В телецентре Останкино появилась домовая церковь – храм в честь святого мученика Порфирия. Это по-разному комментировалось. Одни говорят, что церковники в стремлении слиться с государством добрались наконец до лица нашего государства – телевидения. Другие говорят, что давно пора было освятить это "лицо", которое ежедневно облучает страну своими радиоактивными передачами.
Правы и первые, и вторые. Конечно, нужно освятить, и конечно, телевидение – это лицо нынешнего государства. Сейчас уже непонятно, кто кого создал – государственническая "элита" заказала себе такое телевидение или наоборот. Продюсерам, наверное, нравится думать, что они дают наивному российскому народу то, что нужно этому народу. Но на самом деле они воспроизводят на экране образ своих заказчиков со всеми их родовыми свойствами: провинциальностью, склонностью к дешевым эффектам, мелочной злобностью, отсутствием вкуса и чувства юмора.
Есть в этом печальном наборе и смутное стремление к "духовности". Эта тяга реализуется в показах служб, в сценах общения премьер-министра Путина с представителями церкви, в декларируемом уважении к деятелям русского зарубежья, особенно к Ивану Ильину, в поощрении религиозной тематики не только на телевидении, но и в кино. Недавний Московский кинофестиваль ознаменовался, как писали критики, вбрасыванием православной темы – имеются в виду фильмы "Царь" Павла Лунгина, "Чудо" Александра Прошкина и отчасти (из-за названия) "Петя по дороге в царствие небесное" Николая Досталя.
Можно еще открыть церкви на таможнях, в помещении Федеральной налоговой службы и вблизи крупнейших месторождений нефти и газа
Но если тема и "вброшена", то ее освоение производит впечатление игры. Режиссер Павел Лунгин, выступая на радио "Эхо Москвы", честно ответил на вопрос Ксении Лариной, что консультантов из Русской православной церкви на фильм не приглашал.
Мне много приходилось слышать высокомерных мнений (со стороны православной интеллигенции) по поводу воспроизведения православного быта и в упомянутых фильмах, и в прежних, например, в "Острове", и во множестве телефильмов. Действительно, далеко не все режиссеры дают себе труд разобраться, что к чему, и скорее обозначают тему, чем в нее погружаются.
Наверное, людям кажется, что если приклеить артистам бороды, одеть их в подрясники и заставить произносить неясные монологи с длинными словами, то мы как-то разгадаем нашу национальную тайну и выйдем из кризиса. Так же, наверное, рассуждают те, кто открывает церковь в Останкино. Можно еще открыть церкви на таможнях, в помещении Федеральной налоговой службы (кошелек государства) и вблизи крупнейших месторождений нефти и газа (сердце и кровеносная система государства).
В этом, по-моему, нет ничего ужасного. Как нет ничего плохого в игре в религию на телевидении и в кино – пусть неправильно изображают монахов, ничего страшного. Это же кино. Игра обладает удивительными свойствами, и об этом напоминает житие мученика, в честь которого освятили храм в Останкино.
Порфирий был артистом, возможно, комиком. Он жил в IV веке при императоре Юлиане Отступнике, попытавшемся провести реставрацию римского язычества в империи, уже ставшей на христианский путь. В день рождения императора Порфирию было поручено сыграть антихристианскую сценку. На сцене стоял чан с водой, изображавший купель, а актер должен был комически изобразить таинство крещения. Но, как сообщается в житии, произнеся слова "Крестится раб Божий Порфирий, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа", Порфирий стал настоящим христианином, сказал, что не шутит, и был за это казнен. А ведь началось все с игры. Так что появление церкви в Останкино может привести к непредсказуемым и чудесным результатам.
Источник: Ведомости
