В. ПОЗНЕР – Добрый вечер. Я приношу свои извинения искренние, я думал, что я проеду спокойно из Останкино, да не проехал. Очень плотное движение, но вот я опоздал. Плохое предзнаменование для новой программы. Но вообще неизвестно, сколько она будет длиться. Мы договорились с Алексеем Алексеевичем, что 4 понедельника апреля мы программу проведем. Ну и там посмотрим. Если вам, зрителям понравится, тогда мы ее продолжим, видимо, осенью. Ну а если нет, значит, она умрет такой почетной смертью. Идея такая, что я, слушая "Эхо Москвы", я это делаю всегда, и причем, вы знаете, есть люди, взгляды которых я не принимаю вообще. Они мне не интересны, я с ними спорить не хочу. А вот есть люди, которые говорят вещи интересные, и отчасти я с ними согласен, но не во всем. И вот с этими людьми мне хочется переговорить и спорить и так далее. В общем, программа, которая была в воскресенье и которая была озаглавлена таким образом: является телевидение источником разврата фактически, первое, что у меня вызвало улыбку, что о разврате вообще речи не было.
Л. ПАВЛОВА – Так вопрос не стоял.
В. ПОЗНЕР – Но так она была объявлена.
Л. ПАВЛОВА – Я не в курсе. Меня пригласили на обсуждение телепередачи Дом-2.
В. ПОЗНЕР – Только, да? Значит, вас обманули. Вот это уже...
Л. ПАВЛОВА – Наверное, не донесли до меня.
В. ПОЗНЕР – Вот. Вы считаете, что телевидение является источником именно разврата в нашем обществе?
Л. ПАВЛОВА – Вы знаете, идя к вам, я решила быть точной.
В. ПОЗНЕР – Вот это правильно.
Л. ПАВЛОВА – Я открыла словарь Ушакова "Великого русского языка", я открыла словарь Даля "Великого живого русского языка" и посмотрела, что такое разврат. И что такое развратитель и так далее. Имеется несколько значений этого слова. Поэтому говорить о том, что ящик источник разврата – нет, естественно, программы, продукт телевизионный может быть источником разврата...
В. ПОЗНЕР – Может.
Л. ПАВЛОВА – Ибо по толковому словарю Русского зыка развратом называются, во-первых, развратные действия. Порок, беспорядочные половые связи – написано так в словаре. Кроме того, развратом является обучение неправильному поведению, преступному поведению.
В. ПОЗНЕР – Преступному.
Л. ПАВЛОВА – Да. Поэтому слово "разврат" в русском языке очень широко.
В. ПОЗНЕР – В телевидении вам кажется, что есть программы, которые именно обучают преступному поведению?
Л. ПАВЛОВА – Я, идя на передачу к вам, как к очень очаровательному мужчине, зашла в парикмахерскую. И говорю: вы знаете, мне на телевидение. И такая очаровательная парикмахерша молодая девушка говорит: а какая тема. Я говорю: тема такая странная, хотят, чтобы я поговорила с Владимиром Владимировичем: телевидение – источник разврата. Как вы думаете, что она мне сказала?
В. ПОЗНЕР – Ну и что?
Л. ПАВЛОВА – Она мне сказала: а то нет! Я говорю: а вчера я была на передаче Дом-2. Она говорит: и я смотрю. Я говорю: а почему вы смотрите? Она говорит: а я сама не знаю, да делать, наверное, нечего. Вот так она сказала.
В. ПОЗНЕР – Ну это не так, конечно.
Л. ПАВЛОВА – Это я уже детали не знаю.
В. ПОЗНЕР – Я слушал вчера. Я никак не являюсь сторонником передачи Дом-2. Это я надеюсь, что вы понимаете. Но я чрезвычайно настороженно отношусь к любым попыткам ограничить возможности телевидения. Настороженно, хотя не считаю, что нет границ. Они должны быть. Вчера в программе, в которой вы участвовали, возник вопрос маркировки, которая существует в мире довольно широко. Когда та или иная программа обозначается, что в ней есть насилие, или в ней есть нецензурная лексика или обнаженное тело. И подобного рода вещи. Эти программы дети не читают. Это делается для родителей. Чтобы родители знали, что такая-то программа, ваша ответственность: хотите, чтобы ваши дети смотрели – смотрите, но, тем не менее, это так делается. Мне показалось, что вы не сторонник этого. Хотя я не понимаю, почему. Это же не реклама, то есть можно это повернуть...
