчикам тоже приходится бросать учебу и идти на заработки. В обществе "Мемориал" действует программа под названием "Цыганская школа", в рамках которой цыганам разъясняют, что дети должны получать образование, что от этого зависит будущее их и их родителей. Подробнее о программе мы попросили рассказать ее руководителя Илью Бердышева: "Русска рома, а это фактически цыганская элита, хотят, чтобы их дети получали образование. У них часть детей полноценно заканчивает одиннадцать классов, поступает в техникумы и в институты". Но у них отрицательная демография, мало детей в семье, то есть они идут по русскому пути. А у таборных цыган, имеющих много детей, ценность образования очень низкая. Сейчас есть перемены, поскольку очень часто цыганам приходится так или иначе сталкиваться со всевозможными юридическими аспектами. Чтобы тебя закон не обошел, надо по крайней мере представлять, что же такое закон. А для этого без грамотности не обойтись. Ценность юридического образования в последнее время начинают понимать очень многие цыгане, в том числе и таборные". У кэлдэрари проблема с посещением школы связана еще и с ранними браками: единицы доходят до седьмого, до восьмого класса. Причем это в местах компактных проживаний кэлдэрари, где цыганский ребенок в классе не становится изгоем. А часто бывает так, что дети, узнав, что их одноклассник – цыганенок, начинают его травить. Поэтому в других местах учиться не очень хотят, боятся, считают, что их не примут в школу. В первые классы отдают детей с восьми или девяти лет, у которых часто очень сложно с русским языком. Что касается мадьярских цыган, от которых все шарахаются, и люля, которых идентифицируют с таджиками (и они сами себя идентифицируют с таджиками), – это люди без образования, не получающие реальной медицинской помощи и т.д.

Цыганские дети очень отзывчивые, доверчивые, прямолинейные, искренние. Все хотят быть хорошими учениками, желают выступать. Но с ними педагогу категорически невозможно случайно сорваться, сказать какую-нибудь гадость – за обидой может последовать цепная реакция: больше этот ребенок, а возможно, и весь класс не придет в школу". Поэтому приходится привлекать цыганских детей в школу различными альтернативными способами – устраивать кружки, детские хоры. В этом году закончилась целая программа, организованная "Мемориалом", которая была посвящена общению между цыганскими детскими театральными коллективами в школах Петербурга и Ленинградской области. Это проходило в виде небольших импровизированных фестивалей.

"Сорокалетние цыгане еще помнят свои детские годы и кочевье и с ужасом об этом вспоминают. Надо их ловить, потому что тем не менее цыгане-котляры, когда перед ними встает выбор (например, их выживают или обстоятельства вынуждают продавать дома), выбирают табор. Они выбирают свой традиционный образ жизни и, тем самым – изоляцию, – подытоживает Ольга Абраменко. – Мы должны дать цыганам время для того, чтобы они могли интегрироваться. Их "посадили на землю" в 1956 году. А мы через пятьдесят лет требуем от них полной интеграции".