Великий пост в этом году сопровождался в православной среде весьма необычной дискуссией. Драматизм ситуации заключался в том, что заявление о допустимости интимных отношений в период Четыредесятницы прозвучало в самом начале поста из уст священнослужителя – иеромонаха Димитрия (Першина), и по мере прохождения православными людьми дней воздержания страсти лишь накалялись вокруг этой отнюдь не великопостной темы. Самым же удивительным оказалось другое. Защищать половые сношения супругов в пост вызвались люди, совершенно не знакомые с опытом христианского брака – поначалу иеромонах Димитрий (Першин), а затем и его учитель диакон (теперь протодиакон) Андрей Кураев (http://diak-kuraev.livejournal.com/14764.html). Уже сама аргументация и цитируемые тексты выдавали в безбрачных полемистах глубокую личную неосведомленность в том, что есть христианская семья, на чем она основывается и как созидается ее жизнь. Не умея сказать от личного семейного опыта, просвещенного светом Церкви, они скрывались либо за цитатами общего содержания, либо за ссылками на древние рукописи.
Как показали отзывы, иеромонаха Димитрия в православной среде мало кто поддержал. Его аргументы подробно рассмотрены самыми разными церковными авторами, поэтому возвращаться к ним мы не будем. Отдельный вопрос вызывает аргументация отца Андрея Кураева. Одним из главных его доводов стала критика синодального перевода слов апостола Павла: "Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим" (1 Кор. 7: 5). Отец Андрей ссылается на известного протестантского библеиста-текстолога Брюса Мецгера и указывает на то, что в древнейших рукописях Нового Завета приведенная цитата не содержит термина "пост", соответственно, наставление апостола подразумевает только молитву. Однако такой мощный с видимой стороны научный ход не прибавляет к желаемой для отца Андрея идеи ровным счетом ничего. Напротив, требование апостола Павла звучит куда более строже: уклоняйтесь друг от друга не только ради поста, но и вообще ради молитвы. Как же совместить это с другой заповедью того же апостола: "Непрестанно молитесь" (1 Фес. 5: 17)? Если бы в первой цитате понималась именно эта ежедневная, как можно более частая, молитва, то воздержание от интимного общения ради такой молитвы было бы тоже непрестанным. Значит, здесь подразумевается совершенно особое молитвенное делание, которым и наполнены церковные посты. Вот почему другие рукописи содержат рядом два слова: "пост и молитва".
Хочется заметить, что всякий перевод с другого языка уже содержит в себе определенную утрату. Невозможно сохранить все оттенки греческого языка (а Новый Завет почти весь был написан по-гречески) в русской передаче, требуется не только филологическое чутье, но и внутреннее ощущение смысла конкретного текста. И потому основная задача переводчика состоит не столько в буквальной кальке слово в слово оригинального текста, сколько в донесении подлинного смысла первоначального текста до читателя на новом языке. И потому ученые, осуществлявшие Синодальный перевод Нового Завета, привели слова апостола Павла из Первого послания к коринфянам именно в том виде, в каком мы его имеем (кстати, в таком же виде они приводятся и в ныне издаваемых греческих текстах). Вряд ли стоит стыдиться синодального перевода Священного Писания, серьезно подготовленного и официально принятого Русской Православной Церковью для назидания людей. Древние рукописи, которые порой расходятся между собой в отдельных деталях, могут учитываться для прояснения некоторых неясных мыслей, но ни в коей мере они не отменяют официального текста, принятого в употребление Поместной Церковью. Даже если убрать из слов апостола Павла термин "пост", само понятие поста в его фразе все равно останется, потому что уклонение друг от друга для пребывания в молитве и есть пост, а святая Четыредесятница – время сугубой молитвы.