Л. ПАВЛОВА – Вы знаете, вы меня не совсем правильно поняли.
В. ПОЗНЕР – Потому что кто-то сказал: как раз это и есть то, что привлечет внимание. Но это же не для этого делается.
Л. ПАВЛОВА – Нет, речь шла о том, что это только часть мер.
В. ПОЗНЕР – Часть, но вы поддерживаете эту часть?
Л. ПАВЛОВА – Маркировку саму по себе – да.
В. ПОЗНЕР – Которой у нас вообще нет.
Л. ПАВЛОВА – Все продукты в магазине желательно маркировать. Срок годности, из чего состоит. Поэтому поскольку телевизионный продукт является продуктом, то, безусловно, этот продукт можно маркировать.
В. ПОЗНЕР – Можно или нужно?
Л. ПАВЛОВА – Но я не считаю это панацеей.
В. ПОЗНЕР – Я же вам не говорю, что панацея. Вообще панацей не бывает. Но давайте начнем с первого шага. Вы сторонник того, чтобы маркировали? Да/нет.
Л. ПАВЛОВА – Я отношусь к этому безразлично. Лично я.
В. ПОЗНЕР – Неужели?
Л. ПАВЛОВА – Почему? – потому что я считаю, что если написано: фильм порно и он свободно им торгует на улице, и могут купить дети...
В. ПОЗНЕР – Не так.
Л. ПАВЛОВА – То для меня эта маркировка является способом привлечения внимания.
В. ПОЗНЕР – Я слышал вчера, что вы адвокат.
Л. ПАВЛОВА – Да.
В. ПОЗНЕР – Я как человек, долго живший в Америке, знаю, что такое адвокат. И кстати, в Америке есть такая хохма что ли: что имеет черный и белый цвет и хорошо выглядит на адвокате. Вы знаете?
Л. ПАВЛОВА – Нет.
В. ПОЗНЕР – Доберман-пинчер. Не любят адвокатов.
Л. ПАВЛОВА – Не любят?
В. ПОЗНЕР – Не любят. Потому что они умеют выворачивать все как угодно. Это умение необходимо. Я сказал маркировка не для того, чтобы сказать порно-фильм. Там написано: до 14 лет не рекомендуется. До 18 лет не рекомендуется. Скобки – имеется нецензурная лексика, имеются сцены насилия. Это для родителей. Неужели вы к этому относитесь безразлично?
Л. ПАВЛОВА – Владимир Владимирович, сейчас мы с вами говорим о чем? – о том, как обезопасить телевидение для детей или мы просто будем обсуждать вопрос маркировки.
В. ПОЗНЕР – Мы будем обсуждать один из шагов, которые помогают родителям понимать, что их детям это смотреть не надо, это полезно или это не полезно.
Л. ПАВЛОВА – Я все-таки хочу ответить так, как я хочу, уважаемый Владимир Владимирович. Я хочу сказать о том, что общенациональное телевидение, и я так понимаю, что оно такое и в Америке, наверное, оно должно быть безвредно для детей, по крайней мере, начиная с 6 утра и до 12 ночи.
В. ПОЗНЕР – Еще раз.
Л. ПАВЛОВА – А все остальное можно маркировать, можно не маркировать.
В. ПОЗНЕР – А вы считаете, можно нет?
Л. ПАВЛОВА – Можно и нет. Если оно будет безопасно и каналы...
В. ПОЗНЕР – А что значит безопасно? Вот скажем, такой фильм, я вспомнил старый фильм "Великолепная семерка". Для детей определенного возраста представляет некоторую опасность?
Л. ПАВЛОВА – Он добрый фильм.
В. ПОЗНЕР – Тем не менее, пиф-паф, убивают.
Л. ПАВЛОВА – Я не вижу в нем опасности.
