Поначалу, конечно, казалось, что все серьезно. Екатеринбургская епархия попирает интересы горожан, лишая их излюбленного и популярного места отдыха, и стремится закатать в асфальт фонтан "Каменный цветок". Массовый митинг против строительства храма – беспрецедентное сейчас в России явление. Это надо же было до такой степени довести народ, чтобы люди за неделю до визита в регион патриарха и в канун Антипасхи вышли на улицу с воздушными шариками и транспарантами публично критиковать "методы работы церковников". Так думалось накануне поездки в Екатеринбург по итогам знакомства с тезисами местных журналистов и известных блогеров.
Однако даже неглубинный анализ медиа-поля вокруг виртуального пока еще Екатерининского собора вкупе с персональными впечатлениями пришлого очевидца заставляют все более утверждаться в несколько ином выводе. Гигантоманическое градостроительство – болезненная идея фикс для городской власти. Строительная отрасль – поле, во-первых, жесткой борьбы, во-вторых, реализации весьма претенциозных амбиций нынешнего екатеринбургского муниципалитета. И медийные разборки вокруг строительства храма просто-напросто подверстаны в этот контекст.
Гонимые профессиональным любопытством, в первый же вечер пребывания в Екатеринбурге мы с коллегами добросовестно отправились осматривать пресловутую площадь. Честно говоря, оказались сбиты с толку. Толп гуляющих горожан, ностальгирующих интеллигентов и воркующих влюбленных на площади Труда не оказалось, хотя, по словам противников строительства храма, площадь – одно из самых популярных мест городской тусовки. Фонтан мирно соседствует с часовней, в скверике – пара-тройка человек, несмотря на непоздний и теплый пятничный вечер. Молодежные компании бродят по центральным проспектам и сидят в барах и кафе, но не на лавочках площади Труда. В то же время и препятствий к тому, чтобы передвинуть фонтан с его привычного места "метров на несколько", немного в сторону от центра сквера, поближе к памятнику Татищеву и де Геннину, и уступить тем самым место для собора, мы своим профаническим неархитектурным взором не углядели. Фотография компьютерного макета будущего Екатерининского собора, вывешенная у входа в часовню, заставляет поверить в то, что фонтан передвинуть можно, место для него найдется (или епархиалы опять врут и пускают населению пыль в глаза, окаянные?) Останутся стоять Татищев с де Геннином, за их спинами будет цвести "Каменный цветок", за ним для желающих будет открыт вход в собор. Пространство вроде позволяет разместиться всем желающим – при условии, если ты не относишься к своему оппоненту с аллергической классовой ненавистью и не желаешь извергнуть его как явление. В чем проблема?
Впрочем, можно допустить, что наш ангажированный командировочный взгляд рассмотрел все в искаженных пропорциях и что на самом деле епархии дай только волю развернуться – она при строительстве не только "Каменный цветок" выкорчует, но и Татищева с де Геннином с набережной в реку спихнет (популярными сегодня при строительстве методами "уничтожь все старое, или проиграешь"). Потому что есть с кого брать пример – с тех, кто задает генеральные интонации в строительной отрасли города. Ведь приезжего из Москвы, впервые оказывающего в Екатеринбурге, не оставляет навязчивое "дежа вю". Сразу заметен до боли знакомый принцип – плотное соседство и нагромождение архитектурных стилей и навязчивый эклектизм на улицах. В семейство особняков и дореволюционных зданий вклинивается глянцевое авангардное безобразие. Блуждания по городским улицам и даже самый беглый и торопливый объезд исторического центра заставляют предполагать, что тех, кто принимает решения, все сильнее раздражают невысокие либо относительно невысокие здания, возведение которых не требует обилия стекла и строительного пластика. Короче говоря, все, что не небоскреб, цензуру не проходит.
"В результате разрушения или радикальной переделки архитектурных памятников, перекраивания градостроительных комплексов, уничтожения материальных следов прошлого наш город безвозвратно утрачивает историческую память, теряет свое неповторимое лицо <...> В Европе в настоящее время нет ни одного крупного населенного пункта, где бы так бесцеремонно уничтожали историю, так пренебрежительно относились к исторической памяти и традициям <...> Мы не хотим, чтобы экономический потенциал нашего города расходовался на возведение претенциозных "билдингов", которые, возможно, впоследствии будут снесены; мы не хотим, чтобы обжитые многими поколениями екатеринбуржцев улицы и дворы превращались в безликие, неуютные для повседневной жизни "каменные джунгли" – точечные выдержки из "Письма пятидесяти" жителей Екатеринбурга (профессоров Уральского госуниверситета, режиссеров, писателей, врачей) мэру города Аркадию Чернецкому двухлетней давности. Расценное А.Чернецким скептически в силу того, что авторы его оказались людьми, "имеющими к архитектуре весьма далекое отношение".
