Серия изображений святых в стиле аниме, срисованных с православных икон, обошла все просторы православного Рунета, да и не только православного. Право на жизнь этих изображений защищают видные миссионеры, морщатся и говорят о кощунстве не менее видные миссиофобы. Одни говорят с восторгом о свободе творчества в Православии и надеждах на миссионерские успехи в среде молодежи, другие – пожимают плечами с отвращением, и среди этих последних немало не только христиан, но и участников сетевых аниме-сообществ, адептов и знатоков рисованных вселенных...
Я не фанат аниме, хотя люблю многие мультфильмы, относимые к этой специфической области, от виденных в детстве "Дюймовочки", "Принцев-лебедей", "Кота в сапогах" и "Корабля-призрака" до великолепных полотен Хаяо Миядзаки и его последователей. Приходилось видеть и другие фильмы, снятые в этой манере, к которым отношение мое уже не так однозначно приязненно, поэтому что имеется в виду под словом "аниме" – примерно себе представляю.
По-моему, говорить о явлении "православного аниме" рановато, несколько опытов в этой области направления не делают. И те, кто с пеной у рта кричит о "кощунстве", тоже, по-моему, перегибают палку: кощунства в этих (э-э... "картинами" назвать не могу, "иконами" – сами понимаете, тем паче) изображениях, представленных на православном Селигере, нет, скорее – попытка перенести символы и знаки одной культуры на язык другой... Вот об этом я и хотел бы высказать пару своих личных помыслов (именно личных, или, как говорят в блогах Живого Журнала, ИМХО).
96258b03a37d1
Аниме – сложившаяся субкультура, вполне себе способная усвоить и переварить визуальные ряды многих иных культур (для постмодернизма это вообще характерно) – от Древнего Египта и Японии , артуровской Британии и Франции времен Короля-Солнце, до России времен Великой Отечественной (знаменитый фильм "Первый отряд") и современных субкультур готов и эмо, любую мифологию, любых богов и героев... Однако, несмотря на видимую пестроту, всё это довольно жёстко укладывается в рамки аниме. Герой какой-нибудь манги может носить любое узнаваемое имя или иметь любые узнаваемые атрибуты любого другого героя истории или литературы – суть не меняется: он действует по законам манги, живет в ее сюжете, несет, простите за выражение, идеологию мира манги, – и это нормально, к этому привыкли фанаты аниме.
А вот Православие в эти рамки – нет, не укладывается (по крайней мере, для российских любителей аниме). Православие – это что-то НАСТОЯЩЕЕ, что-то БОЛЬШЕЕ, чем культурный видеоряд, чем набор артефактов. Икона в аниме не втискивается, не переваривается им. Можно сказать так: осознанно или нет, но отношение к иконе (если речь идет о ней как об одном из символов Православия) у фанатов аниме все же вполне определенное: как к святыне, пусть даже и "не своей" религии, но религии статусной... Именно этим, в первую очередь, и можно объяснить дружное неприятие вышеозначенных картинок в среде аниме-фанатов Рунета. Всерьез пытаться подстроить Православие под язык аниме – выглядит, простите, так: взрослый дядя взял лопатку, залез в песочницу и стал общаться с детьми на сюсюкающем псевдоязыке: "Я ведь – свой!..", что выглядит и смешно, и противно (не кавайно, так скажем)...
Разумеется, свобода творчества в Православии была и есть. Разговор может идти только о мере ответственности за эту свободу и о способах ее применения. И в частности, об уместности тех или иных изобразительных средств в рассказе о христианстве. Что же касается аниме, хочу добавить одно: нажимая на эту кнопку, надо учитывать, что она уже занята, уже подключена к вполне определенным смыслам и ассоциациям. Думается, что все же именно хорошая каноническая икона способна больше рассказать о Православии подростку-фанату аниме, чем изображение няшной "святой" с мультяшными очами-личинками в пол-лица.
Источник: Православие и мир