В. ПОЗНЕР – Ничего страшного. Хорошо. Фильм Германа. Скажем, фильмы вообще Германа.
Л. ПАВЛОВА – Я может быть не большой знаток.
В. ПОЗНЕР – Ну хорошо. Я могу привести множество фильмов, "Андрей Рублев". Это как?
Л. ПАВЛОВА – Прекрасный фильм.
В. ПОЗНЕР – Там сцены насилия есть. Страшные. Может быть, ребенку это вообще рановато.
Л. ПАВЛОВА – Смотря, какому ребенку.
В. ПОЗНЕР – Может быть следует указать, чтобы родитель подумал.
Л. ПАВЛОВА – Но сам по себе художественный фильм "Андрей Рублев" 3-летний ребенок смотреть не будет.
В. ПОЗНЕР – Нет, 8-летний.
Л. ПАВЛОВА – Ну посмотрит.
В. ПОЗНЕР – Мне, когда было 7 лет, я посмотрел замечательную мультипликацию диснеевскую по поводу Белоснежки и семи гномов. И в течение примерно 5 лет мне снились кошмары. Потому что такая страшная была ведьма.
Л. ПАВЛОВА – А я знаю мальчика, который не любил "Коза и семеро козлят". Он выбрасывал в помойку и говорил: я волка терпеть не могу.
В. ПОЗНЕР – Может быть стоит указать, что...
Л. ПАВЛОВА – Я не сторонница того, чтобы создавать какой-то вакуум для детей. Просто должны быть фильмы, в которых содержится добро в центре. Ведь жизнь такова, что ты идешь по улице, человек подвернул ногу, он испытывает боль, и дети это видят. Дети видят старость, болезни. Это все нормально. Ребенка не надо изолировать.
В. ПОЗНЕР – Изолировать не надо.
Л. ПАВЛОВА – Это же нормально, не надо шизофренически относиться и к телевидению и к жизни.
В. ПОЗНЕР – Я просто не понимаю, притом, что я разделяю вашу точку зрения...
Л. ПАВЛОВА – Вы понимаете, у нас не было до 1990 года проблем с телевидением в России. Оно было нормальным общедоступным телевидением.
В. ПОЗНЕР – У нас были колоссальные проблемы. Там просто не было правды. На этом телевидении. Вообще. Можно сказать, что там не было правды.
Л. ПАВЛОВА – Это уже скорее всего политическая...
В. ПОЗНЕР – Да, это из другой области. Но это немаловажно. Но это формирует человека.
Л. ПАВЛОВА – Я не говорю о новостях, о преподнесении общественной, политической жизни. Я с вами согласна.
В. ПОЗНЕР – Вы имеете в виду, что там не было...
Л. ПАВЛОВА – Он было нравственным. Телевидение было нравственным. Я не беру политическую составляющую телевидения. А Россия та страна, которая выросла в нравственных истоках. Культура России она нравственная.
В. ПОЗНЕР – Вы считаете?
Л. ПАВЛОВА – Конечно.
В. ПОЗНЕР – Дегтем мазать ворота, потому что девушка...
Л. ПАВЛОВА – Ой, ну что вы.
В. ПОЗНЕР – Ну как, это же российское дело. Домострой это не российское? Ни в одной стране, кстати, этого нет. Из европейских, конечно, может в Китае.
Л. ПАВЛОВА – Примером России являются заповеди божьи.
В. ПОЗНЕР – Почему? Заповеди они не российские. Заповеди, кстати, еврейские. Это Ветхий Завет.
Л. ПАВЛОВА – Заповеди общечеловеческие. Они божьи заповеди.
В. ПОЗНЕР – Но они, прежде всего...
Л. ПАВЛОВА – Они и еврейские, и русские, и греческие, американские. Они божьи заповеди, где сказано все, что человек должен знать. Что такое хорошо и что такое плохо. Если мы откинем сейчас христианскую мораль...
В. ПОЗНЕР – Не столько знать, сколько делать.
Л. ПАВЛОВА – Почему? Он должен знать.
В. ПОЗНЕР – Это не делай, этого не делай.
