Вчера в Общественной палате впервые публично поставили вопрос о том, что делать с быстро растущим списком экстремистских материалов, который на своем сайте размещает Министерство юстиции.
"Составление этого списка опасно для государства, оно неэффективно и лишь обостряет отношения между государством и верующими", – считает Андрей Себенцов, начальник отдела по взаимодействию с общественными и религиозными объединениями департамента массовых коммуникаций, культуры и образования правительства. По его данным, многие книги запрещены из-за цитат из Священного писания. "Такими темпами послезавтра дойдет до запрещения Библии", – опасается он.
Запретный список состоит из 318 пунктов, идеологию четверти которых Себенцов не смог классифицировать. 40%, по его подсчетам, относится к исламской литературе, 22% – к националистической, 6% – к языческой, 4% – к антисемитской. В год список растет на 235 названий, и скорость роста увеличивается в геометрической прогрессии.
По данным, представленным в ОП, уже сделаны экспертизы, признающие экстремистскими сотни книг, в том числе труды самого яркого православного публициста дьякона Андрея Кураева, памятники культуры и философии Сергея Мельгунова, Василия Розанова, князя Жевахова, Ивана Солоневича.
Начальник отдела по делам религиозных организаций Министерства юстиции Татьяна Вагина сообщила, что ее ведомство – лишь последний пункт в цепи составления этого списка. По мере поступления данных о запрещенных книгах от местных судов министерство пополняет список. Вагина утверждает, что все суды рассылают повестки издателям, чьи дела рассматривает суд.
Как это выходит на практике, рассказали издатели. Так, Мукаддасу Бибарсову, главе мусульман Поволжья, повестку в суд прислали в 9 вечера накануне суда, который должен был состояться в 9 часов утра в городе, расположенном на расстоянии 300 километров.
Директору издательства "Ладомир" Юрию Михайлову подтвердили в судебных инстанциях, что книгу суд имеет право запрещать там, где ее нашли при обыске. И суд не волнует, разорится ли издатель на дорогу и гостиницы, если суд заседает за тысячи километров и переносит заседания.
Директор крупнейшего исламского издательства "Умма" Асламбек Эжаев находился под следствием за издание книги "Личность мусульманина". Эта книга другого издательства была запрещена по решению Бугурусланского горсуда Оренбургской области в августе 2007 года. "Умма" издала эту книгу до запрета, в другой редакции, с иными примечаниями. Эжаеву отказались выдать копию экспертизы и решения суда, ведь не он ответчик по тому делу. Однако распространителей оштрафовали, а Эжаева хотели привлечь к суду, несмотря на то что закон не имеет обратной силы, а запрещена не его книга. То обвинение снято. Теперь Эжаева обвиняют в пиратстве – на одном из компьютеров издательства обнаружена нелицензионная программа.
Глава Совета муфтиев Равиль Гайнутдин предложил создать экспертный религиоведческий совет на федеральном уровне, чтобы избежать сомнительных запретов районных судов, приводящих к международным скандалам. Так, двое молодых экспертов Пензенской судебной лаборатории составили заключение, по которому Городищенский суд запретил "Завещание" имама Хомейни – всемирно известный исторический документ XX века, появившийся в списке в юбилейный год Исламской революции.
Однако идея еще одного совета вызвала скептическое отношение экспертов. Директор Института этнологии и антропологии Валерий Тишков сообщил, что он вообще запретил своим сотрудникам делать такие экспертизы. Заключения известных ученых, религиозных лидеров и чиновников судами игнорируются, если они непригодны в деле запрещения. Положительную экспертизу, сделанную по заказу общества "Мемориал" сопредседателем Совета муфтиев России Нафигуллой Ашировым, Кузьминский районный суд вообще признал "экстремистской листовкой".
Список создает не только трудность для государства и верующих. Он является опасным юридическим казусом. Адвокат Владимир Ряховский напомнил, что через полгода после судебного решения его уже нельзя оспорить. По словам издателя Эжаева, в регионах уже многие деловые люди жалуются на то, что запрещенные книги начали подбрасывать на склады, чтобы попросту решить экономические вопросы и найти компромат на фигуранта.
Большинство участников дискуссии сошлись на том, что необходима либо законодательная отмена списка, либо перевод его в разряд рекомендательного.
Источник: Газета
