Алексей Андреевич Кравченко. Родился в 1959 году. Закончил факультеты журналистики Московского государственного и Гаванского университетов. В ТАСС работает с 1986 года. В 1980–90-е годы – корреспондент ТАСС, заведующий отделением ИТАР-ТАСС в Латинской Америке; работал в Гаване и Мексике. Главный редактор Объединенной редакции общественно-политической информации ТАСС-ЦЕНТР.
По какому принципу ИТАР-ТАСС отбирает религиозные новости? И как у вас возникла религиозная лента?
ИТАР-ТАСС – государственное информационное агентство, крупнейшее в стране и одно из пяти крупнейших по классификации ЮНЕСКО информационных агентств в мире. Мы пытаемся освещать жизнь страны в ее полноте, сущностных оттенках и даже противоречивости. Религиозная тема, жизнь конфессий и религиозных сообществ, взаимосвязи между религиями, между конфессиями и государством – это неотъемлемая часть целостной картины современного российского общества.
Как вы добываете религиозную информацию?
Как и любой шахтер – при помощи кайла и отбойного молотка. Если серьезно, то прежде всего с помощью официальных органов при религиозных организациях по связям с общественностью. Мы тесно работаем с ОВЦС МП, с соответствующими службами мусульман и других религиозных организаций. Мы также сотрудничаем с некоторыми СМИ, с экспертами в этой сфере. Работаем на профильных форумах, конференциях и "круглых столах", освещаем визиты религиозных деятелей, наконец, достаточно тесно и по разным поводам общаемся с верующими и священнослужителями.
В чем специфика специализированной ленты? И на какого читателя она ориентирована?
Нашу религиозную ленту получает небольшое число подписчиков, в основном те, кто профессионально связан с этой темой. Часть материалов, которые есть на религиозной ленте, не попадают на так называемую единую ленту, – они предназначены для людей, сведущих в религии.
Совокупный интерес аудитории агентства шире этого спектра информации. Мы ориентируемся на обывателя, который, как известно, сформирован, в основном, в безбожное время. И потому религиозная информация, которая попадает в общую ленту, имеет и просветительскую функцию. Многие термины, подходы к различным явлениям духовной жизни, понятные профильной аудитории, непонятны остальным. Мы пытаемся понять сами и сделать понятными для подписчика суть религиозных проблем, пытаемся объяснять так, чтобы это было для него интересно. Поэтому я ориентирую своих корреспондентов, которые работают в этой тематике, на подготовку, как правило, двух видов материалов: один, для специалистов, идет на религиозную ленту, а второй, более общий, более светский, содержащий справочный аппарат, – на общенациональную.
Есть разного рода ограничители, которые не позволяют материал с религиозной ленты в том же виде передавать всем подписчикам в рамках единой ленты. Одно из препятствий – наличие большого количества специальной терминологии. Материалы, предоставляемые нам пресс-службами конфессий, сформированы для внутреннего употребления. Мы стараемся превратить их в информационный материал для тех, кто не только ничего не знает об этих конкретных проблемах, но без нас даже и не поинтересуется ими. Правильная подача, содержащая, в том числе, элемент интриги, позволяет нам заставить наших читателей прочитать материал или хотя бы обратить на него внимание.
Вот конкретный пример. У нас проходила информация о том, что из сана извергнут священник, обвенчавший гомосексуалистов. Слово "извергнут" в заголовке звучит нормально для религиозной ленты, но не проходит для общенациональной. Этот термин имеет специфическую окраску, и мы специально подбирали другое слово: "отринут", "расстрижен", "отлучен". Термин должен привлекать, не возбуждая недоверия в человеке, который зыбок в вопросах веры, а нередко и в вопросах моральных устоев. Наш читатель представляет собой смесь предрассудков и недоверия (особенно к тем, кто декларирует какие-то моральные постулаты) – и вместе с тем в нем присутствует жажда веры. Это странная смесь, и именно на нее мы вынуждены опираться в поиске осторожной позиции при освещении жизни современной церкви и традиционных для страны конфессий со светских позиций. Мы пытаемся сформировать адекватный светский взгляд на религиозную проблематику в средствах массовой информации.