Л. ПАВЛОВА – Он должен знать, а потом и делать. Он должен знать, что такое хорошо и что такое плохо.
В. ПОЗНЕР – Конечно.
Л. ПАВЛОВА – Человеку надо объяснять. И вот в заповедях Бог объяснил вначале еврейскому народу, потом всем остальным народам, что такое хорошо и что такое плохо. И поэтому даже коммунисты, вы посмотрите, что произошло, идея коммунизма: мы весь мир до основания разрушим – во что превратилась? – в кодекс строителей коммунизма. Человек друг, товарищ и брат.
В. ПОЗНЕР – И волк говорили.
Л. ПАВЛОВА – Да нет. На всех плакатах висело: друг, товарищ и брат. И меня этому в школе учили.
В. ПОЗНЕР – Да, а шутка была: друг товарищ и волк, потому что на самом деле все было совсем не так.
Л. ПАВЛОВА – Поговорка была: тамбовский волк тебе товарищ.
В. ПОЗНЕР – Это другое дело.
Л. ПАВЛОВА – Это говорилось обычно плохому человеку.
В. ПОЗНЕР – Давайте вернемся к телевидению. Я так понимаю, что вы как-то внутренне сопротивляетесь моему жаркому предложению, чтобы все-таки ввели у нас маркировку программ.
Л. ПАВЛОВА – А я вам объясню, почему я сопротивляюсь.
В. ПОЗНЕР – Вот почему?
Л. ПАВЛОВА – А потому что у нас не хотят идти господа законодатели до конца.
В. ПОЗНЕР – Мне показывают почему-то, что мне надо заворачиваться. Мне сказали, что в 33 минуты я могу закончить. На моих часах 30. Почему вы мне машете? Я это говорю в прямом эфире, вы все это видите. И в общем, в 32 я должен закончить. Так что вы говорите насчет законодателей?
Л. ПАВЛОВА – Я говорю о том, что законодатели хотят довольствоваться малым, и мне хочется не только вам, но и вообще нашим законодателям, в том числе высказать точку зрения о том, что остановиться на маркировке это не то, что полдела...
В. ПОЗНЕР – Я разве говорю, что остановиться? Я говорю, как шаг в принципе вы за или вы считаете, что это бесполезно, ни к чему. Не единственный шаг, а как шаг.
Л. ПАВЛОВА – Я думаю, что это попытка успокоить общество. Надо говорить, прежде всего, о свободе морали и нравственности на общероссийском телевидении. А маркировка это дело второе. Можно маркировать, можно не маркировать. Это не принципиально.
В. ПОЗНЕР – Хорошо. Дальше вы говорите о времени? Правильно я понимаю. Что есть программы, которые нельзя показывать до 22-23.
Л. ПАВЛОВА – До определенного времени. Программы, наносящие вред человеку.
В. ПОЗНЕР – Кто определяет? Послушайте, это так сложно. Вот кто будет определять, наносит вред или нет?
Л. ПАВЛОВА – А кто в Штатах определяет?
В. ПОЗНЕР – Никто.
Л. ПАВЛОВА – А почему там нет ярких программ, которые есть у нас, почему нет такой порно-рекламы всякой на американском телевидении.
В. ПОЗНЕР – Покажите у нас порно-рекламу. Я хотел бы ее посмотреть. Я смотрю телевидение...
Л. ПАВЛОВА – Стоит открыть ДТВ, НТВ.
В. ПОЗНЕР – Нет, порно-рекламы. Что это такое?
Л. ПАВЛОВА – Мы можем с вами сейчас уйти в такое субъективное восприятие, что такое порно.
В. ПОЗНЕР – В Америке порно это то, когда показывают половые органы. Все остальное не порно. Это эротика и так далее. Порно именно так определяется в законе – показ половых органов. Порно-рекламы у нас нет. Согласитесь.
Л. ПАВЛОВА – Я думаю, что и в этом смысле бывает.
В. ПОЗНЕР – Вы видели когда-нибудь? Я не видел.
Л. ПАВЛОВА – Опять – как показывать.
