Юрий Михайлович Васильев. Родился в 1973 году. Закончил консерваторию по классу музыкальной культурологии. С 1999 года работает в еженедельнике "Московские новости". Редактор отдела политики.
Религиозная тематика у нас чаще всего освещается на полосах, которые называются "Гражданин". Мы отталкиваемся от того обстоятельства, что Церковь отделена от государства, и рассматриваем религию с позиции гражданина. К внутрицерковным перипетиям обращаемся очень редко, только когда в них явно присутствует светский элемент. Например, недавняя встреча президента Путина с иерархами Русской Православной Церкви Заграницей позволяет нам задать вопрос: почему президент лично занимается столь внутрицерковной проблемой, как взаимоотношения РПЦ и РПЦЗ?
Церковь, в вашем понимании, – религиозный институт или политический?
Скорее, общественный. Говоря, например, о Русской Православной Церкви, мы пытаемся объяснить читателям, почему этот, один из самых больших, социальных институтов имеет огромное влияние на жизнь в стране и какого рода влияние он оказывает. Как получается, например, что под влиянием РПЦ вполне светские пограничники могут отклеивать отдельным иностранцам визы из их паспортов, как это было сделано по отношению к католическому священнику Стефано Каприо, служившему во Владимире?.. Такой подход мне кажется оправданным: среди наших читателей есть как верующие, так и неверующие люди, но и те и другие в одинаковой мере являются гражданами России. Или нашими соотечественниками, которым Россия интересна.
Как вы позиционируете патриарха Алексия II на страницах газеты?
Соответственно, как гражданина Российской Федерации, возглавляющего один из влиятельнейших социальных институтов. Мы не можем в полной мере судить о его внутрицерковной деятельности. А вот, например, рассмотреть заявление гражданина Ридигера о том, что католицизм идет крестовым походом на Русь, рассмотреть с позиции светского человека, знакомого с уголовным кодексом, можем. И прийти к выводу, что в данном случае гражданин Ридигер вольно или невольно попытался разжечь религиозную рознь...
Публикуете ли вы материалы о внутренних делах Церкви?
У нас была серия публикаций об объединении РПЦ и РПЦЗ, о недавних празднованиях в Сарове... "МН" одной из первых выделила фигуру архимандрита Тихона Шевкунова, очень близкого к президенту Путину священника. Но мы опять-таки смотрим не на то, какой он священник, не на то, чем он прославился на духовной ниве, мы смотрим на него как на обычного гражданина. И что же мы видим? Архимандрит Сретенского ставропигиального мужского монастыря Тихон некогда выгнал из этого монастыря общину Георгия Кочеткова, причем выдворение это происходило очень грубо. С точки зрения светского человека и законов России, это событие достойно совершенно определенной и, увы, совсем не лестной для архимандрита Тихона оценки. Говоря проще, мы не влезаем во внутренние дела Церкви, пока эти дела не начинают выплескиваться в общество. На разбор собственно внутренних церковных вопросов мы не имеем права. У нас не церковная газета. Мы не вправе указывать христианам, мусульманам, буддистам, иудеям и любым другим верующим, как им жить. Но рассказать светскому обществу о том, как различные конфессии пытаются с ним взаимодействовать, – это, безусловно, наша обязанность.
Судя по вашим словам, "МН" достаточно критично относится к РПЦ МП. Изменилась ли редакционная политика газеты с приходом Евгения Киселева на пост главного редактора?
Пока я не могу сказать, что редакционная политика в "церковном" вопросе изменилась. Круг авторов, круг тем и общая направленность издания осталась прежней. Допустим, с нами продолжает сотрудничать известный журналист Александр Солдатов.
Насколько жизнеспособны альтернативные православные церкви?
Отвечу коротко: если они существуют, то они жизнеспособны. Мне кажется, что "альтернативное православие" оказывает свое влияние на жизнь общества, иначе у этих церквей не было бы прихожан.