Набережная Исети возле Уральского дворца игровых видов спорта. Через полчаса сюда приедет патриарх Кирилл на встречу с общественностью, а мы пока что смотрим на другой берег и пытаемся понять, что это за город. До обеда был Екатеринбург, а сейчас бросается в глаза претензия на уподобление нью-йоркскому пригороду или уменьшенному варианту "Москвы-Сити" – серо-синие зеркальные коробки с диспропорциональными масштабами. Позже оказывается, что модернистские архиизыски вызывают оторопь и у патриарха, скептически оценившего приоритеты муниципалитета при формировании будущего екатеринбургского ландшафта. "Стеклянными небоскребами сейчас никого не удивишь", – отозвался патриарх в ответ на просьбу уральской общественности поделиться впечатлениями от окружной столицы.
Но мэрия Екатеринбурга твердо намерена удивить Вселенную дерзостным замыслом именно стеклянного небоскреба – 188-метрового "Антея", в перспективе –самого высокого здания, которое будет построено в северных широтах. Феноменальный проект оправдывает любые средства и издержки. 6 миллионов евро инвестиций в одни только лифты для небоскреба – ерунда ("Это очень дорогое удовольствие. Проще построить пять домов по 25 этажей, чем один дом из 54 этажей. Это очень сложно технически" – учредитель бизнес-центра "Антей" Андрей Гавриловский).
Запутавшиеся под "Антеевыми" ногами архитектурные памятники XIX века, оказавшиеся в районе стройплощадки, как, например, снесенная еще в 2007 году усадьба архитектора Фальковского – ерунда. К слову сказать, античный великан-атлет Антей, в честь коего именована будущая бизнес-башня, любил украшать черепами своих жертв кровлю храма бога Посейдона, своего отца.
Но что такое двухэтажные дома полувековой давности, что усадьба Фальковского, что дом Ярутина, разрушенный ровно год назад и также стоявший в опасной близости от места строительства "Антея" (руководство будущего бизнес-комплекса, впрочем, сразу опровергло свою причастность к уничтожению ярутинского особняка) по сравнению с замыслом самого северного небоскреба в мире, какого не увидишь ни в Стокгольме, ни в Оттаве. Есть возможность померяться размерами с мировыми мегаполисами, игнорируя мельтешение недовольных граждан в собственном доме. Хотя массового недовольства горожан из-за щепок, летящих при рубке данного конкретного бизнес-леса, почему-то не заметно. Видимо, передвинуть на несколько метров фонтан при восстановлении собора-современника Екатеринбурга – большее кощунство для сторонников аутентичной городской среды, чем разрушение домов XIX века в зоне строительства мифологического бизнес-монстра. Впрочем, горожанам, конечно, виднее.
Новостройки – и излюбленный конек, и больная мозоль екатеринбургской администрации, равно как и вопрос целесообразного освоения городской недвижимости. Еще одна жертва нелюбви мэрии ко всему, что не есть небоскреб, – городские детские сады, вокруг которых в местных СМИ развернута одна из последних полуконфликтных дискуссий. Половина муниципальных детских садиков в Екатеринбурге используется коммерческими структурами в собственных целях, в связи с чем в ближайшее время в суде начнется рассмотрение дела против ряда руководителей екатеринбургского комитета по управлению городским имуществом.
Причем тут Екатерининский собор на площади Труда? Сегодня он не просто один из проектов восстановления православного ландшафта в городе, а жертва информационной войны. Стандартный арсенал тактических приемов. За мэрией тянется негативный репутационный шлейф в связи с темой строительства и злополучных детсадов? А кто тут у нас еще архитектурными чертежами и сроками закладки новых объектов размахивает? Епархия? Вот и переключим общественное внимание на ее деятельность, направим публичное недовольство на церковных иерархов, тем более в такой благоприятный момент, в преддверии визита в регион патриарха, когда религиозная тематика будет присутствовать в СМИ чаще обычного. А для полноты картины и совершенства вкуса закрепим результаты после митинга с воздушными шарами еще одним информационным вбросом – разоблачим епархиалов как злостных неплательщиков, с непременным оглашением сумм и счетов. Классика боевого жанра.
Мэр Аркадий Чернецкий несколько лет назад выражал сожаление в связи с тем, что некоторые городские постройки в свое время были безвозвратно утрачены. "Мы очень быстро умеем разрушать" – эти слова были сказаны градоначальником в 2005 году во время открытия восстановленной екатеринбургской синагоги и еврейского общинного центра. Кажется, они могут иметь общерелигиозное значение и касаться исторических прав верующих и других религиозных общин Екатеринбурга.
Источник: Интерфакс-Религия