В. ПОЗНЕР – Ну как, либо показывают, либо не показывают.
Л. ПАВЛОВА – Это вопрос субъективный.
В. ПОЗНЕР – Как субъективный.
Л. ПАВЛОВА – Есть определенные мерила, я думаю, что не надо уже так загонять ситуацию в тупик.
В. ПОЗНЕР – Я не загоняю. Я хочу ясности, я хочу понять, кто за меня решает, что это вредно моему ребенку или нет. Кто эти люди?
Л. ПАВЛОВА – Родители решают.
В. ПОЗНЕР – Какие? Я тоже родитель. Я даже дедушка. Я не хочу, чтобы за меня кто-то решал. Потому что очень разные есть люди. В Америке в некоторых школах запретили, например, книгу Марка Твена "Приключения Гекльберри Финна". В других запретили "Над пропастью по ржи". Потому что они считают, что это вредно ребенку. Но они так считают. А я считаю, что это полезно ребенку. Вот кто эти люди, понимающие, знающие, которые решат этот вопрос? И как это определяется. Я ставлю вопрос, потому что нам осталось 5 минут до ухода, а потом мы вернемся.
Л. ПАВЛОВА – Я думаю, что это должен решить законодатель.
В. ПОЗНЕР – Думайте. А сейчас мы уходим на новости.
НОВОСТИ
В. ПОЗНЕР – Продолжаем программу. Я навалял уже, бог знает, что на новенького, я не вовремя вышел из эфира. На две минуты опоздал. В общем, все я сделал неправильно, меня надо запретить, потому что я личность развращающая. Это я конечно, в шутку. Значит, смотрите, я чего опасаюсь. Вообще обычно такие вещи как родительские комитеты, такие группы часто бывают довольно консервативными.
Л. ПАВЛОВА – Это их счастье. Это здоровый консерватизм.
В. ПОЗНЕР – Я вам привел пример в Штатах, я считаю, что мы не отличаемся. Это люди, как люди, которые беспокоятся о своих детях. В Штатах мощные родительские комитеты имеют большие права. Вот запретили Марка Твена и Сэлинджера. Это же ужас какой-то. Бред. Но им показалось, что это для их детей вредно. Меня беспокоит, а что еще покажется, когда речь идет о телевидении. Оставим Дом-2, я думаю, мы все согласны, что вообще дети...
Л. ПАВЛОВА – У нас уже позитив. У нас уже консенсум, как говорят...
В. ПОЗНЕР – Консенсус.
Л. ПАВЛОВА – Очень хорошо. Научите. С вашей помощью.
В. ПОЗНЕР – Но все-таки понятно, что какие-то программы должны идти после какого-то времени. Кстати, после какого? Когда кончается, условно говоря, детское время.
Л. ПАВЛОВА – Детское время.
В. ПОЗНЕР – Подростковое.
Л. ПАВЛОВА – Я думаю, нижний порог не менее чем 22 часов. У нас сейчас пытаются типа комендантского часа делать для детей.
В. ПОЗНЕР – Это я знаю. Это другой вопрос.
Л. ПАВЛОВА – А можно даже и 24 часа.
В. ПОЗНЕР – Даже 24?
Л. ПАВЛОВА – Но это уже на усмотрение законодателей.
В. ПОЗНЕР – Вы бы как рекомендовали?
Л. ПАВЛОВА – Минимум 22 часа.
В. ПОЗНЕР – Для программ каких? Вот как бы вы их определили?
Л. ПАВЛОВА – Я придерживаюсь такой точки зрения, которой придерживается организация, с которой я сотрудничаю. Что мерилом должна быть защита семьи, как указано в нашей российской Конституции. Государство защищает семью. Когда идет реклама, где фривольная девушка почти что порнографического вида...
В. ПОЗНЕР – Это как?
Л. ПАВЛОВА – ...предлагает: позвони мне.
В. ПОЗНЕР – Одну минуточку. Что значит порнографического? Голая или что?
Л. ПАВЛОВА – Принимающая соблазнительные позы и однозначно говорящая: позвони мне. Что она собой олицетворяет? Мы с вами взрослые люди и каждому понятно, что она доносит до потребителя.