Методический совет по освещению религиозной тематики в СМИ при Министерстве печати выступил с инициативой организовать Пул конфессиональных пресс-служб. Как вы относитесь к этой идее, поможет ли вам это в работе?
Думаю, это было бы полезно и среди прочих вещей позволило бы выявить и укрепить ту составляющую деятельности религиозных институтов, епархий и других общественных структур и организаций, которая связана с общенациональным интересом.
Каково процентное соотношение новостей о разных религиях в ТАСС?
Значительно больше половины новостей посвящены Православной Церкви; это и самая большая, и самая активная конфессия, имеющая отношение к жизни наибольшего числа россиян. Процентов 20–25 у нас занимают известия о жизни мусульманских организаций. Это и дискуссионный материал, и внутренняя жизнь мусульманских общин, и события, имеющие косвенное отношение к ним, например вступление России на правах наблюдателя в организацию Исламская конференция.
ТАСС непосредственно не участвует ни в каких интригах, ни в каких конфликтах; но мы придерживаемся той точки зрения, что не все проблемы между Православной и Католической Церквами сняты в едином христианском теле. Нам понятна позиция Московского патриархата. МП исходит из того, что католический "собрат" ведет себя излишне агрессивно, создавая параллельные православным епархии в традиционно православной стране, на территориях, находящихся в юрисдикции Московского патриархата, и делая это в то время, когда официальных отношений между двумя Церквами практически нет. Мне кажется, это был вызов со стороны какой-то силы в католическом руководстве, не обязательно самого папы Римского, но кто-то из его окружения за этим стоит. Скорее всего, это была ошибка.
Можно ли сказать, что религиозная лента ИТАР-ТАСС отражает политику государства в религиозной сфере?
Мы бы хотели ей соответствовать. Но я должен сказать, что ТАСС не получает непосредственных указаний от каких-то государственных кураторов, как нужно освещать религиозную тематику. Высший орган, который решает эти вопросы, – Коллегия ИТАР-ТАСС. Случаются спорные моменты, мы их обсуждаем, принимаем коллегиальные решения.
Ставите ли вы перед собой какие-то социальные задачи, пропагандируете ли на своей религиозной ленте идеи толерантности и веротерпимости?
Да, безусловно. В чем особенность нашего подхода в освещении религиозной жизни? Нам очень важно прививать читателю терпимость в вопросах веры. Но терпимость в широком, в цивилизационном смысле, как возможность иной точки зрения. Непримиримость обязательно приводит к насилию и кровопролитию. В каждой части общества есть горячие головы, и в сфере религии тоже. Там, где вера, всегда есть люди, верящие фанатично. И часть из них для обоснования подлинности своей веры готова применить все методы, что идет в разрез с постулатами любой религии, любой мировой религии. Мы пытаемся отслеживать и показывать эти проблемы.
Религия имеет глубокое содержание, а информационное сообщение очень короткое, – не теряется ли смысл?
Бывает, но я не вижу здесь большой проблемы. Действительно, то, чем живет религия или религиозные институты, не ограничивается словами. Сама жизнь и деятельность людей, связанных с религией, представляет значительный интерес. Их служение – важная часть жизни общества, которая требует изучения.
Например, мне кажется важным освещение современного монашества в России, о котором практически ничего не известно. ТАСС первым поднял и продолжает вести эту тему. Монастыри – это исторические очаги или оазисы духовности; они сыграли значительную роль в распространении грамотности в России, а кроме того, это и первая отечественная "академия" аграрного хозяйства. Монашество сегодня – это отряд вчерашних атеистов, достаточно истово воспринимающих свое служение. Очень любопытно, какое преломление в современной России получает это духовное наследие. Мы пытаемся разобраться в том, как монастыри сегодня хозяйствуют, это особенно важно для нашего спившегося села. Мы ищем и находим примеры того, как можно без особых новаций и больших капиталов, без гидропоники, капельного орошения и компьютеров успешно вести хозяйство и получать достойный урожай. Полагаю, если изъять эту часть жизни церкви (от подвижнического служения до трезвого хозяйствования) из нашей культуры, то сегодня опираться нам было бы практически не на что.