Основной тезис отца Андрея Кураева таков: супружеское воздержание в период Великого поста есть исключительно личный подвиг супругов-христиан, который может быть и неразумным, и не является поэтому общеобязательным правилом. Вероятно, тезис этот имел в виду ту мысль, что христианская семья представляет собой нераздельное единство мужа и жены, и это действительно так, потому никто не имеет права вторгаться в их интимную жизнь, диктовать свои условия. Муж и жена едины, но в то же время они, – мы подразумеваем людей, для которых посты уже хоть что-то значат, – не обособлены от Церкви и от уставов ее жизни. Если муж и жена действительно христиане, значит, они призваны быть едиными не только друг с другом, а едиными со Христом и во Христе, жить вместе с Церковью единой жизнью, с положенными церковными постами и праздниками. Предположим, что по взаимному согласию они нарушают пост, жизнь данной семьи становится уже несколько обособленной от жизни Церкви. Да, это сохранение (хотя на самом деле временное) единства друг с другом, но уже не единства с Церковью. Несомненно, что такие супруги остаются верующими во Христа, вместе с тем, в их жизни появляется сфера, которая теперь уже вне Церкви, потому что вне ее праздников и ее постов (естественно, что всякая немощь достойна снисхождения, но немощь нельзя объявлять за всеобщее правило). И в этой связи у апостола Павла нет ни единого слова о том, что христиане-супруги имеют право хоть в чем-то по взаимному согласию выходить из общего строя жизни Церкви.
С учетом слов апостола Павла и сложившейся церковной традиции можно сказать следующее. В личной жизни супругов вообще царит взаимное согласие, и никто не имеет права приказывать или заставлять к чему-либо супружескую чету, допустим, в такое-то время воздерживаться, а в такое-то спать на едином ложе. Но супруги, живущие жизнью церковной, уже по самой идее православной семьи подчиняют свою жизнь традиции и уставам Церкви, и сохраняя единство друг с другом, являют единство и с жизнью Церкви. Это и есть то пространство свободы и любви, о котором любят говорить в наше время. И для того, чтобы эти вещи понимать, нужно самому быть вместе с Церковью, а не ссылаться на Брюса Мецгера.
Хочется указать и еще на некоторые прозрения о супружеской жизни наших безбрачных полемистов. Отец Андрей Кураев объясняет слово апостола Павла "упражнение" (в посте и молитве) (См. 1 Кор. 7: 5) как отдых, в свою очередь супружеские отношения понимает как труд. Конечно, если уж кто в интимном общении не знает меры, таковым надо и отдохнуть друг от друга. Но все-таки вряд ли следует супружеское общение понимать наподобие каждодневного изнурительного труда токаря по вытачиванию маленьких Буратино, от чего в качестве отдыха иногда можно и про молитву вспомнить. Такое понимание брака достойно ученых-холостяков и не годится для подлинной православной семьи, в которой есть своя иерархия ценностей – духовного, душевного и телесного, и каждой сфере отводится свое положенное место без посягательств на тотальную диктатуру. "Горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете" (Лк. 6: 25), – говорил Господь. Ненасытимость в удовлетворении собственных плотских желаний обернется духовной опустошенностью и алчбой. К сожалению, в наше время пост все больше воспринимается лишь как пищевые ограничения. Однако подлинный пост всегда рассматривался Церковью как целокупное действие, охватывающее всего человека, уже упомянутые нами дух, душу и тело.
Вообще, храм в настоящее время, пожалуй, единственное место, где люди наконец вспоминают, что они не только самцы и самки, что есть еще что-то возвышенное, неземное, небесное, что способно освещать нашу жизнь куда более радостным, вечным смыслом, нежели только интимное общение. А о необходимости половых сношений мы и так достаточно слышим, без напоминаний отца Андрея Кураева и иеромонаха Димитрия (Першина).
Пожалуй, данная дискуссия могла бы продолжаться бесконечно, если бы в нее не вмешалось священноначалие, что вообще-то редкость для наших дней в связи с самим духом либерального времени. Архиепископ Костромской и Галичский Александр, являющийся председателем Отдела по делам молодежи, к ведомству которого как раз принадлежит иеромонах Димитрий (Першин), публично предупредил иеромонаха Димитрия о недопустимости его тенденциозных высказываний и благословил в дальнейшем воздерживаться от публичных выступлений в прессе, либо осуществлять их, согласовывая со священноначалием текст выступлений. Владыка напомнил "о существующей православной традиции супружеского воздержания на период постов, которая, хотя и не получила отражения в древних церковных канонах, но имеет своим основанием мнение многих авторитетных церковных писателей и духовников". Владыка Александр также напомнил отцу Димитрию (Першину) о его "первейшем и неукоснительном долге монаха – пребывать в непрестанной молитве, особенно в благословенный период Великого поста". Хочется верить, что хотя бы слово архипастыря заставит задуматься лишенных семейной радости полемистов о их собственном духовном призвании.
Надеемся, что период Страстной седмицы пройдет без подобных искушений, чтобы всем нам с чистой душой встретить праздник Светлого Христова Воскресения.
Источник: Русская линия