В. ПОЗНЕР – Конечно.
Л. ПАВЛОВА – Она предлагает секс-услуги.
В. ПОЗНЕР – Это в программе или это в рекламе?
Л. ПАВЛОВА – Это реклама, которая идет на телевидении.
В. ПОЗНЕР – Давайте не путать рекламу и программы.
Л. ПАВЛОВА – А телевидение и реклама это что разные вещи?
В. ПОЗНЕР – Разные конечно. Телевидение живет за счет рекламы. В нашей с вами стране, к сожалению, все телевидение коммерческое...
Л. ПАВЛОВА – Ну значит я против еще и рекламы как таковой.
В. ПОЗНЕР – Вы тут уж ничего не сделаете.
Л. ПАВЛОВА – Телевидение – заказчик рекламы.
В. ПОЗНЕР – Телевидение не может жить без рекламы. Кто ему дает деньги. Есть Второй канал. РТР. Который не только получает из бюджета деньги, но и еще получает с рекламы. Все остальные каналы: Первый, Четвертый и так далее, – они только за счет рекламы и живут.
Л. ПАВЛОВА – То есть вы хотите сказать, что телевидение не может существовать без подобной рекламы, о которой я только что сказала?
В. ПОЗНЕР – Подобной, не подобной, без рекламы. Потому что это источник дохода телевидения. Это бизнес. У нас нет общественного телевидения как BBC, как Эн-эйч-кей и в 49 странах, которое не зависит ни от рекламы, ни от властей. У нас такого телевидения нет.
Л. ПАВЛОВА – Такой рекламы, как например, в Москве я ни в одном городе в мире не видела.
В. ПОЗНЕР – А я видел.
Л. ПАВЛОВА – Где, интересно?
В. ПОЗНЕР – Я в России видел очень много.
Л. ПАВЛОВА – В России – да, просто приезжаешь, и делается страшно.
В. ПОЗНЕР – Неприятно.
Л. ПАВЛОВА – И к нам приходила одна мать в организацию, говорила: вы знаете, я привезла ребенка Москву показать, и мне стало просто стыдно, когда мы вышли на Комсомольской площади.
В. ПОЗНЕР – И что она там увидела?
Л. ПАВЛОВА – Она не рассказывала детали, но сказала, что ей было стыдно.
В. ПОЗНЕР – Ну хорошо, это ее личные проблемы. Послушайте, давайте серьезно. Телевидение это бизнес. Хотите вы этого или нет. В нашей стране это бизнес, потому что оно коммерческое. Оно должно зарабатывать.
Л. ПАВЛОВА – Бизнес не должен быть навязчивый.
В. ПОЗНЕР – Есть один источник – реклама. Другого нет.
Л. ПАВЛОВА – Но это ваши проблемы, уважаемый Владимир Владимирович. Это не мои, как зрителя проблемы.
В. ПОЗНЕР – Я не работаю как хозяин телевидения. Я продаю свои услуги.
Л. ПАВЛОВА – Ну значит это проблемы тех, кто живет за этот счет и делает свой бизнес.
В. ПОЗНЕР – Совершенно правильно.
Л. ПАВЛОВА – Не надо мне навязывать.
В. ПОЗНЕР – А они ищут...
Л. ПАВЛОВА – Не надо детям навязывать.
В. ПОЗНЕР – Вы послушайте, они ищут самый общий знаменатель. А самый общий знаменатель это массовая аудитория. И там где массовая аудитория, туда они идут. Так вот, если аудитория не смотрит, программа убирается. Потому что она не приносит рекламы. И вся беда в том, я думаю, что вы должны это понять, Лариса, как ваше отчество?
Л. ПАВЛОВА – Отчество очень революционное – Октябристовна.
В. ПОЗНЕР – Вы знаете, я вообще люблю отчества. В русском языке в отличие от всех остальных мне известных есть отчество. И оно позволяет быть очень вежливым или даже говорить на "ты", но с отчеством. Мне это очень нравится. Так вот послушайте. Мне кажется, что телевидение коммерческое дает или ищет аудиторию, если аудитория это смотрит, телевидение это дает.