С другой стороны, у Церкви есть и свои проблемы: серьезное отставание ее развития от мирового уровня богословского анализа и богословских исследований. На мой взгляд, существует конфликт между тем благотворным началом, которое несет трезвое духовное служение, и развитием богословской мысли в сегодняшней России.
Мы принципиально пытаемся разобраться в жизни Церкви более глубоко, чем многие коллеги. Нас, в частности, интересуют и взаимоотношения между производственной частью Церкви и рынком. Вместе с тем мы серьезно относимся к проблемам Церкви, и нас не интересует "жареная" информация.
Как будет развиваться ваша лента, какие вы видите перспективы?
Мы расширяем охват религиозной темы, приноравливаемся к процессам, происходящим в жизни Церкви, хотя делаем это, разумеется, с позиции внимательного, но осторожного светского наблюдателя.
Недавно в Москве состоялась представительная дискуссия о том, нужна ли Церковь в современном обществе. Нас очень интересовала эта дискуссия, и мы ее освещали. Я считаю, что в религиозной теме ИТАР-ТАСС нужно переходить на новый уровень. Слишком много важных аспектов жизни Церкви сегодня упускаются из виду, и наоборот, слишком много второстепенных высказываний бездумно предлагается вниманию читателей. Я считаю, что должно быть иначе.
Нужно внимательно следить за жизнью Церкви и не торопиться публиковать все, что высказывают ее представители. Например, кадровые противоборства внутри Православной Церкви – совершенно не наша тема. Мы намерены идти глубже, к жизнедеятельности местных епархий, в глубинку; нам интересно показать поведение представителей Церкви в критических ситуациях, в горячих точках. Нас интересуют конфликты на территории стран СНГ, в которых участвует Церковь, в которых она чаще всего становится жертвой; и вместе с тем мы хотели бы рассматривать эти конфликты в серьезном историческом контексте.
Нам не хватает освещения внутрицерковной полемики, теологической борьбы, за которой стоит нечто серьезное. Сегодня продолжается развитие богословских дисциплин, худо-бедно, идут теологические дискуссии. Но у нас нет достаточных ресурсов, чтобы адекватно освещать эту часть религиозной жизни, да и если честно, не совсем этот пласт соответствует профилю информационного агентства, пусть и государственного.
Чего не хватает, с вашей точки зрения, при освещении религиозной темы российским средствам массовой информации?
СМИ уделяют внимание только тому, что связано со злобой дня. Есть, например, тема конфликта папы Римского и патриарха. СМИ при малейшей возможности его муссируют; это просто. Я считаю, что СМИ очень слабо представляют реальное положение религии в жизни нашего общества. В основной части изданий работают люди, часто не слишком сведущие и, может быть, не совсем подготовленные в историческом плане. СМИ должны освещать его возрождение в той мере, в какой это возможно в светском обществе; способствовать формированию атмосферы уважения к этому институту со стороны неверующих людей; поддерживать уверенность в необходимости сосуществования разных конфессий – не просто мирного, но взаимообогащающего.
Повторю, что мы не должны пропагандировать Церковь; мы должны работать по теме так, чтобы внушать уважение к этому общественному институту. Россия страна, в общем-то, духовная, не скажу, что глубоко религиозная, но склонная к духовному поиску. Может быть, какая-то часть нашей аудитории естественным образом приблизится к вере, в том числе и после ознакомления с нашими материалами. Но мы, по законодательству, не можем ставить перед собой такую задачу. Достаточно, если мы просто привьем читателю внимательное отношение к развитию традиционных для России конфессий.
31 октября 2003 года