Упускают ли СМИ из поля своего внимания какие-то важные аспекты религиозной жизни общества?
На мой взгляд, довольно плохо отражено взаимодействие так называемой титульной конфессии РПЦ на ее канонической территории (лично для меня, с точки зрения свободы вероисповедания, эти термины, к которым прибегает РПЦ, недопустимы) с другими, надо полагать "нетитульными", конфессиями. А в отношении внезапно возникающих тем, таких как встреча Путина с митрополитом Лавром или визит патриарха в Эстонию, информационное покрытие, на мой взгляд, достаточно адекватно. Эти темы прибавляют экзотики, привлекают внимание читателей.
В действующем законе о свободе вероисповедания некоторые религии выделены в качестве традиционных. Имеют ли одни религии согласно этому закону привилегии перед другими?
О каких привилегиях идет речь? Допустим, Закона Божьего и его, так сказать, системных аналогов для других конфессий в стандартном курсе школьной программы нет. Насколько я понимаю, закон не дает на это права ни одной конфессии. Факультативы такого рода, занятия, отделенные от основного школьного курса, возможны, но только по желанию учащихся и их родителей. Ничего не говорит закон и о государственных преференциях каким-то отдельным конфессиям; тех преференциях, которые мы можем наблюдать в случае той же РПЦ. Насколько я помню Евангелие, Спаситель не искал богатства и тому же учил Свою Церковь. Мне кажется, следуя этому постулату хотя бы в отдельных областях своей деятельности, высшие функционеры РПЦ не будут вызывать раздражения, какое вызывают сейчас у достаточно большой части светского общества. Например, патриарх, выходящий из машины с федеральными номерами и окруженный сотрудниками Федеральной службы охраны.
Как вы расцениваете позицию Путина, который заявляет, что без согласования с патриархом и Русской Православной Церковью он не сможет пригласить папу Римского в Россию?
На мой взгляд, здесь есть известная доля лукавства. Руководитель Российской Федерации вправе приглашать с государственным визитом руководителя любого другого государства. Если Владимир Путин, человек светский, проводит в США переговоры с высшим духовенством РПЦЗ, то что может помешать тому же Путину провести встречу на высшем уровне с его в буквальном смысле слова коллегой – главой страны под названием Ватикан?
Если представлять Церковь в газете только как социальный институт, не потеряет ли она какой-то важный смысл? Ведь Церковь как институт бессмысленна без веры.
То, о чем вы говорите, входит в сферу деятельности самой Церкви, находится внутри ограды храма. То, что происходит внутри церковной ограды, меня и, смею надеяться, во многом и читателей "МН", интересует не так сильно. Те, кто хочет узнать о внутренней жизни той или иной конфессии, могут пойти в храм, посетить конфессиональные интернет-ресурсы, почитать соответствующие периодические издания. Меня, повторю, Церковь начинает интересовать в тот момент, когда она выходит за ограду храма. Интересно то, с чем она выходит в светскую жизнь, как ее деятельность за пределами храма влияет на светское общество. Именно здесь начинается наша работа.
Какое место по важности в вашей газете занимает религиозная тематика?
Прошу прощения за прагматизм, но религия, как политика, спорт, погода и т.д., должна занимать в газете место, соответствующее громкости связанного с ней события. Например, в одном из последних номеров анонс публикации о встрече президента Путина с митрополитом Лавром вынесен на обложку, а самому событию отдана целая полоса. Если, не дай Бог, случается стихийное бедствие, унесшее жизни людей, то это событие потеснит и религию, и политику. Если, допустим, Марат Сафин выиграет все турниры "Большого шлема", то перед ним в ближайшем номере снимут шляпу многие остальные темы... И так далее.
Возможна ли проповедь вообще на страницах светской газеты и "МН" в частности?
Насчет "МН" думаю, что нет.
10 октября 2003 года