Л. ПАВЛОВА – Владимир Владимирович, простите, я вас перебью. Вы говорите, телевидение ищет аудиторию. Для чего оно ищет аудиторию?
В. ПОЗНЕР – Чтобы заработать.
Л. ПАВЛОВА – Оно делает деньги.
В. ПОЗНЕР – Да, конечно.
Л. ПАВЛОВА – Путем навязывания рекламы.
В. ПОЗНЕР – Нет, не навязывания.
Л. ПАВЛОВА – Но в России во всех домах уже смеются над нашей рекламой.
В. ПОЗНЕР – Оно выдает, например, такую программу или такой сериал как "Ликвидация", дико популярный. А раз это дико популярно, то рекламодатель хочет разместить в этой программе свою рекламу.
Л. ПАВЛОВА – Это понятно.
В. ПОЗНЕР – Так что тут плохого?
Л. ПАВЛОВА – Вопрос: какую рекламу.
В. ПОЗНЕР – Такую рекламу, которая разрешена. Какая разрешена. Разрешено пиво после 22 – значит пиво. Разрешены прокладки – значит прокладки. Кто заплатит, тем и дадут. Это же есть бизнес.
Л. ПАВЛОВА – Но это не устраивает население.
В. ПОЗНЕР – Что значит, не устраивает?
Л. ПАВЛОВА – Не устраивает родителей. Не устраивает реклама детская пива, когда у нас спаивается молодежь.
В. ПОЗНЕР – После 22-х.
Л. ПАВЛОВА – И извините, стремление владельца телекомпании к доходу народ не волнует. Зарабатывайте в другом месте...
В. ПОЗНЕР – Скажите, а волнует ли народ стремление АвтоВАЗа к доходу...
Л. ПАВЛОВА – Тоже не волнует.
В. ПОЗНЕР – Так вот, волнуют вас, господа, или не волнуют, у нас бизнес.
Л. ПАВЛОВА – Будет волновать, если "Жигули" давить народ начнет из-за плохих мостов.
В. ПОЗНЕР – Вам не нравится, – не смотрите.
Л. ПАВЛОВА – Взрослые – да, абсолютно с вами согласна. И многие не смотрят телевизор. Но детей оградить нельзя.
В. ПОЗНЕР – Но пока что самые скандальные программы они смотрят. В том-то и дело, тут есть лицемерие колоссальное. Выступают против, а сквозь замочную скважину смотрят.
Л. ПАВЛОВА – Ну почему сквозь замочную? Включил телевизор и смотрит.
В. ПОЗНЕР – Не переходит на канал "Культура".
Л. ПАВЛОВА – Я знаю очень многих людей...
В. ПОЗНЕР – 2%.
Л. ПАВЛОВА – Которые кроме "Культуры", Дискавери и еще нескольких каналов, не смотрят.
В. ПОЗНЕР – 2%.
Л. ПАВЛОВА – Ну значит, с такими людьми общаюсь.
В. ПОЗНЕР – Значит, вы не можете выступать от имени более широкого круга. Вам повезло.
Л. ПАВЛОВА – Я говорю о взрослых.
В. ПОЗНЕР – Я говорю тоже. 2% всего смотрят канал "Культура". А вот если вы спросите, сколько смотрят несчастную программу Дом-2, там будет не 2%, а будет намного больше.
Л. ПАВЛОВА – Ну вот мы и вернулись, что порок это намного проще.
В. ПОЗНЕР – Мы вернулись к тому, что а) плохо воспитывается население...
Л. ПАВЛОВА – Телевидением.
В. ПОЗНЕР – Школа плохо работает. Плохо работает. Не поднимает уровень потребностей. И как мне говорят, мы должны закончить программу. Но мне было очень интересно с вами познакомиться.
Л. ПАВЛОВА – Спасибо.
В. ПОЗНЕР – Я извиняюсь перед вами, что я опоздал. И перед зрителями. В следующий раз буду вовремя. Увлекся страшно. Всего хорошего.
Л. ПАВЛОВА – Всего доброго.
Источник: Эхо Москвы
